Пешка

Пальцы Аргентайн сжались, потом разжались, и рука упала.

— Добыл? — выдохнула она, боясь произнести слово.

— Да. На пока.

— Что это значит? — По лицу Аргентайн пробежала тень.

— Это значит, что если Дэрик Та Минг поможет мне подставить Страйгера, тогда, возможно, Черный рынок забудет о своем желании его убить. Они хотят этого, потому что Дэрик помогает Страйгеру добиваться отмены вето. Если они теряют на этом, то потеряет и он.

Аргентайн слабо качнула головой, снова впадая в оцепенение.

— Рынок охотится за Страйгером?

— Нет. Я.

— Ты?.. — Она ошарашенно уставилась на меня, издав горлом странный звук, не совсем похожий на смех.

— Да.

— Не могу об этом сейчас, — махнула рукой Аргентайн. — Сюрреализм какой-то… — Она повернулась, чтобы уйти.

— Аргентайн, подожди, — сказал я. — Мне нужна твоя помощь.

Наконец я заставил себя попросить о том, о чем раньше попросить был не в состоянии.

— Помоги мне добиться этого.

— Я? — обернулась Аргентайн. Ощущение нереальности происходящего усиливалось в ней с каждой минутой. — Как?

— Симб. Ты говорила, что научишь меня работать с ним.

— Да просто шутки ради. Я и не думала вмешиваться с симбом в политику. Боже мой! Ты сказал, что мне ты не хочешь неприятностей.

— Спасти Дэрика?..

Аргентайн замолчала, вдруг отводя взгляд.

— Если тебе нужен симб, они готовы согласиться. — Аргентайн пошла в глубь сцены, к музыкантам, о чем-то тихо с ними поговорила, стоя внутри пестрого облака музыкальных фрагментов. Я ждал, стараясь прочистить гудящий мозг настолько, чтобы объяснить все, когда понадобится.

Спустя минуту Аргентайн вернулась.

— Сперва они хотят узнать все. И я тоже.

— Я так и думал.

— Тогда пойдем.

Мы отправились за кулисы и, пройдя коридор, вошли в комнату, по виду жилую. Разномастная мебель, выглядевшая так, словно ее притащили с улицы, выстроилась мягким заграждением вдоль звуконепроницаемых стен. Стены были увешаны голографическими барельефами их любимых артистов. Старые музыкальные инструменты, которые никогда не предназначались на роль органов-трансплантантов, валялись, разбросанные по мебели, как детские игрушки. Уют, покой, реальность — полная противоположность передней части клуба.

Музыканты симба расположились передо мной — сидя, стоя, развалившись на грязном ковре… но поддерживая между собой физический контакт: пальцы гладили волосы, руки держались за щиколотки; тела лежали друг на друге, полусвисали из объятий. Пока они наблюдали за мной, глаза их прояснялись. Я мог чувствовать, что они все еще переключают реактивные центры в своих головах, выходя из почти автоматически запускаемых режимов усиленного кибернетикой творческого процесса. Я никогда не чувствовал ничего подобного: у большинства людей усилены логические и общие функции мозга, а не творческие.

— Как рука? — спросил Аспен.

Я посмотрел на ладонь:

— Действует.

Аргентайн устроилась на подушке рядом с Кироку, волынщицей, наблюдая за мной медными недоверчивыми глазами.

— Хорошо, — сказала она, — колись, малыш.

Я опустил глаза, чувствуя на себе пристальные взгляды, оценивающие мой спектакль.

— Думаю, все вы знаете, что я работал на Центавр, охранял леди Элнер. Полагаю также, что все вы видели Соджонера Страйгера. Сейчас я собираюсь рассказать вам, что знаю о нем я.

И я рассказал им, что за существо живет внутри этой идеальной раковины, о его отношении к псионам, о том, чего он хочет от дерегуляции пентриптина и что сделает, если получит кресло в Совете. Как командиры, которые поставили на Страйгера, в случае выигрыша получат нечто неожиданное.

— Вы, конечно, уже знаете кое-что о леди Элнер. Она тоже претендует на вакансию в Совете. Она достойна ее. Но леди не имеет поддержки — такой, как у Страйгера, и Страйгер сделал все возможное, чтобы она проиграла. Он даже меня использовал. Леди грозит проигрыш, а Страйгер собирается выиграть, и в случае его успеха целая Федерация изменит свое отношение к выродкам в худшую сторону… Я — выродок и принял это близко к сердцу. Но, может быть, вам все равно, это не ваша проблема…

— Эй, смотри, никто не говорил так, — вполголоса сказал Миднайт.

— Но как ты собираешься остановить Страйгера, раз леди Элнер не может? — спросил Аспен. — Ты думаешь совершить политическое убийство?

— Он считает, что мы достаточно плохо себя ведем, чтобы убить Страйгера, — вставил кто-то из музыкантов. Раздался смех вперемешку со звуками синтезаторов.

Я подождал, когда смешки прекратятся, и сказал:

— Еще кое-что о Страйгере. — Тут я посмотрел на Аргентайн. Ее напряженный взгляд застыл на моем лице. — Он не только ненавидит выродков. Ему нравится причинять им боль… Вы помните девочку, которую привел сюда Дэрик?

— Это сделал Страйгер? — недоверчиво спросил Аспен.

— Она была выр… псионом? — эхом перекрывая Аспена, спросила Кироку.

Я кивнул:

— Дэрик — связной Центавра в делах со Страйгером. Он также личный сводник Страйгера — поставляет ему жертвы.

— Вот дерьмо… — пробурчал кто-то.

— …извращенец?

— Дэрик. Надо думать…

— И что мы можем сделать? — спросила Рэйа, тоже волынщица.

— Я и подвожу к этому так быстро, как могу! — Я потер щеку, пытаясь успокоить зуд, расползающийся под кожей, словно мурашки.

Она пожала плечами.

— Итак, он извращенец. Почему бы просто не рассказать об этом всем?

— Все не так просто. Сдвинуть с места Конгресс нелегко. Я хочу показать им, что значит… Хочу заставить весь этот долбаный Конгресс почувствовать себя жертвами, все остальное ничего не изменит… — Я сжал кулаки и разжал щупальца, открывая мозг.

Музыканты задергались, нестройный хор их бесконтрольных ругательств пропел что-то в какофоническом ключе. Они трясли руками, потирали головы и, наконец, взялись друг за друга чуть крепче.

— Черт! — сказала Аргентайн, переводя дух. — Ну хорошо, ты можешь сделать всем больно. При чем тут мой симб? Мы не нужны тебе, раз ты способен одной мыслью проутюжить весь Конгресс.

— Нет. Так не пойдет. Если я приду туда и заставлю их блевать, они поджарят меня, и все это только докажет, что Страйгер не ошибался насчет псионов. Однажды он уже попытался использовать меня против леди. И я не собираюсь предоставлять ему вторую такую возможность. Мне понадобится запись, доказательство того, что он делает… Как это на самом деле чувствуется. — Я оглянулся на Аргентайн. — Ты сказала, что можешь подавать ощущения в симб, верно? Могу я записать их и вставить в свое шоу?..