Песий бунт

– А потому, что меня забрали прямо из вашего коридора, когда я шел и хоте вам много чего интересного рассказать.

Полянка нисколько не смутился.

– Вы же понимаете, сколько действительно сумасшедших появилось после начала всей этой возни с собаками. На меня тут и с ножами кидались, и задушить хотели. Не надо меня выставлять виновником всего этого..

– Кстати – спросил он помолчав – а каким боком вы относитесь к нашим самогонщикам?

– К кому? – оторопел Умник

– Какой вы наивный. – Полянка прост умилился – вы думаете, что все просто так происходит? Вы же пришли в партию ОПС?

– Ну да.

– Да ну? А не кажется ли вам, что просто так партия существовать не может? Для этого надо кое-что еще.

Тут Полянка осекся. С какой стати он распинается перед этим человеком с рожей потомственного пролетария? Прошло время, когда пролетариат называли передовым классом. Теперь все наоборот.

– Хорошо – сказал Полянка, словно хозяин фабрики, который выслушивает пришедшего жалобщика, заведомо зная, что ничего предпринимать не будет – что там вы делали, в этом лесу?

Ответ Умника заставил Полянку насторожиться.

– Что, действительно, на вас учат собак кусаться? Ну для этого надо ведь какого-нибудь инструктора найти?

– Ничего не надо. Они сами все знают, недаром же их сверху контролируют… так говорит сумасшедшая.

Полянка прошелся по кабинету на несколько минут смотрел на зеленый треугольник, уходящий за кольцевую дорогу и сливающийся со знаменитой Мещерой.

– Сверху… сверху… кто-то там, наверху, конечно, есть… перед кем ответ держать… ладно. Значит, скоро час пробьет… сначала они у нас просто харчи отбирали. На насилие насилием они, видишь ли, не отвечали. Потом, судя по сводкам, они стали покусывать людей. Иногда, в виде профилактики. А нынче они разучивают приемы… кстати. Если у вас такой опыт борьбы с собаками, то, может, вы и возглавите?

– Я уже возглавил – гордо ответил Умник. И Полянка засмеялся.

– В ОПС то? Да ну, это все мелочь. Я думаю, что надо организовать все масштабнее. Создадим курсы, объявим набор…

– Да не в наборе дело!! – без всякого уважения перебил начальство Умник. – если не пристрелить пестрого Витькиного дога и всю его свору – там кавказцы и гончие – то все ваши усилия ничего не дадут. Знаете, может быть – из дробовика по слону? А из пушки по воробьям. Это пословицы такие.

Полянка покосился на него. Все-таки у человека слегка помутился разум после лесного плена. Умник же, ничего не замечая, продолжал с жаром праведного гнева.

– Это надо сделать сразу. А потом – вырубить этот лес к чертовой матери!! Ну что это такое!!

– Лес рубить нельзя – твердо сказал Полянка – лес мы рубить не будем ни в коем случае. А вот отстрелять собак, как ты говоришь, мозговой центр, это, пожалуй, надо сделать. Сегодня же пошлю туда бригаду.

– Не получиться – высокомерно усмехнулся Умник – Ничего не получиться. Людям туда вход закрыт.

– Почему это? – взвился Полянка. Ему сразу представились братки, которые берут мзду за возможность прогуливаться по лесу.

– Потому что люди стали леса бояться. Там мусор сам на дороги выползает. Там зверья развелось столько, сколько ни в одном заповеднике нету. Там вообще что-то необъяснимое творится. Вы лучше сами поезжайте и сами посмотрите.

– Ладно, ладно – Полянка был уверен, что все это глупые сплетни и тратить время на подобные пустяки он не собирался – я сам знаю что мне делать и когда…

Умник обиделся.

– Вот вы со мной разговариваете, а еще недавно в психушку меня упрятали…

Он замолчал, рассматривая непроницаемое лицо Полянки, потом миролюбиво сказал.

– Вы хоть телевизор посмотрите… не те передачи, где дураки вашим голосами говорят, а те, которые про всякие странные явления рассказывают. Там про Лосиный остров много всего плетут. И ведь все правда, все правда.

Полянка молча стал разбирать бумаги и Умник совершил один из своих сумасшедших и смелых поступков – он сам подошел к плоскому телевизору, висящему на стене, и наугад ткнул кнопку.

– Проблема Лосиного острова продолжает оставаться актуальной – заговорила техника милым женским голосом – непонятно, почему правительство Москвы до сих пор не уделило внимания тем непонятным явлениям, которые лишили жителей города любимого места отдыха и релаксации..

Глаза Полянки выкатились так, что едва не повисли на нервах – он готов был запретить все вещание уже давно, когда неизвестный пародист стал смущать умы его голосом. (Кстати, пародиста так и не нашли. Следователи, пытавшиеся пришить перепуганным дикторам хулиганство и организацию беспорядков, вдруг стали сами говорить голосам Полянки и ничего потом из этого не помнить. Появилась опасность, что таким же голосом может заговорить и судья во время работы – и уже открытые дела закрыли за неимением улик. Остальные спустили на тормозах)

Теперь этот гнусный ящик обвиняет его в бездействии!! Полянка, не любивший оставаться в дураках, косо посмотрел на посетителя и сказал.

– Нечего тебе в моем кабинете хозяйничать, нечего. Поедешь со мной. Тем более ты там все закоулки знаешь.

Умник окрылсился было на такое предложение – не очень то хотелось встречаться с тремя волкодавами, совершенно не хотелось вновь испытывать гипнотическое действие их желтоватых глаз, но с начальством спорить не приходилось.

Полянка отдавал какие-то приказания по телефону, внушал кому то, что обычные плевательные трубки ловцов собак в данной ситуации непригодны и требовал вооружить ловцов по полной программе. Собеседник в трубке, похоже, не соглашался с большим начальством, о чем то убеждал его – и в итоге Полянка, налившись гневом, так заорал, что задремавший было Умник подскочил.

– Тебе, мать твою, сказано – СВД, значит СВД. Более ничего даже слышать не хочу…

Потом брякнул трубку на рычажки и уставился налитыми невидящими глазами на Умника.

– Вот если так будешь с начальством разговаривать, то никогда не видать тебе никакой карьеры на фиг. А ты ведь так и разговариваешь?

Умник помрачнел. Именно так и обращался он со своим начальством, именно поэтому он ни на одной работе долго не задерживался. Уж больно приятно было почувствовать бессилие человека, обличенного властью и уже поэтому являющимся чем-то более высоким, более умным, чем остальные. Очевидно, Умник и к начальству чувствовал разновидность все той же ненависти к умникам…испытав это необъяснимое прозрение, Умник вдруг почувствовал робость и досаду. Что ж это, получается, что справедливый классовый гнев помешает ему построить свое, отдельно взятое маленькое счастье? Умник аж передернулся и быстро сказал, заметив, что Полянка наблюдает за ним с искренним интересом.

– Нет. Мне со школьных лет внушили, что начальство надо уважать. А потом я на собственном опыте понял, что уважать действительно надо.

Умник, охваченный неожиданным красноречием, хотел было развить эту тему, но Полянка коротким сильным жестом указал ему на дверь.

Они ехали, ничуть не отличаясь от множества внедорожников на московских улицах – демократичный мэр всего лишь два раза включил сирену и проблесковый маячок, расчищая дорогу в пробках. Даже следующие за ним микроавтобус, набитый вооруженными людьми в камуфляже, если разобраться, не являлся чем то из ряда вон выходящим. Ну едут на разборки братки, что тут такого? Ничего необычного нет. Ничего страшного. Жизнь идет своим чередом.