Первый. Том 3

– И что будете делать?

– Ты о чём? Ничего такого… Проследим, соберём данные, проверим всех родных и близких, имущество, кредиты, платежи, связи, переписку. В общем всё. Если замазан – это одно дело, а если чистый, то наймём на работу во благо.

– Жаль бедолагу… Зашёл парень поиграть, а влипнет на всю жизнь.

– У всех у нас есть долг перед родиной. И потом, чем плохо? Деньги заплатим, хоть и небольшие, да и поможем ему, если проблемы будут. Быть своим для ФСБ не так и плохо. В реале мне от него ничего не нужно, а в игре в Столице этой он и так шляется, подонков ищет.

– Не хотелось бы, но Михалыч приказал помочь. Номер телефона оставь, я тебе перезвоню, как будет что сообщить.

– Спасибо, выручил. За мной должок будет. В Питере я не последний человек. Знакомых много…

– Ладно, не последний. Иди в тир, там сейчас свободно, а у меня дела.

Дома капитан усердно хвалил пересоленный борщ и лучился радостью, чем жутко разозлил супругу, которая ещё не простила ему Вивальди и фоток их семейной пары, которые сделала какая-то малолетка и сразу выложила в сеть. Рядом с одухотворённым лицом жены, спящий, клюющий носом супруг выглядел на контрасте особенно смешно. Сын Туська, не будь дураком, нашёл все это в сети и шантажировал отца, на предмет денег на кино, несмотря на двойку по русскому. Заговор был составлен, но почти сразу же разоблачён. Игорь все записал на смартфон, он играл в папу на работе, в сыщика, шпиона и полицейского одновременно. Мать у него всё это отобрала и проверила, чем занимался младший.

– Буря мглою кроет небо, папу мама кроет матом, – Туська, доделывая русский, создал шедевр, за который тут же получил заслуженную премию.

Досталось всем в соответствии с весом. Младший лишился сладкого, Туська – похода в кино и сладкого, чего лишился папа – детям не сказали. В результате настроение было у всех – одно слово. Отстой! К ночи все молча лежали по кроватям и ничего не стояло. Всем хотелось сладкого, даже тем, кто не берег фигуру по вторникам.

– –

Столичный воздух был сегодня удивительно свеж, почти жаркий день плавно перешёл в прохладный вечер. Шерлок не спеша подошёл к перекрёстку и заглянул за угол. Объект наблюдения, как и ожидалось, никуда не делся и целеустремленно шёл по мостовой, не глядя по сторонам и не оглядываясь.

– Это он зря, – подумал Шерлок, свернул направо и продолжил преследование. Обычное для него задание сейчас стало важным и личным для него самого. Позавчера, во вторник, он нашёл нового заказчика, точнее это его нашла заказчица. Дама средних лет, с ником Вера Верная, указала на объект и просила проследить, куда тот ходит вечерами. Дополнительной информации Вера не предоставила, но у опытного уже частного детектива сомнений не возникло.

Жена проверяет мужа на предмет измены. Такие заказчицы почти никогда не раскрывали подлинной сути своих подозрений и семейных отношений, но по манере поведения, по глазам и по глупым нереальным рассказам, которые те придумывали для обоснования слежки, даже совсем неопытный человек догадался бы об истинном положении вещей. Неопытным Шерлок был, но было это уже давно.

После того, как объект миновал «Весёлый закоулок» – дешёвый дом терпимости (Странное, кстати, название, никогда не понимал, кто и кого или что в этом доме терпит) и свернул в узкий проход между домами, стало ясно, что он идёт к Тёте Соне. Детектив поджал губы, и в глазах его появилось нечто жёсткое и яростное. К самой Тёте Соне и к её девочкам в плане соблюдения законов Империи претензий не было. Ничего незаконного они не делали… А вот на личном уровне и саму тётю Соню, и её сотрудниц, и их клиентов Шерлок ненавидел люто. Всё дело было в том, что Тётя Соня нашла для себя редкий и очень прибыльный бизнес. Она в реале находила дам с пониженной социальной ответственностью, которые уже давно вышли в тираж по причине преклонных лет, но были не против возобновить прежнюю деятельность. Для дам под шестьдесят сделать это было непросто, даже невозможно, но это в реале…

В игре «Терра» Тетя Соня нашла для них применение. У своей знакомой по прежним делам она узнала, что существует возможность для воспитателей детских домов и детских психологов входить в игру и регистрироваться с внешностью совершенно детской. Сделано это было для того, чтобы врач или воспитатель мог поговорить с проблемным ребёнком на равных, как сверстник, и таким образом разобраться в сложной ситуации или поставить правильный диагноз.

Для такой регистрации нужны были соответствующие документы, но администрация игры их тщательно не проверяла. Тётя Соня воспользовалась этим и организовала очень специфический публичный дом. Когда Шерлок в одном из своих расследований вышел на неё, то она привела убойные с её точки зрения аргументы:

– Пусть уж эти отморозки развлекаются здесь, у меня под надзором, чем творят свои мерзости в других местах, а тем более в реале. Вреда они никому не приносят, а прибыль хорошая.

Шерлок подозревал, что основным в этих доводах аргументом для Тёти Сони было именно это последнее. Прибыль! Все попытки закрыть этот притон провалились, ведь по закону всё было в порядке. Все стороны процесса были людьми совершеннолетними и знали что делают, но тем не менее, Шерлок всё это люто ненавидел, испытывал омерзение и постоянно искал законный способ ликвидировать это гнусное заведение.

Клиент тем временем исчез за открывшейся после условленного стука дверью. Сыщик обошёл здание с другой стороны и постучал в дверь, которая выглядела точной копией той, мимо которой он совсем недавно прошёл.

– Привет, Серый, как жизнь?

– Хреново, всё ещё торчу здесь и кормлю этих уродов. Ты же обещал прикрыть эту клоаку.

– Я пробовал. Пока не получается, но я это дело так не оставлю. Точно!!! Ты свой долг Тёте Соне все ещё не отработал?

– Где там… Дочка двойню родила. Пацаны. Всю жизнь мечтал, и вот сбылось. Но она одна их тянет, отец, удод, свалил куда-то, а мне куда деваться? Ты ведь знаешь, сколько это всё сейчас стоит. Взял ещё у этой стервы в долг, пашу вот. Может, сожжём это заведение? Я помогу, если что.

– Нет. Закон я нарушать не буду ни там, ни здесь. Тебя же Тётя Соня может за это на рудники отправить лет на десять. Ты же знаешь, что стража сразу в суд потянет, а он здесь скорый и справедливый. Дадут кайло в руки, и встанешь ты перед выбором – или навсегда игру покинуть без права на амнистию, или долбить кайлом золотую руду в сырой шахте. Оно тебе надо?.. Не парься, я что-нибудь ещё придумаю. Есть идея в реале шум поднять по этому поводу.

– И что? Шум будет, а суд из реала сюда не дотянется, да и законно всё это. Ты так только клиентов новых этой гадине приведёшь. Думай дальше!

– Буду, не сомневайся, а сегодня пусти – я загляну одним глазком.

– Скрины сделаешь? Очередного урода жене продашь?

– Хоть так, одним меньше станет. Опыт показывает, что жены таких мужей в ежовые рукавицы берут. Моих скринов им достаточно, чтобы запугать разоблачением…

– Это ясно, но как они вообще жить могут с такими отморозками?

– Женщины… Кто их поймёт? Живут как-то.

– Ладно, заходи, только тихо. У хозяйки слух как у терьера.

– Помню!

Через час, выполнив работу, от которой его тошнило, Шерлок вышел на улицу.

Глава 3.

– Да не может этого быть, вы всё перепутали, не мог мой Вася такими делами заниматься!!!

Верная Вера едва не с кулаками набросилась на детектива. Встретились они в сквере возле дома мага Афанасия, у Шерлока к нему было дело, а встречу он назначил здесь, чтобы не терять времени, кроме того, напротив, в трактире «Страж» постоянно обедали столичные стражники, и шуметь в непосредственной близости от этого места не рисковал никто и, даже впечатлительные и нервные клиентки держали себя в руках.