Первый. Второй том

Он поднялся, посмотрел на нас ясными глазами, будто какая-то навязчивая проблема изволила решиться.

– Что это было такое?

Самым любопытным и нетерпеливым оказался один из самых старых ведьмаков мира. Жако мог только смотреть, с дозволенным вопросом в глазах, но не на языке. Алцест, так любящий неудобные вопросы, стоял ко всем спиной, будто ожидал ещё нападений. С его удачей нападение могло в равной степени как повториться, так и не состояться.

– Один несознательный маг замыслил обострить конфликт сообщества магов и нежити в личных целях. Он – заказчик некоторых смертей магов, о которых вы знаете. Когда на вас напали ночью, исполнитель успел передать весточку хозяину. После задержания людей, так выдавших себя, для него всё было кончено, и он осознавал это. Поэтому решился на последнее средство. Эти существа не из нашего мира, и нам повезло сегодня выкрутиться без жертв. «Добрый волшебник» замышлял использовать контрабандных существ для убедительной демонстрации факта, что Вениамин не намерен держать своё царство под контролем.

Последнее было ввёрнуто весьма словоблудно. Ещё я очень хорошо представила, какой вкрадчивый голос у «доброго волшебника» с сутулой осанкой и плешивой головой…

– Алцест! – крикнул Маг в конце своей речи.

Взгляды поднялись. Алцест посмотрел в ответ, улыбнулся дёргающимися губами, кривенько сел, где стоял, и наконец убрал руку от промоченной кровью толстовки на животе.

От рваной раны Алцеста вылечили быстро, остался лишь очень фактурный шрам из трёх полос – напоминание об огромной мёртвой лапе самой здоровенной твари, бежавшей во главе стаи. Но проклятье за время похода промахивалось раза четыре, если не считать последней отметины. Скверна копилась и нашла выход – несчастного свела в постель выпестованная в походе качественная двухсторонняя пневмония. Маг отказался лечить, едва поставив диагноз. Проклятый смотрел на него как на предателя, но всем было понятно, что решение правильное. От пневмонии умирают, но не так скоропостижно, как от упавшего на голову кирпича. К тому же Захар с готовностью стал лечить мага, не гнушаясь фактом, что молодой человек кем-то там был проклят.

Студенты из практикантов окончательно превратились в охраняемых свидетелей и отсиживались в достроенной-таки гостинице, не подавая весточки даже родственникам. Дело было достаточно для этого серьёзным. Первые двое суток они исключительно отсыпались, не смея высунуть носа в город. Мои молчаливые Жрицы Огня вернувшись к истокам наперебой рассказывали о ратных приключениях. На их фоне я скорее больше занималась уборкой, разгребая поле боя после каждой стычки. Так что мой рассказ не звучал, пока я не оказалась в до боли знакомой комнатке Сафи.

– Вы просто ушли оттуда?

– Да. Мы были никакие бойцы. Но там остались профессионалы. Следователи и ведьмаки. Ещё Венька с вампирами.

– Ну и кодла у вас… была.

– Захочешь не забудешь, – подтвердила я, устраиваясь на её постель. Была опасность, что не смогу встать в ближайшие сутки.

– А тем вашим… попутчикам… не требовалось привести себя в порядок?

– Венька нашинковал чудовищ на тартар, но мыться отказался – в нём популярны приступы водобоязни.

– Будем знать, – шутливо хмыкнула подруга, раскладывая в шкафу выстиранные вещи. У неё всё получалось аккуратно: и носить, и хранить. Мой очередной удобный наряд, надетый в поход, был сожжён, а пепел уничтожен.

– Знай, – серьёзно одобрила я. – Если что, быстрей в бассейн. Больше шансов.

– Может, расскажешь, чем кончилась эта кровавая история?

Я смотрела на неё с её подушки:

– Ну… суда не было. Так что не могу считать, что кончилась. А если ты хочешь полёта дедуктивной мысли – тоже не выйдет. В реальной жизни преступления редко происходят в закрытой комнате с двенадцатью интересными личностями. Мы не встречали преступника, зато он счёл нас подходящими пешками для своей партии.

– Даже тебя?

– Чем я хуже?

– Я думаю, что ты слишком значительна для пешки.

– Маг не сказал, но, думаю, убрать меня рассматривалось как бонус. Брат угрожал мной мафиозным элементам. У Доброго волшебника на этот счёт пушистое рыльце.

– Не очень мило со стороны Мага, – Сафико сморщила носик.

– Сомневаюсь, что у него оставались рабочие варианты.

– Так ты что-то другое хотела сказать?

– Именно. Иррационально, по-женски пожаловаться – я ревную братьев к их пассиям. Они меня раздражают, и я не могу к ним по-людски относиться. Что бы они не делали, для меня будет ерундой и дичью. А они бестолковыми бессмысленными уродливыми курицами…

Сафи сначала открыла рот, потом недоверчиво хмыкнула, потом рассмеялась, всплеснув руками, как я видела делает её мать.

– Высказалась что ли? Полегчало? Хахах!

– Это острая проблема, – нахмурилась на её смех я, но она не поверила.

Алцеста было бы неудобно содержать в гостинице. Врачебный уход, лекарства по часам. В Храме он останавливаться почему-то не хотел, но его уже никто не спрашивал. Проклятый смотрел в ответ как на самоуправцев и садистов, а ещё – будто сбылись подозрения, и он всегда в нашем отношении думал, что гнильца выйдет наружу. Из лазарета, в котором он пробыл только день, его перенесли – ну ладно, я сама его перенесла, предпочитая никого не просить – в библиотеку, о которой он несколько раз с завистью упоминал.

Оказавшись на месте, лежачий пациент поднялся на худых руках, чтобы обозреть масштаб.

– Что за ерунда?

Мне настолько привычны были стеклянные колбы поверх большинства шкафов, что я перестала обращать на них внимание.

– Так работает библиотека. Ты не решаешь сам, что взять. Решает она. Загадай с какого места будешь брать книгу, и каждый день на этом месте будет книга, подобранная Храмом.

– А вы тут фаталисты, – фыркнул маг и уложил себя на щедро подложенные подушки.

Чтобы расцветить его однообразное занятие, я готова была доставлять ему газеты. Алцест ругался, пока его не обрывал кашель. За пару недель и два ребуса удалось наварить с нехороших газетчиков почти две сотни штук, с чем можно было бы поздравить победителя, если бы он не рисковал раствориться в разлившейся из него же желчи.

Две недели, на которые я трудоустроила Жриц, ещё не закончились, и без них в Храме было странно. Особенно подготавливать в их отсутствие праздник Воды. Ну пусть будет сюрприз к их возвращению.

Дружина с первого дня нашего возвращения стремилась доказать, что она не декоративна. Агни резко взялась за муштру, и оспаривать её право на командование никто не смел. Стахий только осаждал слегка, когда тренировка заходила далеко. Собственно, Агни всегда выступала если не в роли модели для повторения, то в качестве потенциальной угрозы. Дружинники в итоге щеголяли похожими на царапины отметинами – ожогами от показательных ударов вспыльчивой – ха! – Жрицы.

До охраны периметра мужчины ещё не были допущены. Программа максимум для них гласила: показаться Агни достаточно подготовленными, чтобы заслужить место на воротах к визиту гостей.

Разрулив несколько формальных и хозяйственных дел, я отправилась наносить визиты. Обновлённые улицы выметали, поливали высаженные на клумбах цветы у себя и у соседей, не склонных к цветоводству.

– Благодарю за хорошую работу! – улыбнулась я Остапу, вышедшему на порог дома без костыля.

Адепт Земли сначала улыбнулся, а потом махнул крепкой рукой в сторону тёмного прохода в дом.

Представляю, что там внутри…

Комната, как ни странно, сильно отличалась от жилища Прохора напротив. Внутри не казалось, что дома идентичны снаружи. Возможно, сказывалась разная направленность адептов. У Прохора в брошенном доме всё было в светлых пастельных тонах, а тут…