Пёс, миллионер и прочие неприятности

Забор мы преодолели на удивление быстро, что бы там подруга ни говорила о своих руках и спине. Оказавшись по эту сторону, осмотрелись. Темнело стремительно, и сейчас уже приходилось напрягать глаза, чтобы различить окружающее.

–  Нам туда, - шепнула я, снова таща подругу за руку.

Вскоре мы были в нужном углу, на всякий случай я осветила табличку, кивнув, фонарь выключила, нацепила на лоб, и достав лопатку, начала копать.

Кэт напряженно сопела рядом.

–  Если нас заметут, я даже не смогу дать внятного объяснения, что тут делаю, - прошептала она, оглядываясь.

–  Надеюсь, не заметут. Да и кто тут ходит? А уж сигнализация и камеры точно отсутствуют.

Кэт ничего не ответила, а я продолжила копать, изредка включая фонарь и осматривая яму. Надо сказать, она оказалась не особенно глубокой, хотя я таки успела устать. Но когда лопата стукнулась обо что-то, то заработала с удвоенной скоростью, а сердце забилось быстрее в предвкушении. Надеюсь, там все-таки не дохлое животное. А то мало ли, фантазия у парня та еще.

Наконец я раскопала объемную деревянную коробку, вытащив ее, осмотрела в свете фонаря. Подруга, забыв про страхи, присела рядом на корточки, поглядывая с любопытством.

–  Надеюсь, там не труп собаки?
– задала вопрос.

–  Я тоже надеюсь. Но по моим предположениям - нет.

–  Тут будем вскрывать?

–  Давай тут. А то тащить с собой коробку не хочется.

Я поддела лопатой край коробки, он легко поддался. Сняв крышку, мы с подругой уставились внутрь. Коробка была пуста. Я даже чуть не заплакала, честное слово. Но потом увидела небольшой клочок бумаги в углу. Схватив его, быстро развернула.

«Ищите и обрящете, просите и дано будет вам».

Кэт прочитала это шепотом, а потом уставилась на меня.

–  И что это значит?

Я села на землю, снова пробегая глазами по тексту.

–  Это цитата. Из Евангелия.

–  И?

Я перевела на нее взгляд, Кэт сощурилась от попавшего в глаза света.

–  И ничего.

Подруга заморгала, даже забыв о бьющем в глаза свете, а я снова уставилась на листок. Прочитав еще раз, фонарик выключила. В мыслях был какой-то разброд. Нет, головой я понимала, что Савельев у нас путаник и это может быть очередное послание, но…

Но что-то упорно не вязалось. А еще мне не нравилась сама цитата. С нее все начиналось, и как-то ну совсем странно оставлять ее же в конце пути.

–  Кира, - Кэт вдруг вцепилась в меня пальцами так, что я зашипела от боли.
– Тут кто-то есть.

Сердце екнуло, а в висках застучало. Резко повернувшись, я вгляделась в пространство перед собой.

–  Где?
– спросила, так как глаза еще не до конца привыкли к темноте.

–  Там, - она указала в сторону низинки, где мы перелезали через забор.
– Я совершенно четко видела, там кто-то двигался.

–  Призрак добермана?
– все же усмехнулась я, вглядываясь в указанном направлении.

–  Ну если только это двухметровый призрак, - застучала она зубами, я покосилась на нее с подозрением.

Но не успела ничего сказать, как явственно услышала шорох и застыла, вглядываясь еще сильнее в темноту.

–  Будем обороняться лопатой, - прошептала подруге и резко встала, включая фонарик на полную мощность.

Свет, надо сказать, рубанул, как от маленького прожектора. Все-таки не обманул продавец о качестве товара. Что он, интересно, решил, когда я купила лопату и фонарик? О чем я вообще думаю?

–  Выходи, - крикнула в пустоту, Кэт снова вцепилась в мой рукав.
– У меня оружие.

–  Ладно, ладно, - услышала я до боли знакомый голос, а через мгновенье откуда-то из кустов вышел Марат.

–  Вот черт, - процедила я.

–  Ой, это же этот… - пролепетала Кэт.

–  Точно, - бросила я, разворачиваясь.

Сунув записку в карман, быстро принялась закапывать коробку. Марат, оказавшись рядом, присел возле меня.

–  Давай помогу, - сказал подхалимски.

–  Без тебя справлюсь, - буркнула я, отпихнув его руку.

Он только вздохнул, но попытки отнять лопату не оставил. Мы немного подергали ее из стороны в сторону в молчании, Кэт наблюдала за нами с недоумением.

Наконец я решила: хочется этому миллионеру покопать, пусть копает, когда еще такой шанс выпадет. Короче, лопату я отдала, а сама встала рядом с подругой, погасив фонарик.

Появление Марата меня совсем не удивило. Я-то ждала его раньше, а он наверняка решил, что разумнее будет не появляться, а следить за мной. Вот и не светился.

–  Значит, Евангелие?
– задал вопрос Асадов, вернув меня из мыслей.

Слышал наш разговор, выходит. Я только молча кивнула, хотя он этого, само собой, не видел.

Марат, разобравшись с ямой, попросил:

–  Посвети.

Я включила фонарь. Он еще присыпал земли, прибил, чтобы со стороны наш вандализм не так сильно бросался в глаза, а потом мы не спеша отправились к низинке.

С Маратом преодолели забор еще быстрее и вскоре уже вышли с Садовой улицы на нормальную, то есть освещенную и по которой люди ходят.

Кэт тут же активизировалась и заявила:

–  Вы обязаны мне объяснить, какого черта происходит? Почему я по ночам раскапываю могилы животных и что значит найденная записка? И вообще, - подруга неопределенно махнула рукой, мы с Маратом посмотрели на нее.

У меня настроение было на нуле, потому что открывавшиеся перспективы, мягко говоря, угнетали, Асадов и вовсе не собирался ничего объяснять. Конечно, Кэт же не его подруга.

Она в это время уперла руки в бока и посмотрела сердито.

–  Мурашкина, или ты все рассказываешь, или…

–  Давай завтра, Кэт, - не успела она закончить свое грозное высказывание, - мне надо подумать.

Подруга, посопев, махнула рукой и направилась вперед.

–  Кэт, - позвала я ее, она только повторила свой жест.
– Завтра позвоню, - решила я малодушно.

Двинула по той же дороге, только на медленной скорости, Марат пошел рядом. Некоторое время мы шли в молчании.

Наконец, он спросил:

–  Может, поговорим?

–  О чем именно?
– поинтересовалась я насмешливо.