Песни черного дрозда (сборник)

— За что? — спросил он, запоздало наливаясь яростью.

— Профилактика, — сказал Тарков. — Ты отдохни, как только друзей твоих встретим, так и отпустим. Не вздумай кричать, неприятностей себе наживёшь. У меня рука тяжёлая. Задавлю, как мышь.

А вскоре послышалось фырканье коней и звон копыт по камню. Шли сверху. Никто из лесников не ожидал, что браконьеры пойдут на хитрость. Они разделились. Сперва шли три вьючных лошади с мясом и пять человек с винтовками за ними, а трое остальных заметно поотстали, они ещё не успели даже поравняться с первой засадой, когда лошадей остановили. Эту группу взяли решительно и смело, но, когда стали разоружать, один успел выстрелить в воздух. Тотчас заорал и пленный. Его отчаянный вопль «Спасайся!» достиг ушей тех, что отстали, и они мгновенно сиганули в кусты. И если первая пятёрка с лошадьми растерялась и не оказала сопротивления, то эти трое открыли стрельбу из кустов.

Молчанов и Сергеич бросились в обход. Мокрый лес сковывал движения, ожина путалась между ног. Но лесники все же накрыли одного из троицы. Он не успел поднять винтовки, как был сбит с ног, Сергеич сел на него верхом, достал сыромятину и стал вязать. Парень отчаянно завыл.

Почти рядом раздался выстрел, видно, хотели выручить своего. Пуля вырвала клок ваты из телогрейки Молчанова, он обернулся и, не целясь, ударил по кустам раз и другой. Треск валежника показал, что браконьеры убегают. Егор Иванович бросился за ними.

Впереди мелькнула фигура в чёрном. Молчанов крикнул: «Ложись!» — и выстрелил. Человек упал, но, когда Егор Иванович подбежал, в кустах никого не оказалось. Буквально под ногами чернел провал ущелья. Успел все-таки прыгнуть, мерзавец!

Молчанов стал за дерево и внимательно осмотрел чёрный покат провала. Но и за ним тоже следили. Снизу грохнул выстрел, мимо лица противно цвикнула пуля. Война!

— Твоя взяла, Чернявый! — глухо крикнули из ущелья, и ему показалось, что голос этот он уже слышал, когда гонял браконьеров от костра в районе Кабука. Значит, тот самый, знакомый. Вот где они скрываются! Идти в погоню за ушедшими не было смысла. Лес слишком опасен.

Раздвинулись кусты. Сергеич вёл, подталкивая перед собой, пленного. Молчанов глянул на хмурое и одутловатое лицо молодого парня.

— Кто таков? — спросил в упор.

— Паспортов с собой не носим, — глухо сказал браконьер.

— Мы и без паспорта определим. Ты чего не связал? — спросил он у Сергеича, заметив, что руки за спиной пленника свободны.

— А ну, покажь свои грабли! — приказал Сергеич.

Тот вытянул руки. На правой под рукавом светлела порядком перепачканная гипсовая повязка. Лесники переглянулись.

— Кто с тобой был? — спросил Молчанов.

— У леса спроси. Иль сам сбегай, догони. Они скажут, — насмешливо ответил парень.

— Догоним, не сомневайся.

— Тогда чего спрашиваешь?

— А эту винтовочку, случаем, не узнаешь? — Молчанов взял у Сергеича ружьё, сунул парню под нос.

И по тому, как дрогнуло у того презрительно-насмешливое лицо, как сузились глаза, лесник понял, что парень угадал своё оружие и что гипсовая повязка на руке не совпадение. В общем, старый знакомый. Понял и парень, кто перед ним, и посерел. Ненавистными глазами смерил он Молчанова, но овладел собой и тем же насмешливым тоном ответил:

— Не имею чести… Хочешь дело пришить?

— С тебя нынешнего маузера хватит. И где вы только берете оружие?

— Сами делаем, — насмешливо сказал парень. — Чего мы стоим, начальник? Давай веди… — Он все-таки побаивался этих двух лесников и сурового разговора в лесной глуши. Тут все может случиться.

Они пошли — впереди Молчанов с карабином на изготовку и трофейным маузером за плечами, за ним парень и дальше Александр Сергеевич, едва не упираясь стволом винтовки в спину браконьера.

Эта спина в брезентовой куртке и широченные плечи арестованного заставили Сергеича проворчать:

— Тебе бы бульдозером глыбы ворочать на стройке где-нибудь в Сибири, а ты, гад, чем промышляешь? Или совсем совести нет? Бандитом, само собой, стал, жизнь себе испортил, несчастную животину в лесу переводишь из-за трех червонцев, сукин ты сын! Что мать-отец скажут? Какими глазами посмотришь на сына своего, когда он родится! Вот ведь какая мерзость завелась в лесах на нашу голову, прости меня, осподи!

И он даже сплюнул.

Парень шёл руки за спиной, как приказано, легко уклонялся от веток, чтоб не хлестали по лицу, и молчал, молчал, только гнулся маленько от тяжёлых слов Сергеича, который по возрасту, как и Егор Иванович, вполне годился ему в отцы.

Что привело этого сильного, молодого человека в шайку браконьеров? Случай, лёгкая нажива, отвращение к труду? Или неладное знакомство за стопкой водки, которая закружила, завертела его и сделала готовым на любое преступление? Ведь стрелял же он по Молчанову, и только случай не сделал его убийцей. Первый же выстрел по оленю поставил парня вне закона, и ему не оставалось после этого ничего другого, как стрелять и по человеку. Тем ещё и опасны браконьеры, что каждый из них легко становится убийцей. Ведь на защиту диких животных выходят люди.

Молчанов вдруг круто повернулся и в упор ещё раз спросил:

— Фамилии твоих приятелей? Быстро!

Но парень был тёртый, такого не застанешь врасплох.

— Узнаешь в своё время, — с угрозой сказал он. — Ещё встретитесь, будь покоен.

— Ладно, тебе же хуже.

— Ещё не видно — кому, — огрызнулся браконьер. То ли он просто хорохорился, то ли рассчитывал легко отделаться, но, в общем, страх уже отпустил его, и он наглел с каждой минутой. До сих пор ему отчаянно везло, все сходило с рук. А может, и сейчас попугают и отпустят?

Их ждали. Пятеро браконьеров со связанными руками стояли кучкой. Они громко и отчаянно ругались, путая абхазские и русские слова. Грудой лежали ружья, два пистолета, кинжалы. Снаряжение что надо.

— А вот и ещё один! — Тарков пристально посмотрел на парня. — А я тебя, мил человек, знаю. Ты в Саховском леспромхозе трактористом не работал? А потом тебе влепили год условно за браконьерство. Значит, опять по старой дорожке? Далеко она тебя заведёт!

— Мы с ним тоже встречались, — хмуро сказал Молчанов. — Помнишь, я говорил? Винтовка у Сергеича — его оружие.

На вьюках и в рюкзаках у браконьеров было до тонны оленьего и турьего мяса. Это уже не мелкая охота, дело получалось серьёзное, и тем не менее на лицах преступников никакого раскаяния или испуга.

Браконьеры оправились, вели себя нагло, непрестанно грозили. На выстрелы из балаганов прибежала целая группа их друзей, все они орали, Таркову с трудом удавалось проложить путь, только грозный вид вооружённых лесников останавливал этих людей от вмешательства.

Акт ни один из браконьеров, конечно, не подписал.