Песнь первая. Дитя Грозы.

– В честь чего ты так веселишься?

– Так, о своем, о девичьем... смотри, какая прелесть. Стоит взять её в руки нужному человеку, и обеспечена вспышка чумы. Не пойму только пока, это для домочадцев везунчика, или для всего города подарочек. Какой добрячок наш Рональд, однако.
– Шу задумчиво вертела вещицу в руках, прикидывая, как скоро Придворный Маг поймет, что его милый сюрприз не попал по назначению. Вряд ли уже завтра. А после уже неважно будет.

– Ну что, друг мой, - Шу положила смертельную вещицу обратно в шкатулку побольше, и захлопнула крышку.
– Завтра к обеду гномы привезут круг, думаю, за час-другой его установят...
– в глазах принцессы зажглись хорошо знакомые Эрке лиловые искры, предвещающие кому-то большие неприятности, - Дайм отправится в гости, а мы... вы с Баль останетесь внизу, на всякий случай. Если что, попробуете вытащить меня оттуда.

– Погоди, но ты же говорила, что пойдем вместе!

– Не стоит. Эрке, в ритуале вы мне не поможете, а вот если... ширхаб! Не будет никакого если! И не вздумайте вмешиваться, пока не почувствуете, что я померла. Понятно?

– Понятно. Ты на орков так же орала? Немудрено, что бедняжки до сих пор заикаются...
– Эрке отшвырнуло внезапным шквалом, но, несмотря на пару свежих синяков, он всё же шутил. Лейтенант прекрасно понимал, что Шу сейчас не особо способна контролировать свои эмоции, и её волнение может натворить дел, если её срочно не успокоить.
– Я бы на их месте так вообще бы за океан переселился, от греха подальше. Вдруг нашу принцессу ещё разок за травками потянет, на их сторону гор?

– Эрке, прости, - Шу хихикнула, вспомнив рассказ Медного Лба о разбегающихся в ужасе орках, завидевших синие знамена Валанты, и шаманском посольстве с богатыми дарами (по орчьим представлениям, нет ничего дороже вонючих степных коз) и предложением вечного мира.
– Я не хотела.

– Я знаю. Если бы хотела...
– Эрке скорчил перепуганную физиономию и выразительно глянул на мокрое пятно на стенке, оставшееся от разбитой вазы с цветами. Ей досталось покрепче, и летела она подальше. Шу в ответ засмеялась с облегчением.

– Не придуривайся, тебя так просто не возьмешь.
– Её Высочество успокоилась окончательно. Теперь только бы ночь простоять, да день продержаться... обидно было бы столкнуться с Рональдом, когда уже всё готово. Не то состояние души, чтобы ещё раз ей удалось успешно заморочить ему голову.

– Ладно, не буду. Шу, может, что-то ещё нужно, а?

– Хорошо бы зверюшку какую-нибудь, на всякий случай. Я думаю справиться без жертвы, но мало ли. Артефакт уж больно тёмный, может понадобиться кровь.

– Точно зверюшку?

– Ну не человека же! Можно вообще курицу, или ворону какую-нибудь. Но только завтра. Купи на базаре с утра, хорошо?

– Да ну его, этот базар. На кухне кур полно, пропажи парочки и не заметит никто, это тебе не Сойкина Лисичка, - они с Шу расхохотались старой шутке. В крепости Сойки повариху звали Лисичкой, за рыжие волосы и трепетное отношение к курам. Попытавшись как-то утащить у неё из-под носа одну штучку - поспорил с Кеем, что лучше Бертрана умеет готовить курятину на костре - Эрке нарвался на такой скандал, словно покушалась, как минимум на поварихину девичью честь.

Шу чувствовала себя, словно полководец в ночь перед битвой, когда все войска на позициях, план сражения разработан до мелочей, разведданные о противнике собраны и проанализированы, проинспектированы все солдатские котлы, начищены значки и подготовлены знамена, и надо бы просто поспать немного. Но не выходит - не дают покоя мысли, всё ли предусмотрено, всё ли правильно рассчитано, и нет ли у врага неизвестных резервов, и ещё сотня мелких и не очень вопросов так и вертятся в голове, не давая расслабиться. Эрке, чувствуя её состояние, решил во что бы то ни стало отвлечь принцессу от излишних раздумий. Не раз участвовавший в военных походах, он не сомневался в необходимости отдыха перед ответственным сражением. И, не спрашивая особо её согласия, просто ухватил её за руку и повел к брату. Уж принц всегда найдет, чем развлечь сестренку.

На следующее утро Шу проснулась поздно - вчера засиделись с братцем за игрой в карты. Точнее, за увлекательными спорами о карточном жульничестве и о законе, запрещающем магам играть в карты с нормальными людьми, который Кей пообещал принять, как только станет королем. Принцессе так не хотелось вылезать из постели и начинать думать о чем-то серьёзном, и, тем более, это что-то делать. Она бы с удовольствием провалялась в кровати до обеда, спрятавшись под одеялом от всех мировых проблем. Но противная эльфийка, не знакомая со словами 'милосердие' и 'сострадание', подло стянула с неё одеяло.

– Кончай притворяться, ты давно уже не спишь!

'Тебя сержантом в казарму надо, а не камеристкой к принцессе! За что мне такое наказание?', подумала Шу, заползая под подушку и отбрыкиваясь от Баль, стягивающей с кровати её саму, вслед за одеялом.

– Нечего валяться! Хочешь, чтобы тебя твой маркиз неумытой и непричесанной застал?

Это волшебные слова заставили Шу вмиг подскочить и продрать глазенки.

– Дайм записку прислал?

– Ага, проснулась! Беги, умывайся, завтрак давно остыл.

– К ширхабу завтрак! Скоро обед уже... а мне одеть опять нечего...
– Шу критически оглядывала неизменные штаны. Почему-то ей нестерпимо захотелось сменить образ. Принцесса она, или деревенский сорванец? Хоть бы Клайле сегодня новое платье принесла, что ли.

– А не сходить ли нам в город ненадолго?
– Баль, как всегда, читала её мысли. А, может, и ей тоже хотелось новое платье. Это в Сойке не имело значения, что надевать - всё равно лес кругом, да пара деревень. Перед солдатами, что ли, наряжаться? А во дворце самая распоследняя служанка щеголяет в платье, какого у Баль отродясь не водилось.
– Заглянем к Клайле, и ещё в какие лавки...

Недолго думая, Шу быстренько умылась, закрутила волосы в удобный узел, ухватила со стола яблоко и влезла в надоевший охотничий костюм. Они с Баль, даже не сказав ни слова Эрке, помчались по неотложным и жизненно важным делам. Покупать платья, шляпки, туфли, сорочки, перчатки, сумочки, веера, бусы, пряжки, заколки, помаду, кремы, зеркальца, кошелечки, и тысячу не менее необходимых вещей.

Маркиз Дукрист нашел их, одетых в новые платья, с новыми прическами, раскрасневшихся и довольных, перебирающих разноцветные зонтики и шарфики в очередной лавке. Рядом скучал мальчишка-посыльный, нагруженный всевозможными свертками, коробками и кульками до такой степени, что, казалось, ещё хоть один малюсенький пакетик, и вся огромная пирамида покупок рухнет на землю. Это зрелище вызвало у него приступ искреннего веселья. Так уморительно выглядела Шу, дорвавшаяся до простых женских радостей. Никто бы не заподозрил сейчас в ней ни грозу орков, ни озабоченную государственными проблемами интриганку, ни колдунью, собирающуюся этим же вечером утереть нос могущественному Тёмному. Его взору предстали две обыкновенные молоденькие девушки, наслаждающиеся жизнью.

Понаблюдав немножко за умилительной картинкой, Дайм осторожно привлек внимание Шу легким магическим прикосновением. Она обернулась, и, увидев его, просияла такой искренней и яркой радостью, что маркиз почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. С непосредственностью невинности Шу бросилась ему на шею и поцеловала, к неподдельному восторгу прогуливающейся публики. Баль, как существо тактичное, тут же изобрела для себя неотложные дела в совсем другом месте, и оставила их одних.