Песнь красных песков

– Ее не тронут? – на всякий случай уточнил. Ткань бурнуса натянулась, девушка цепко впилась в одежды. Явно поняла вопрос.

– Да просто вернут отцу и все. Ну, высекут за непослушание. Пусть знает, что нельзя противиться воле Мудреца… – забормотал Кадир и снова потянулся к беглянке.

– Нет!

Истошный крик чуть не сбил с ног. Торговец громко помянул шайтанов, когда девчонка сильно толкнула меня в спину и бросилась вглубь дома. На несколько мгновений я потерял равновесие, балансируя на ходу. Только вовремя подоспевший Али удержал на месте. Окуляры сползли на кончик носа, чуть не пали жертвой тяжелых сапог и не оставили меня раненым, полуслепым драконенком.

Все же обезболивающее зелье подействовало, но не до конца. Жгучая боль прострелила от макушки до пят, картина смазалась, а из легких вылетел рваный вздох. Обожжённые магией кожа ныла. Да так, что мне пришлось сильно сжать руку слуги.

– Господин, – перепугался Али.

– Я в порядке, – просипел сквозь зубы, слыша громкие крики где-то в глубине дома.

Кадир больше не церемонился. Вся вежливая бравада слетела, едва он добрался до беглянки.

Я открыл рот, чтобы остановить его, но опоздал. На вопли в лавку ворвались стражники, и за их спинами показалось чудовище. Гуль – безжалостная и кровожадная тварь, которой сейчас управлял один заклинатель. Гнилой смрад проник в коридор, тошнота подступила к горлу и усилила давление на виски.

– Именем султана Илама вы арестованы, – заорал один из красных кафтанов, что заполонили пространство вокруг. Нас оттеснили к стене, острие сабель блеснуло в душном помещении.

– Нет, нет, подождите! – Али резко развернулся и выставил перед собой ладони. Вы не поняли!

Соображай я чуть лучше, возможно, ситуация не выглядела одновременно так комично и трагично. Серьезно, за чужих невест меня в тюрьму еще не бросали. Тем более тех, кого я толком увидеть не успел.

Мутный взор метнулся в сторону замершего гуля. Судя по грохоту ранее, он там разворотил половину товара на полках. Сейчас мерзость громко сопела, рычала и, раскрыв пасть. Воздух вокруг вибрировал, а от противного скребка когтей по стенам хотелось зажать уши.

– Вот! Я поймал! Поймал девку! – радостный голос Кадира прервал зрительный контакт с кровожадным гулем. Он тащил кого-то за руку, пока добыча путалась в слоях одежды.

А я встретился с ненавидящим взглядом знакомой незнакомки с длинными темными волосами. Молодец Пол. Дал надежду своим замешательством и сам же толкнул в пасть безжалостной твари. Оставалось надеяться, что ничего страшнее замужества юной беглянке не грозит.

– Ясмин Рашид, именем султана Илама, вы будете возвращены отцу для проведения казни по законам чести.

Моргнув, я замер, с трудом осознавая смысл последних речей одного из стражников. Без того белая как снег, Ясмин вовсе потеряла краски. Она несколько раз дернулась, однако звонкая пощечина погасила последние крохи сопротивления в хрупком тельце. Стражник схватился за шелковистые пряди и дернул вскрикнувшую амрроканку на себя.

– Какая к дрыглам казнь? Вы собирались вернуть ее отцу! – рявкнул я. Али повис на мне и не дал сдвинуться.

По губам стражника пробежала усмешка, презрением сквозило в каждом движении. Судя по расшитому поясу, ранг мужчины стоял выше остальных, потому ответил за всех:

– Это грязное отрепье ни один уважающий себя амрроканец не возьмет в жены. Девка запятнала честь семьи. Кровь очистит и приведет к Мудрецу. Уводите, – приказал он остальным. – Гулей на стражу, господину Кадиру возместить убытку за поимку беглянки.

– Нет, пожалуйста! Не надо! – закричала Ясмин, цепляясь за все поверхности в поисках спасения.

Я бросился за ними, но в последний момент Али навалился на меня. Шипение вырвалось из груди вместе с отголоском боли от встречи спины с твердой поверхностью.

– Господин, не надо, – жарко зашептал слуга. – Не ввязывайтесь в чужие разборки, умоляю. Мудрец спас нас, не гневите великого упрямством.

– Ты слышал вообще?! Они убьют ее! – заорал я от безысходности.

Али прав. Маракеш – не моя страна. Здесь другие законы и не мне их менять.

– Даст Мудрец, бедняжка умрет быстро. Прошу, господин, пойдемте. Ваши силы на исходе, а лекарство еще не подействовало. Вы бы все равно не справились с ними.

И снова я слышал правду. Только внутри от нее становилось очень горько и боль, совсем другая, отчего-то разрывала на части душу.

Последний раз такое сборище, как на улицах Маракеша, я видел в столице родной Шангрии, когда его величество приехал с визитом сразу после войны с Фринбульдией 2 . Король Абель объявил народу одной из стран своего Объединенного королевства 3 , что отныне лэрды кланов 4 и многочисленные жители городов становятся частью большой системы. Как будто у кого-то из нас был выбор: мирный договор наши страны подписали перед войной, якобы для усиления границ, но позже род Трастамара распространил свое влияние по всему полуострову.

2

Война с Фринбульдией – битва союзных войск стран Эрэбуса (материк) против захватнической политики тирана Николя Бонри и его армии.

3

Объединённое королевство – союз трех королевств во главе с его величеством королем Абелем Трастамара (Шангрии, Данмара и Зеленых островов).

4

Лэрд – высший титул в Шангрии.

А кто против – тот предатель.

Это для моего старшего брата Абель казался спасением, мне же пришлось столкнуться с последствиями всех изменений лично. Возможно, прими я тогда точку зрения Терлака и сторону короля, сейчас бы не проталкивался через любопытную массу к своему коню.

– Ай, ишаки, – цыкнул Али, очень точно передав мои мысли на сей счет. Только слово я подобрал другое. – Пришли смотреть на казнь. Звери.

– Толпа глупа, – бросил я тихо.

Чувство вины давило на плечи похлеще старых обид и тяжелых воспоминаний. Мимо меня пробежали несколько мальчишек, в руках которых я заметил камни. Клянусь богами, никогда не видел подобной жестокости. В королевстве преступников просто вешали, но для этого требовалось неоднократное нарушение закона. Чаще высылали в колонии, где жизнь тоже не сахар, – но терпимая.

Здесь же… Забить женщину камнями?

Ладонь замерла на шее черногривого скакуна. Тот в ответ всхрапнул, ударил копытом по земле и недовольно покосился в сторону людей. Удивительно, как быстро распространились новости: мы вышли всего полчаса назад, поскольку хозяин советовал выждать время, а весь рынок уже стягивался к главной площади.

– Господин, вы все правильно сделали. Законы Маракеша суровы, местные не любят чужаков, и вас могли побить вместе с девушкой, – продолжал Али. Кого он пытался убедить: меня или себя?

– Сколько ей лет? – прервал я.

Слуга сбился с повторных бормотаний про Мудреца, судьбу и прочее. Глаза стали больше, рот открылся. Ловкие пальцы дернули сброшенный капюшон бурнуса, будто на его глубине прятался удачный ответ на мой вопрос.

– Ну-у-у… Восемнадцать, наверное? – неуверенно пробормотал Али.

Толком разглядеть Ясмин не получилось, ее ведь увели слишком быстро. Но для возраста местных жен она показалась мне достаточно зрелой, ближе к аристократкам на родине.