Первый снег

Из его строгих уст это прозвучало, как комплимент, и Дина чувствовала себя польщённой. Константин Сергеевич занимался журналистскими расследованиями и снискал славу талантливого репортёра, который не боится сложных тем. В его копилке имелись престижные награды.

– Подумай, возможно, это решение изменит твою карьеру, – сказал Константин, когда Дина выходила из кабинета.

Рабочий день пронёсся со скоростью стрелы, выпущенной из лука. Комолова сложила в аккуратную стопку бумаги и собралась домой. Едва Дина вышла из здания, где располагалась редакция, в кармане пальто завибрировал смартфон. Она взглянула на дисплей – номер ей незнаком.

– Да, – ответила она и встала на крыльце.

– Здравствуйте. Это Роман Валерьев. Если вы помните, я забирал у вас сумку, – сложно было не узнать обладателя приятного баритона.

– Да, я вас помню, – быстро проговорила Комолова. Неожиданный звонок до крайности настораживал.

– Я хочу попросить вас о встрече?

Дина медлила с ответом. В памяти всплыли гематомы на тонких запястьях Ксении, и её испуганный вид.

– Алло? – позвал голос из трубки.

– Зачем? Мы можем побеседовать по телефону, – с уверенностью ответила она.

– Это нетелефонный разговор. Пожалуйста, – просил Роман Борисович.

На свой страх и риск Дина согласилась. Она предусмотрительно назначила встречу в многолюдном месте – на центральной площади.

Стемнело рано. Звёзды ярко загорелись на небосклоне, предвещая холодную погоду. На эспланаде перед зданием театра было шумно. Молодёжь гуляла и веселилась, дети играли в снежки, из подземного перехода доносилось пение под гитару. Без пятнадцати семь появился Роман Борисович и присел на скамейку. Валерьев заметно нервничал, и у него не получалось усидеть на лавке, поэтому он встал и начал нетерпеливо расхаживать. Жадно закурил, поднял глаза к небу и выпустил дым. Роман Борисович надеялся, что Дина поймёт его. Конечно, он заметил, что за ним следили. И прекрасно осознавал, что подумала Дина, когда узрела стычку между ним и Ксенией. Эти мысли тревожили его.

Завидев Комолову, Роман Борисович сделал последнюю затяжку и выбросил сигарету. Дина шагала медленно, словно раздумывая, не отказаться ли от беседы. Роман Борисович пошёл ей навстречу.

– Здравствуйте, ещё раз, – приветливо улыбнулся он.

– Добрый вечер, – не разделяя его благодушия, холодно поздоровалась она.

– Пойдёмте в какое-нибудь кафе и там поговорим?

Дина истолковала его предложение по-своему.

– Нет, разговаривать будем здесь, – решительно отказалась она. – Что вы хотели?

– Вы, случайно, не располагаете сведениями, где живёт Ксения? – обеспокоенно спросил Роман Борисович. Они неспешно прогуливались, стараясь соблюдать почтительную дистанцию.

Дина поразилась тому, насколько искренне он изображает беспокойство. Обычно домашний тиран раскаивается в содеянном, просит прощения у жертвы. Но деспот всегда принимается за старое.

– С чего вы решили, что я знаю? Мне вообще это не интересно, – тоном, не выражающим эмоций, промолвила Дина.

– Интересно. Если бы вам было безразлично, то вы не стали бы шпионить за мной, – видя, как смутилась Дина, Валерьев продолжал: – Да, я понял, что вы следили за мной. Также видел, как вы увели Ксению. Где она?

На секунду Дина стушевалась, словно нашаливший ребёнок. Но потом сосредоточилась и отвечала как на духу:

– Я не могу вам этого сказать! Во-первых, я не уверена, что Ксения пожелает увидеться с вами. Во-вторых, не хочу, чтобы вы снова избивали её!

Теперь пришла очередь Романа Борисовича удивляться. От возмущения он не придумал, как защититься от нападок. Даже остановился смутившись.

– Вам нечего ответить? – демонстративно развернувшись, с нотками сарказма воскликнула Дина.

– Она вам так сказала?

– Нет, она не призналась. Но я видела синяки на её запястьях. Они свежие! – Дина прищурилась, словно прокурор на судебном процессе.

– Вы должны знать, Ксения, – он как трагический актёр взял паузу, Дина замерла в ожидании. – Лунатичка. Она страдает сомнамбулизмом.

– Это не новость, – разочарованно вздохнув, хмыкнула Дина.

– Я не бил Ксюшу! Когда у неё случались приступы, мне приходилось её сдерживать… Чтобы она ничего не сотворила с собой, – прозвучало нерешительно из его уст.

Дина ни на минуту не верила ему. Она замёрзла и изрядно волновалась. Стрелки часов подошли к восьми вечера, горожане спешили домой. Дина чувствовала себя неуютно в обществе Валерьева и жаждала поскорее избавиться от неприятного собеседника.

– Вы скажете мне, где она? – настаивал он.

– Нет, не скажу, потому что не знаю. И вообще, я продрогла и мне пора! Поэтому прощайте, – твёрдо отчеканила она и посмотрела в сторону автобусной остановки. Однако Валерьев не думал отступать. Он схватил Дину за локоть и развернул к себе. От неожиданности Комолова потеряла дар речи.

– Вы обязаны сказать, где Ксюша сейчас находится. На карту поставлено моё состояние! Она знает, где хранятся важные документы. И не надейтесь, что я так просто оставлю её, а значит, и вас, в покое! – он смотрел взглядом загнанного очень опасного зверя и больно сжал плечи Дины.

– Я ничего, вам не скажу! Вы маньяк и садист! Отпустите меня, иначе, я закричу! – упрямо проговорила Комолова, и, вырвавшись из цепкой хватки, побежала прочь.

Роман Борисович рассмеялся и вцепился в голову, как безумец. Терпение было на исходе. Если он не найдёт Ксюшу, то у него возникнут неприятности.

– Я бы на вашем месте так ей не доверял! Она умеет прикинуться душкой! – крикнул он вслед.

Но Дина стремглав неслась к автобусу, который подъезжал к остановке. Мужчина видел, как Дина буквально запрыгнула в автобус, и его двери, словно пасть сытого чудовища, лениво захлопнулись. Роман Борисович расстроенным взглядом проследил за отъезжающим транспортом и, не добившись цели, пошёл восвояси. Оставалось ждать и думать, как поступить дальше.

Дина едва отдышалась после короткой пробежки. Расплатившись за проезд, Комолова нашла свободное место и присела. В салоне было непривычно шумно. На задних сиденьях бабушки обсуждали надбавку к пенсии и растущие цены. В передней части мать укачивала капризничавшего ребёнка. Дина провожала глазами проносившиеся за пыльным окном жёлтые фонари и пыталась успокоиться. Она осознавала, что Роман Борисович не отступится, пока не увидит Ксению.

Удобно устроившись в кресле, Антон просматривал деловые бумаги. На журнальном столике перед ним стоял раскрытый ноутбук, рядом большая кипа разных документов. Хильда умиротворённо посапывала у ног хозяина. Царство тишины и вычислений разрушил настойчивый звонок. Антон отложил бумаги и, потревожив таксу, открыл дверь.

– Я ключ забыла, – опередив все вопросы, протараторила Дина.

Антон понимающе кивнул. Хильда выбежала из гостиной навстречу. Торопливо поцеловав жениха, Дина сняла верхнюю одежду.