Первый укус

При этом она судорожно поводила плечами – наверняка тоже затекли.

Андрей даже не удивился, что первым словом было не «здравствуйте», а… обычно, в общем, такие выражения использовались не для приветствия, а для прощания. Желательно – навеки. Сам он, впрочем, в таком состоянии наверняка выразился бы куда как более энергично. Да что там – он уверен был, что и Светка выразилась бы мощнее, если б силы были, и челюсти нормально слушались.

Снятую сбрую мать упаковала в пакет и вручила соседке – мол, будете защищаться в случае чего.

На столе появился-таки поздний ужин. Света набросилась на котлеты, и первый же кусок застрял у нее в зубах. Андрей не удержался – фыркнул, глядя, как она жалобно моргает и держится за щеку, пытаясь двигать нижней челюстью. Смущенно хмыкнул, опустил взгляд. Мать кинула на него полный упрека взгляд, ей протянула салфетку. Н-да, этот-то кусок она точно не прожует.

Хорошо хоть, котлета, а не отбивная! Соседка принялась нарезать ее мелкими кусочками для дочери. Пошутила, что больше двадцати лет этим не занималась.

А Андрей с удивлением осознавал, что с души свалился камень. Все-таки все это время он подспудно нервничал – собственно, так же, как и все остальные. Беспокоился – придет ли в себя Светлана и когда. И в каком состоянии окажется после.

Уже чуть после полуночи с отцом проводили обеих соседок до дома и, дождавшись, чтобы те заперлись, отправились к себе.

Наконец-то можно лечь спать! В собственную кровать – а не на надувной матрас в отстойнике.

Проблемы, конечно, только начинаются. Но сейчас можно наконец спокойно отдохнуть. А уж потом думать, как жить дальше, и что делать. Прямо сейчас все было хорошо.

Ночная тишь – даже музыки на удивление нигде не слышно. Тепло, слышится легкий шелест листвы, и разносится запах свежести и летней зелени. Жизнь прекрасна и удивительна.