Песнь Ухуры
Шрифт:
Яркое Пятно негромко чихнула несколько раз подряд, и тут же Эван Вилсон сказала:
– Я надеюсь, простуда не опасна для тебя, Яркое Пятно.
– Она не убьет меня, если ты это имела в виду, Эван.
За исключением простуды, Яркое Пятно, несомненно, чувствовала себя значительно лучше как телом, так и душой. И они нашли тропу, ведущую в Среталлес. Это сняло две причины для беспокойства Кирка. Что касается третьей, Джеймс кричал Споку и снова не получил ответа. Возможно, впрочем, что его голос просто заглушался шумом водопада, находившегося невдалеке.
По крайней мере, капитан надеялся,
– Мне очень жаль, – сказала она, – я не могу сказать, были ли они здесь.
Она посмотрела так жалобно, что Кирк сказал:
– Не беспокойся, Яркое Пятно… я тоже не могу. Лучшее, что мы можем сейчас сделать, это направиться в Среталлес и надеяться, что нагоним их по дороге или они нагонят нас.
– В случае если они позади нас, – предложила Вилсон, – давайте оставим записку. – Она достала свой нож, добавляя:
– Я извиняюсь за вред, нанесенный местному лесу, Яркое Пятно, но это самое лучшее, что мы можем сделать. – Выбрав прямо на их тропе дерево, похожее на березу, она вырезал символ и стрелку, указывающую в сторону Среталлеса.
– Приложи к ней свои руки, – сказала Яркое Пятно. – Ты тоже, капитан.
Несчастье почувствует запах того, что мы были здесь.
Они так и сделали. Эван сделала шаг назад, чтобы осмотреть свою работу, затем снова подошла, чтобы вырезать цифру «3» и несколько букв.
– Несчастье, может быть, и сможет унюхать нас, но мистер Спок нет.
Это для того, чтобы успокоить ваши носы. Не смейся, Яркое Пятно.
Яркое Пятно чихнула, но ее хвост остался завитым в петлю.
Утром Спок с облегчением увидел, что Несчастье примирилась со своей клятвой. Она вела себя, как обычно. Чехов оставался ее главной заботой так же как и заботой Спока.
Заболевший лейтенант чувствовал себя все хуже, когда он все же пришел в сознание, Ухура попыталась чисто по-человечески утешить его и погладила по голове. Она тут же, к своему ужасу, обнаружила, что его волосы выпали под ее нежным прикосновением. К ее чести, она так хорошо держала себя в руках, что не выдала своих чувств. Когда Несчастье исследовала его руки, то нашла первые нарывы.
Она дала знак Споку отойти с ней подальше, чтобы Чехов не смог услышать.
– Он не может идти.
– Тогда мы понесем его.
– Нет, – сказала Несчастье. – Лучше соорудить волокушу. Таким образом тот, кто тащит его, будет иметь руки свободными для того чтобы обороняться.
– Ты чувствуешь запах спинорезов?
– Нет, но это не значит, что их больше нет. Они обычно не появляются на этой стороне реки.
– Тогда сделаем волокушу, – согласился Спок.
Они срезали молодые деревья, перевязали их и накрыли пледами, затем привязали к ним Чехова, к этому времени вновь потерявшего сознание. Спок накинул перевязь на себя и потянул край волокуши. Он был удивлен, как мало усилий потребовалось ему для того, чтобы тащить ее за собой. Несчастье оказалась права, таким образом она и Ухура тоже смогут тянуть Чехова, в то время как только такой сильный, как он, смог бы нести больного в Среталлес на руках.
Группа двинулась к тропе, Несчастье вела их. Ухура следовала сзади.
Временами им втроем приходилось перетаскивать волокушу и Чехова вокруг или над каким-либо препятствием, но как только они достигли тропы, идти стало гораздо легче.
Они шли, и какое-то время рев водопада заглушал все остальные звуки.
И
нигде не было никаких следов Джеймса Кирка, Эван Вилсон или Яркого Пятна. Шум водопада постоянно напоминал Споку о судьбе, которая, возможно, постигла их.Несчастье остановилась и крикнула, перекрывая рев водопада:
– Моя очередь!
Спок помог Несчастью впрячься в волокушу и занял ее место впереди.
Когда они пошли дальше по тропе, он внезапно почувствовал, что ему трудно дышать. Он попытался замедлить ритм дыхания, чтобы уменьшить количество попадающей в легкие влаги, но понял, что теперь уже не может этого сделать. Спок знал, что его здоровье в опасности, но с этим пока ничего нельзя было поделать. Поэтому вулканец не стал ничего говорить об этом своим попутчикам и пошел вперед…
Отряд шел по изгибу тропы. Пытаясь не допустить возможного нападения спинорезов или других животных, Спок почти пропустил какую-то царапину на стволе дерева…
В следующую секунду стилизованные вулканские буквы И.Д.И.С. так и бросились ему в глаза. Он остановился и указал всем на свою находку.
– Там, Несчастье, – сказал он. Сиваоанка больше всех нуждалась в успокоении. Ухура победно вскрикнула.
– Они живы! Они все живы! – Она пробралась вперед, чтобы дотронуться руками до изрезанного ствола дерева, словно не верила своим глазам и надеялась, потрогав буквы, убедиться в их реальности.
Спок снял шарф с плеча Несчастья, и она приложила нос к стволу дерева. Ее хвост завился в петлю от счастья.
– Все трое! – закричала она. – Все трое! Она встала с колен, чтобы разбудить Чехова, ей казалось важным, чтобы и он тоже знал, но все оказалось безрезультатно. Ее хвост выпрямился. Без дальнейших слов она шагнула назад и приподняла волокушу.
– Пошли! – крикнула сиваоанка. – Они недалеко от нас… запах оставлен не больше часа назад. Все прибавили шагу.
Шум водопада затихал. Джеймс Кирк был уверен, что его ушам понадобится не меньше часа, чтобы отойти после такого грохота, но вдруг он услышал какие-то звуки на тропе позади них. Яркое Пятно развернулась в направлении звуков и обнажила когти.
– Спинорезы? – спросил он, поднимая копье.
– Не чувствую запаха, поэтому не могу сказать, – сказала Яркое Пятно и затем резко добавила:
– Слушайте!
Все трое прислушались, напрягая мышцы, чтобы встретить тех, кто их преследовал. Внезапно Яркое Пятно вдруг расслабилась и, возбужденно закручивая свой хвост, сказала:
– Это лейтенант Ухура!
Минутой позже Кирк тоже услышал ответный крик Ухуры.
Кирк крикнул в ответ:
– Мы здесь, Ухура! Мы идем к вам! – и все втроем ринулись назад, в ту сторону, откуда пришли.
Капитан не останавливался до тех пор, пока нос к носу не столкнулся со Споком.
– Спок, – сказал он. – Ты как луч света в темном царстве!
– Я не могу понять вас, капитан, но очень рад вас видеть.
Кирк засмеялся от облегчения. Спок был, как всегда, непоколебим в своем отсутствии эмоций…
Чехов, однако, сильно изменился. Лейтенант лежал на земле недвижимо.
Вилсон встала на корточки рядом с ним, пощупала пульс – на ее лице появилось мрачное выражение. Вид у Чехова был просто ужасный – большое количество волос выпало, на коже лица и рук виднелись нарывы. Даже Кирку стало ясно, что у лейтенанта синдром АДФ на поздней стадии. Не желая волновать Чехова, Кирк постарался ничем не выдавать своих чувств.