Песнь виноградной лозы. Роса на цветах

– Она чувствует наше присутствие, и ей оно не нравится. Она нас в распутстве обвиняет, что мы ищем, где бы своё вожделение разрядить, как жирные зубры. Ругается, – Павка захихикал, глядя на Кузьку, – она тебе не изрикская проститутка. В этом клянётся. А ещё она учится в храме мойр.

Иллириец сидел красный, как закатное солнце, но продолжал разглядывать девушку. Видение начало мерцать. Похоже с этой Гелой всё. Интересно, как она является Кузькиной второй половиной.

И словно отвечая на невысказанный Фифой вопрос, мгновенно пронеслась картинка.

Взрослый Кузька – возмужавший, сильный, в кольчуге и серебряном панцире – стоит, словно монолитная гора, вскинув рыжую голову с непокорными вихрами. Руки скрещены на груди, взгляд устремлён вперёд. Тени мёртвых воинов, обтекая его, из-за его спины, рвутся в бой, подвластные его воли. И девушка, Гела, в белом хитоне, бегущая к нему, сквозь бой, не взирая на армии мёртвых. Её стремительный порыв и его уверенность и непоколебимость.

Видение погасло. Мальчишки, заворожённые увиденным, таращились на пенёк. Фифа не знал, не находил слов, как описать увиденное незрячим.

Яська отдал камень Кузьке, парень поспешно продел сквозь алый камень кожаный шнурок и одел на шею. Словно капля крови, застыл амулет на его розовой коже. Камень, дающий связь с неизвестной девушкой Гелой.

– Как ты её искать будешь? – с сомнением поинтересовался Павка.

– Найду, – уверенно отрезал иллириец, погладив камень.

Яська положил на алтарь илькино кольцо.

Столб взметнулся с новой силой. Видение девушки было яркое и отчётливое – и очень непонятное… Облачена она была в короткий коричневый хитон с рукавами, белым воротником и манжетами, поверх которого был одет белый фартук с оборками. Русые волосы завязаны в два хвоста, белыми бантами. На шее повязан красный треугольный бант. Какого-то парня в синем, она старательно била странной квадратной сумой по голове. Потом, отбросив суму в сторону, ушла. Там была лестница вниз. Высоко, не один пролёт. Этаж так, наверное, четвёртый. Сев на перила, она заскользила по ним. Лицо дерзкое, открытое. Глаза хитрые, фисташковые. От неё веяло упрямством и свободолюбием. – Фифа что видел то и рассказывал.

Илька, подойдя к мерцающему столбу, сквозь него, пытался рукой дотянуться до лица девочки. Парень на ощупь пробовал запомнить её лицо, ощущения, свою суженную.

– Зовут Гера, – Павка пытался хоть что-то понять в мозгах этого странного видения. – Это школа их. Нас не видит и не чувствует. В голове звёзды, планеты. Полёты к ним на каких-то ракэтах – странное слово. Ничего не понимаю.

– А красный бантик зачем? – поинтересовался Алесь.

Фифа задумался, рассматривая видение. Такой бантик на многих – и на девчонках, и на мальчишках.

– О! это показатель возрастной группы! – наконец решил Фифа.

– Точно. Пеоны они…, – Павка почесал голову. – Это же наша область. Но у нас так никто не ходит.

Столб света начал пульсировать и гаснуть. Илька продолжал ласково касаться девичьего лица. И опять молниеносная сцена, перед тем, как видение исчезло:

Илька бородатый, в шкуре льва, палицей сокрушает противников. За ним, спина к спине стоит его девушка, обороняясь мечом. Из её поднятой левой руки льётся чистый свет, как щит, окружающий их… Видение померкло.

Илька, смущаясь, одел кольцо на палец. Не очень-то он хотел, чтобы все видели столь личное.

– Как вы их искать будете? Ну, не ехать же туда в поисках невест? Тут дел невпроворот, да и не отпустят никого. – Павка покачал головой. – Может, людей послать?

– Никого никуда не посылаем. – Алесь отложил свиток с яськиными расчётами. – Забыли всё, что видели. Ищите дома невест.

Командир эфебов оглядел моска.

– Ясь, тебя кто счёту учил? На 3 года старше…, – Алесь быстро вносил свои исправления. – Гела уже 300 лет как умерла. Кузька только могилку может найти, цветочки положить. А эта, с бантиками… От Ильки и следов не останется. И имя его никто не вспомнит, когда она родится. То-то одежда вас смутила. Естественно, что и Павка ничего не понял, может они уже к звёздам летают! Когда она ещё родиться… Так что – забудьте.

Илька, закусив губы, поглаживал кольцо, прислонившись к дереву. От слов Алеся он как-то весь поник. Зато Кузька взъерошился на брата как ёж.

– Всё равно найду. Моя она. Придумаю что-нибудь. Не боги горшки обжигают. Что из того, что она умерла, если это судьба…

Илька с интересом оглядел друга, в его глазах появилась надежда.

– Ну, с Кузькой понятно, он мертвяков всегда любил, Иль, ну ты… – Фифа поднялся. – Что, поближе девчонки найти не мог? Это же надо, такая разница в возрасте…

Парень глянул на свиток, и тяжело вздохнул. На гхыр такая половина, если она появится только через тысячи лет. Лучше уж как все, по камешкам…

– Кто детей рожать будет? Эфемерные создания? – Алесь дал брату тумака. – Выкинь блажь из головы! Не поможет – отцу расскажу, он розгами выбьет.

– Ясь, а поближе в нашем времени, им девчонок найти нельзя. Даже пусть из Та-Кемет будут, или ещё откуда – достать легче, чем через время, – предложил Павка. – Ты ещё посчитай! Алесь поможет.

– Не, – моск виновато смотрел на друзей. – Даже если я ошибся в расчётах времени, это не влияет. Только эти девчонки их половины. Ну не виноват я, что их так по времени разбросало… Первый раз с таким сталкиваюсь.

– Ух, хорошо, что я на это не купился, – вздохнул Фифа. – Ну что, по домам?

– Да уж, подумать надо… – согласился Илька.

– Ясь, пойдём, поговорим. – позвал он с собой моска. Кузька хотел было к ним присоединиться, но брат отловил его за ухо.

– Домой. Доспехи надо готовить, к посвящению в эфебию. – он пинком отправил Кузьку в сторону дома.

Фифе ещё надо было заскочить к Когтю, посмотреть, что Лиапп зарисовал.

– Давайте тогда до завтра – на языках встретимся, – он кивнул друзьям и побрёл к базару. Настроение резко ухудшилось. Хорошо, что у него Лялька есть. Мало того, что местная – эпиротка, так всего на четыре года младше. А то вот так, найдут девицу – красавицу времён троянской войны, и что делать? Да будь хоть Елена Прекрасная – руками такую всё равно не обнимешь, сквозь неё руки пройдут…

Павка, от нечего делать, увязался за Фифой.

– Не повезло ребятам, – сожалел Линкест. – Уж лучше такого не знать.

А ты видел, что Илька в последнем видении был в львиной шкуре? – Фифа заглянул в лицо друга и тут же прикусил язык. Он же не видящий. Да и шкура могла означать только одно…

– Из Ильки хороший басилевс выйдет, – помолчав, рассудил Павка. – Я не хочу быть басилевсом. Устал я. Тяжело постоянно мысли людей слышать.

Он усмехнулся.

– Фиф, да не волнуйся, что мне сказал. Только никому больше не говори. Вон, Аминтор всячески скрывает способности сына, и не зря. Не трепли. Будет он басилевсом, даже если не хочет.