Первый среди равных
Шрифт:
— Обычное любопытство. Желание узнать о причинах посадки на планету.
— При первой же возможности вывести с корабля экипаж и абордажную команду.
— Принято.
Вальяжная процессия под ритм печатного шага вошла в здание, где находился Сергей. Со стороны лестницы послышался шум сдвигающихся кресел и рваный гул коротких реплик. Сергей подошел к ведущей вниз лестнице. Два коротких пролета показывали, что он на бельэтаже, а под ним располагается вестибюль.
Тихими шагами он спустился до поворота и увидел интересную картину. За пультом
— Компьютер, — послал Сергей ментальный зов, — доложить меры защиты от проникновения населения на бельэтаж.
— В случае попыток проникновения на лестнице разворачивается силовое поле.
— Если прорыв произойдет со стороны улицы через окна?
— Блокировка лифта и дверей пожарной лестницы.
Слабенькая защита. За прошедшее время никто не принимал серьезных попыток пройти внутрь Научно исследовательского центра.
— Каковы возможности проникновения через подвал?
— Двери лифта заблокированы, пожарный выход в режиме герметизации.
— Что с прилегающими помещениями с неохраняемым входом?
— Через вестибюль отдельный вход в расположенный вдоль западной стены ресторан и столовую для сотрудников. Двери во внутренние помещения Научно-исследовательского центра заблокированы.
Проще говоря, вся защита построена на честном слове. С другой стороны, коль скоро не было попыток вторжения, это говорит об отсутствии мотивов для проникновения.
Сергей спустился еще на несколько ступенек, где ему открылся вид на обычный вестибюль рядового учреждения. С общей обстановкой не вязались ровные ряды кресел, на которые усаживались пришедшие женщины. Сопровождавшие их девчушки выстроились вдоль окон и неподвижно замерли.
— Мать Вяли Флониан, что вы можете сказать в свое оправдание по факту вопиющего проступка Лаветты Флониан? — надтреснутым голосом спросила «охранница».
— Я? — С кресла встала сухонькая старушка. — Это вы должны объяснить причину утаивания важной информации!
— Что же, по вашему разумению, я утаила? — ехидно спросила начальница ВОХРа.
— Еще имеет наглость удивляться! — гневно воскликнула сухонькая старушка.
— Это кто здесь наглеет! Не вы ли, госпожа Мать-смотрительница Дворца жизни?
— Она еще смеет указывать на меня пальцем! Сама вся в дерьме, а виновными хочет сделать окружающих ее невинных людей!
— Это кто здесь невинный! — неожиданно по-старчески взвизгнула председательница собрания.
— Во всяком случае, Мать-хранительницу невинной точно не назовешь во всех смыслах этого слова!
— Так, по-вашему, это я только сейчас посадила на площади «Толстого барсука»?
— Она еще и удивляется? — обратилась к залу сухонькая старушка. — Сначала скрыла от Совета свои проблемы, а затем строит из себя беленького барашка!
— Это я!.. — задохнулась от гнева Мать-хранительница. — Да я сроду не занималась вашими дурацкими кораблями!
— Ты вообще
ничем не занималась! Вот именно с рождения только и делала, что щупала смазливых мальчиков!— Зато ты у нас самая плодовитая! Детей нарожала, что во дворце не хватает места.
— Тебя не спросила!
— Хватит!
— Что хватит! Ты мне рот не затыкай! Отвечай Совету о скрытых тобою проблемах!
— Каких проблемах? У меня одна проблема по имени Флониан!
— Это известно всем, а теперь говори о том, что скрыла от нас!
— Не заговаривайся, Вяли Флониан! Мне нечего скрывать! Сегодня тебе держать ответ!
— Опять увиливаешь? Не выйдет! Мы уже знаем правду!
— Какую правду? У тебя голова помутилась от страха за свое теплое местечко?
— Мое теплое местечко? Немедленно давай отчет! Сестры разберутся с твоим тепленьким местечком!
— Только посмей, стерва, замахнуться на мое место!
— Еще как посмею! Почему компьютер перестал тебе подчиняться? Отвечай, хромая карга!
Мать-хранительница замерла с открытым ртом.
— Компьютер… Подчиняться… — жалобно проблеяла начальница ВОХРа.
Да она уже забыла тот день, когда обращалась к компьютеру. Зачем? Жизнь идет своим чередом, каждый занят своим делом, а она за всеми следит и сталкивает лбами. Не нужен ей никакой компьютер, важнее всех перессорить и упрочить свою власть.
— Отвечай! — наседала Вяли Флониан.
— Что ты лезешь не в свое дело? Тебя это не касается!
— Ошибаешься! У нас очень большая проблема, а ты ее скрываешь!
— Мне нечего скрывать, последнее сообщение я получила сегодня, когда твоя внученька нагло посадила корабль на центральную площадь!
— Сообщение? Ты говоришь о сообщении! Ты не знаешь разницы между связью и компьютером! Гнать ее на самые дальние рисовые поля!
— Это меня гнать? Да тебя саму надо посадить в клетку и послать к изгоям, пусть потешат свою похоть, изголодались без женщин.
— Я хорошо знаю твои способности увиливать от ответов! Почему скрываешь проблему с компьютером! — продолжала наседать Вяли Флониан.
— Уважаемые Матери Совета! — С кресла поднялась дородная женщина. — Позвольте мне как Матери Дворца знаний прояснить суть стоящей перед нами проблемы.
— Преклоняюсь перед вашей мудростью. — Вяли Флониан поклонилась с преувеличенным почтением.
— Наконец-то я услышу разумные слова, — с явным облегчением сказала Мать-хранительница. — Все уважают Мать Сфар Куан за честность и правдивость.
— Не могу ответить взаимностью. — Женщина с усмешкой поклонилась спорщицам.
— И ты станешь мне грубить? — просипела и затем закашляла Мать-хранительница.
— Если потребуется, — отрезала Мать Дворца знаний.
Мать Сфар Куан спокойно осмотрела сидящих в креслах женщин, после чего повернулась к пульту охраны.
— Мы все хорошо знаем неумение Эгесты Касат работать с компьютером, — заговорила она ровным голосом, — отсюда и ее искреннее непонимание нависшей над нами угрозы.