Песнь сауриалов

У Грифта защемило сердце, когда он узнал о судьбе волшебника. Он восхищался смелостью Акабара и его заботой о сауриалах, которые не были даже народом волшебника.

— Элия, у тебя не было возможности добраться до Акабара, — сказал Путеводец. Он шагнул вперед, протянув к ней руки.

Элия направила меч Дракона в грудь Барда.

— Не двигайся! — вновь приказала она.

— Пока мы говорим, Моандер направляется в горы, — сказал Грифт, — его привел сюда Путеводец…

— Я пытался увести Моандера от твоего народа, — возразил Бард.

— Оливия, посмотри, насколько он близко, — сказала Элия. Хафлинг поспешила выполнить приказ.

— Ты можешь помочь нам, но мы не можем доверять тебе, если ты не позволишь Дракону вылечить тебя, — сказал Грифт Путеводцу.

— Высочайший, я не могу лечить его, — отозвался Дракон. — Я истратил свою силу, пытаясь вылечить Корал. Но я использовал свое зрение шен и не чувствую в певце зла.

Хотя Грифт понимал, что Путеводец из тех людей, которых невозможно заставить подчиниться, маг-сауриал не видел никого, кто смог бы противиться Моандеру после того, как семена Несущего Тьму проявили свое действие.

— Как это возможно? — спросил он Барда.

— В логове орков Ксаран бросил в меня репейник подчинения, — объяснил певец. — Тот выбросил споры мне в лицо, но ничего не произошло. Я решил, что его волшебство пропало, но забыл, что двумя часами раньше проглотил волшебные снадобья, которые замедляют и нейтрализуют яд. Я полагаю, что волшебство снадобий подействовало на семена, поэтому они растут медленнее и изменило отростки, поэтому Моандер не может использовать их, чтобы управлять моим телом или мыслями.

— Моандер только что достиг склона горы, — доложила Оливия от входа в пещеру. — Подъем несколько замедлил его, но он все еще движется.

— Если ты не подчинен, то что ты делал в хижине Корал? — спросила Элия, не поверившая рассказу Барда. — Оливия видела тебя там.

— Пытался найти семя, чтобы уничтожить его. Я надеялся, что Корал и Моандер поверят, что я подчинен. Я заставил их рассказать, где семя. Я знал, что Оливия подсматривает в дырку. Чтобы Оливия смогла услышать, что кровь Акабара и есть семя, я сказал это на общем языке, чтобы Оливия точно меня поняла.

— Оливия слышала тебя, — согласилась Элия. Наконец поверив, что Путеводец пытался помочь, она убрала меч от груди барда и приказала мечу погаснуть.

— Она сказала мне и Акабару, — прошептала девушка.

— Тогда почему ты не увела отсюда Акабара? — спросил Путеводец.

— Он отказался уходить, — всхлипнула Элия. — Он хотел сражаться с Моандером, несмотря на опасность.

— Глупец! — пробормотал Путеводец.

Грифт покачал головой.

— Акабар делал то, что считал необходимым. Если ты не подчинен, — спросил маг Путеводца, — то почему ты так не хочешь, чтобы Дракон вылечил тебя?

Отростки подчинения сожрут тебя изнутри.

— Но они не убьют меня, — сказал Путеводец. — Их волшебство сделает меня бессмертным.

Испуганный странным выбором Путеводца, Грифт покачал головой.

— Нам нужна помощь Путеводца, чтобы перенести мой народ из долины. На некоторое время я готов поверить ему.

— Моандер достиг леса! — закричала Оливия, вбегая обратно в пещеру. — Думаю, пора нам отсюда сваливать.

— Я перенесу вас обратно к моей крепости, — сказал Путеводец. — На некоторое время вы будете там в безопасности.

Оливия боялась, что Моандер подберется ближе. Она забыла о своих прежних страхах перед Путеводцем и была готова принять его предложение. Она потянулась, чтобы взять его за руку.

— А что насчет сауриалов? — сердито спросила Элия.

— Я смогу несколько раз переместиться за ними, — ответил Путеводец. — Сила камня бесконечна.

— А что потом? — потребовала Элия. Ярость, кипевшая в ней с тех пор, как Акабар исчез внутри кучи, выплеснулась на Барда. — Что случится после того, как мы все убежим, и Моандер преодолеет горы? Мы перенесем долины? — спросила она.

— А после долин — Эльфийский Лес? Кормир? Путеводец, ты можешь перенести все Королевства в безопасное место?

Слезы потекли по щекам Элии, она начала кричать.

— Акабар внутри этой твари, и это из-за тебя. Если бы ты воспользовался парастихийным льдом из твоего глупого камня, чтобы уложить сауриалов в спячку, Акабару не пришлось бы и близко подходить к этой куче. Он был бы с нами, а сауриалы в безопасности. Но твой камень важнее людей. Ты никогда не любил никого, кроме себя. Теперь у тебя есть твое драгоценное бессмертие и волшебный камень, зачем тебе помогать нам? Мы не нужны тебе. Мы ничего для тебя не значим.

— Элия, — прошептал Путеводец, — это не правда. Я люблю тебя всем сердцем.

— Нет, не любишь, — заявила Элия. — Ты не понимаешь самого главного.

Путеводец замолчал. Он был слишком смущен, чтобы спорить дальше. Все, сказанное Элией, было правдой, кроме одного. Он любил ее, и даже мог признать, что был не прав.

— Извини, — сказал он. — Ты права. Я должен был раньше использовать камень. Сейчас слишком поздно, я понимаю, но мне очень жаль.

— Докажи это! Достань лед из камня! — запальчиво ответила Элия. — Воткни его в сердце Моандера! Заморозь его насмерть! После этого мы спасем Акабара!

— Я… не уверен, что это сработает, — уклончиво сказал Путеводец.

— Это может сработать, — торопливо перебил Грифт, — если мы сможем прикрепить парастихийный лед к чему-нибудь, что сможет выдержать такой холод… возможно, к волшебному оружию или посоху.

Дракон взял у Элии свой меч и предложил его магу рукоятью вперед.

— Парастихийный лед и волшебный огненный меч? — с сомнением произнес Грифт. — Я бы такого не советовал.

Путеводец посмотрел, на заплаканное лицо Элии. Теперь он понимал, что она чувствовала, когда он бранил ее за то, что она изменяла его песни. Путеводец боролся с неудержимым желанием заставить ее вновь улыбаться. В конце концов, он проиграл эту борьбу. Он вытащил свой кинжал.

— Это принадлежало моему деду, — сказал он, — Он имеет силу против злых созданий.

— Это замечательно, — сказал Грифт. — Теперь мы сломаем камень, чтобы достать лед? — спросил он.

— Ты можешь подвесить его в воздухе? — спросил Бард, протягивая путеводный камень.

Кивнув, Грифт вытащил из кармана халата маленькую золотую проволочку.

Когда он сосредоточился на концентрации волшебной силы, пещеру наполнил запах скошенного сена.

— Поднимись, — сказал он, изогнул проволочку в форме лопаты и поднял ее.