Песнь златовласой сирены 2

– Я запрещаю тебе занятия с Тенью. Это приказ! Никаких встреч без меня, - властно произнёс Харн, а в серых глазах появился лёд.

Это была катастрофа. Было видно, что его уязвило моё молчание, и я должна была согласиться с правотой Гасса.

«Тень защищает меня!» - написала я дрожащей рукой.

– Неужели? – язвительно спросил парень. – Не просветишь, от чего именно?

Кивнув, я прошла к столу и рухнула на стул, собираясь с мыслями. Чуть помедлив, Харн тоже подошёл и сел напротив меня.

Не глядя на него, я начала писать в блокноте:

«Мой дом не так далеко от того места, где вы сражались с умертвиями. Незадолго до этого кто-то поднял кладбище в соседнем селении, и мало кто выжил, а само селение практически полностью выгорело. В ту ночь они напали и на наше селение. Мой дядя был владельцем таверны. В тот вечер нас посетил маг, но за свою помощь он потребовал от дяди меня... После произошедшего не было сил оставаться, тем более, маг дал понять, что в покое меня не оставит и забирает с собой. Пришлось бежать. Дальше ты знаешь», - написав это, протянула ему лист и продолжила дальше, так и не подняв на него глаз.

«Недавно он приснился мне, а потом опять. Требовал перейти какой-то мост и показал девушек, истекающих кровью в каком-то храме. Сказал, что они будут умирать каждую ночь, а он будет мне сниться, пока я не сдамся и не скажу где я. Это было ужасно! Гаярда выдернула меня из сна, сжав шею. Брейд посоветовал обратиться к Тени. Узнав в чём дело, тот сказал, что всё это реально, маг - из тёмных и проводил запрещённый ритуал. Если перейти мост, то это привяжет меня к нему и он найдёт меня в любом уголке мира. Поэтому он и стал учить меня ставить щит, защищая своё сознание», - отдав вторую записку, я сидела, ожидая его реакции, так и не набравшись смелости посмотреть на него.

– Лоран, взгляни на меня, - тихо, но твёрдо произнёс Харн. Нехотя, я подчинилась. – Почему ты ничего мне не рассказал?

Ничего не могла поделать с горькой усмешкой, что сама собой появилась на губах: «Было страшно увидеть в твоих глазах презрение. Тени оказалось признаться проще, и он мастер допросов. Мне пришлось всё ему рассказать», - ответила ему.

Харн посмотрел на меня чуть укоризненно, намекая на то, что как я только могла такое подумать, но спросил другое:

– Что сегодня между вами произошло?

«Он сообщил мне о том, что дядя умер при пожаре в тот же день. Это Тёмный отомстил ему за мой побег, и сжёг таверну. У меня больше никого не осталось».

– Так ты ещё и скорбишь о его гибели? После всего, что он сделал?! – изумился Харн.

Я хмуро посмотрела на Харна. Ещё недавно я и сама слышать о дяде не хотела, но после его смерти… что-то заставило заступиться за него, и я написала: «Он никогда меня не обижал, а тогда считал, что спасает этим мне жизнь. Я не оправдываю его поступок, по мне, так лучше было умереть от умертвий, но во всём остальном я видел от него только добро. После он для меня как будто умер, но узнать о его смерти оказалось тяжело».

Между нами повисло молчание. Харн переваривал мои слова, а я тяжело переживала признания. Это не принесло мне облегчения, на душе было тяжело. К тому же, я не сказала самого главного, и не было никаких моральных сил выдержать ту бурю, которая наверняка после этого последует.

Когда я начала объясняться с опекуном, Гасс ушёл в спальню. Наверное, чтобы не мешать или убраться в ванной. Когда же он возник в углу комнаты с подносом, я поняла, что всё восстановили. Гасс принёс чай, я благодарно ему кивнула.

– Брейд, проявись! – неожиданно приказал он.

Гасс подчинился, а Харн требовательно посмотрел на него:

– Я требовал известить меня, как только лорд Хэйдес нанесёт визит моему подопечному. Почему ты этого не сделал?

Мысленно я тут же пожалела, что Гасс напомнил о себе, но брейд держался невозмутимо.

– Вас не было в покоях и я не знал, где вас искать. Отлучиться на поиски не мог, так как был нужен хозяину.

– А почему не поручил найти меня моему брейду?

– Вы приказали докладывать вам, а не ему, - кротко ответил Гасс, а я оценила школу Тени.

– На будущее, я разрешаю тебе сообщать информацию моему брейду в случае моего отсутствия. Свободен, – Гасс поклонился, а меня немного царапнуло такое высокомерное обращение с Гассом.

«Интересно, после того, как он узнал о моём низком происхождении, он теперь и со мной, как со слугой, обращаться будет?» - тоскливо подумала я. Взяв принесённую к чаю булочку, отломила кусочек, старясь скрыть нервозность.

После разговора с брейдом Харн уделил внимание мне.

– Лоран, и всё же я не совсем понимаю, что здесь произошло. Ты узнал о смерти дяди, и…? Откуда такие разрушения?

Притянув к себе блокнот, который убрала, когда Гасс поставил передо мной чашку, начала писать, вспоминая: «Для меня это стало шоком. Я испытал боль, и чувство вины буквально раздавило меня. Ведь он погиб из-за меня. А ещё я понял, что теперь остался совсем один. Было трудно дышать, и в какой-то момент я закричал, выплёскивая чувства. Понятия не имею, как так получилось».

Прочитав, он поднял на меня глаза и с нажимом произнёс:

– Лоран, запомни, ты не один. Я твой опекун и можешь воспринимать меня как старшего брата. Я хочу, чтобы со своими проблемами ты приходил в первую очередь ко мне. Обещай мне это.

Мне ничего не оставалось, как кивнуть. Только я себе это плохо представляла. Нет, будь я девушкой, то было бы понятно, что свои проблемы перекладываю на плечи мужчины, но среди парней так не принято. Разве он будет меня уважать, если с каждой мелочью я буду бегать к нему? Поэтому я решила уточнить: «Обещаю, что когда мне понадобится помощь, я обращусь к тебе», - торжественно протянула ему записку.

– Я бы предпочёл, чтобы ты рассказывал мне обо всех своих проблемах, - заметил Харн.

«А ты рассказываешь обо всех своих проблемах старшим братьям?» - спросила я его, впервые затронув тему его родных.

– Лоран… - было видно, что нет. Харн явно привык со своими проблемами справляться сам, и сейчас испытывал затруднение с ответом. – Ты мой подопечный, я отвечаю за тебя, и это значит, что и знать о твоей жизни я должен больше, чем просто старший брат, - выкрутился он.

Ничего, я видела, что мысль он мою понял и, надеюсь, не будет усердствовать с требованием обо всём ему рассказывать.