Пещера

Тамара тоже улыбалась женщине с теплыми глазами и приятной улыбкой. Спокойной и уверенной. Она желала такой же улыбки на своем лице, такого же спокойствия, как у этой женщины, взрослой, научившейся справляться с глупыми детскими страхами. Дима часто ставит ее в пример. Между ними, наверно, что-то было. Когда ее светлые волосы были длинные. Как на их старых фотографиях.

– Ты еще такая молодая и красивая. Я дождалась, когда Павел остался со мной. Сам, у него очень тогда болела спина. Дима уехал, а он остался со мной. Без сожалений. Помнил о спине, не хотел больше мучиться. А Диму ничто не останавливает. Мы все повторяем одну и ту же ошибку. Нам нужно строить свою жизнь, я тоже слишком долго ждала, когда будем строить вместе. Мне помогла спина, а тебе ждать не нужно.

– Только бы Саша выздоровел.

– Дай бог. У меня хорошее чувство, что все разрешится хорошо.

– Правда? У меня не очень хорошее. Но странно, я не боюсь. Только тяжесть на сердце.

– Когда они вместе, я за них не боюсь. Они как близнецы – не могут долго друг без друга.

– Да, помню, что как девчонка ревновала к Павлу. Помню его: Паша, Паша.

– И я тоже. Мне казалось, что ему не терпится поскорей уехать со своим другом подальше от меня. Я была беременная, а он все равно уехал. Он спросил, я его отпустила, но мне казалось, что у меня нет все равно выбора. Но они возвращаются. Паша пришел ко мне. Просто у них есть еще что-то. Нам нужно тоже найти свое место. Куда можно уйти. И не вернуться, – Мария улыбнулась. – Даже не знаю, что я говорю. Иногда мне кажется, что я говорю словами Паши. Муж и жена…

– Сколько вы вместе?

– Больше тридцати лет. Тридцать один в этом году.

– Мне Димы не дождаться. Он скоро заберет с собой Сашу.

– Это хорошо для мальчика. Не хочешь, чтобы он ходил в горы?

– Раньше не хотела. Боялась. Теперь не знаю. Не знаю, какой хочу для него жизни. У Димы неплохая жизнь. Теперь уже все само решится, без меня.

– Нам надо с тобой чаще вот так встречаться, вдвоем. Мы вышли замуж за двух похожих мужчин. Мы с тобой похожи, наверно.

– Павел мне кажется более внимательным, обходительным.

Неожиданно громкий смех Марии удивил Тамару.

– Он старше. Ты не знала его молодым. Дима был всегда более обходительный. Они все становятся ласковыми, когда говорят с молоденькими девушками. Ты умная женщина, много понимаешь. В твоем возрасте я была такая дура. Найди себе применение. Кроме материнства. Дима хороший человек. Из него можно сделать хорошего мужа. Ты должна ему помочь. Некоторые мужчины по-настоящему привязываются к женам, только когда начинают сдавать. Когда стареют. Тебе в этом не повезло.

– Иногда мне тоже так кажется. Странно выглядеть старше его, но чувствовать, что он все равно старше по годам.

– Ты еще очень молодая женщина. Не нужно об этом беспокоиться. У них есть чему поучиться, у наших мужчин. Не все женщины могут этим похвастаться. Я многому научилась от Паши. Когда-то я не могла бы так с тобой говорить. Многие мои слова и мысли от него. Я иногда специально выбрасываю на него свои мысли, чтобы он помог мне их рассортировать. Это у него лучше получается. Нам полезно учиться говорить немного на их языке.

– Я даже не знаю, с чего начать.

– Иди работать, займи себя чем-нибудь.

– Не знаю чем, просто так не хочется просиживать на работе.

– Все в твоих руках. Саша уже большой. Только тебе это нужно делать самой, не ждать помощи.

– От кого ждать помощи? Муж все время где-то, только не дома. Ему не понравится, если меня тоже не будет дома. Ему нужна домохозяйка.

– Всем им нужна домохозяйка. Они, конечно, были бы очень довольны, если бы мы хлопотали по дому и выглядели бы красивыми и счастливыми. Таких женщин больше не делают. Им нужны счастливые жены, но заниматься этим они не хотят. Это наши проблемы. Если бы мне было тридцать два года. Жаль, что я раньше так многого не понимала.

– Что бы вы сделали?

– Что бы сделала? Не знаю. Не слушай меня. Я разболталась. Послушал бы меня мой муж.

– Вы хорошо говорите. Спасибо. Они должны уже скоро позвонить. У вас телефон работает?

– Работает. Сейчас проверю. О, это, наверно, они. Алло. Паша? Привет. Как у вас дела? У нас тоже. Мы тут с Тамарой сидим, пьем чай. Да, она у меня. Как у вас погода? Хорошо. Когда вы идете на гору? Послезавтра? Сколько вы будете идти? Да, знаю. Как ты себя чувствуешь? У нас тепло. Да, тихо. Хорошо. Дай трубку Саше поговорить с мамой. Ну хорошо, целую.

Мария протянула трубку Тамаре – Саша.

Тамара разговаривала сначала с сыном, затем с мужем. Тихим, негромким голосом. Слышат ли ее на другом конце? Она говорила так, как будто ее мысли были где-то в другом месте, как будто она говорила совсем не то, что думала, не то, что хотела сказать. Как будто хотела много сказать. Марии стало жалко молодую женщину. Боже, что я ей такое наговорила. Ее сын там, ее маленький сын. Смертельно больной сын. Бледная, ей это идет. Тамара улыбалась словам Саши и словам Дмитрия. Какие они ей говорят слова? Мария хотела знать.

– Молодец! Но ты один не ходил? Правильно. Только с папой и дядей Пашей. Тебе не было холодно? Солнце? Хорошо. Я уже соскучилась по тебе. Приезжайте скорей. Да, знаю. У тебя не болит голова? Хорошо, целую тебя, сынуля.

Тамара сидела в гостях еще долго после телефонного звонка. Она разговорилась. Ей опять стало легко с Марией. Принимающей на веру ее каждое слово, улыбающейся, сочувствующей. Она вспомнила интересную Марии историю – их знакомства с Дмитрием. Это была самая правдивая и откровенная версия из тех, которыми она когда-либо делилась. Ей нравилось, как Мария хихикает совсем по-девичьи и широко раскрывает удивленные глаза. Как любопытная неопытная подружка. Тамара не чувствовала стеснения. У нее никогда не было такой подружки. Сочувствующей и циничной, простодушной и проницательной, равной. Она всегда чувствовала себя взрослее своих ровесниц. Мария – простодушная девушка в теле зрелой женщины.

Они просили за своих мужчин. Сначала молча, затем вслух. Они не были уверены, у кого они просят, но знали, что он или оно всегда здесь, всегда слушает. Они верили в силу своих мыслей и молитв, готовые к тому, что не все из них исполнятся или исполнятся не так, как они просили. Как случалось со многими их мыслями и молитвами.

Когда Тамара ушла, Мария помыла и поставила сушиться посуду, подошла к окну, вгляделась в темноту, постояла так несколько минут и занавесила окно. Пора ложиться спать. Она чувствовала усталость. Тяжелый день?

Из частной переписки

Да будет с тобой Время, Немногословный!

Меня беспокоит твое молчание. Возвращайся, пожалуйста, домой. Комиссия разрешит тебе это сделать. Необходим лишь официальный запрос. Я навел справки, не упоминая твоего имени. Меня заверили, что такие запросы не редкость и принимаются всегда благосклонно. Они очень благодарны добровольцам, как ты, и стараются относиться к вам бережно. Возвращайся, у нас появится возможность обсудить все интересные проблемы в самой подходящей обстановке. Помнишь плодотворные дискуссии за бутылкой хорошей сивы? Когда ум спешит насладиться моментом редкой ясности и свежести.