Песни Перна

Разочарованно вздохнув, Эльгион бережно завернул дощечки в мягкую кожу. — В любом случае, отошлю их в Цех арфистов. Робинтон наверняка найдет им применение.

— Применение? Неужто они так уж хороши? — Алеми все больше сожалел о том, что скрыл правду.

— Первый сорт! Может быть, если мальчик их услышит, он объявится сам. — Эльгион улыбнулся, укоризненно глядя на Алеми. — Раз уж ты по какой-то причине не можешь назвать его имя.

Увидев смущение моряка, он рассмеялся.

— Послушай, ведь наверняка мальчуган что-то натворил и его услали подальше? Такое случается — любой мало-мальски стоящий арфист это знает и понимает. Честь холда и все такое прочее… Ладно, ладно, больше не буду тебя пытать. Он обязательно придет на зов собственной музыки.

Так они беседовали о том о сем, пока не вернулись флотилия — двое молодых людей одинакового возраста, но разного уровня понимания: один, страстно желающий узнать мир за пределами своего холда, другой искренне старающийся удовлетворить это желание. Эльгион с радостью убеждался, что Алеми не унаследовал отцовского упрямства и узколобости: арфисту начинало казаться, что постепенно он сумеет воплотить замысел мастера Робинтона, — расширить ограниченные взгляды, издавна укоренившиеся в Полукруглом.

На следующий день Алеми заявился снова и буквально засыпал Эльгиона вопросами. Наконец он остановился на полуслове и принялся многословно извиняться за то, что отнял у арфиста столько времени.

— Вот что, Алеми, я научу тебя всему, чему только захочешь, а ты взамен научи меня ходить под парусом.

— Ходить под парусом?

— Вот именно, под парусом, — усмехнулся Эльгион. — Даже самый младший из моих учеников разбирается в морском деле больше, чем я, в это наносит урон моей репутации. Ведь я все-таки арфист, а арфистам полагается знать все. А ты, если я не ошибаюсь, сумеешь и с одной ногой управиться с яликом, на котором ходят ребятишки.

Лицо Алеми озарилось улыбкой, и он от души хлопнул арфиста по плечу.

— Ясное дело, сумею. Клянусь Первой скорлупой, приятель, с радостью готов тебе услужить.

Алеми не терпелось немедленно приступить к обучению. Он тут же потащил Эльгиона в Корабельную пещеру, чтобы преподать арфисту азы морской науки. В своем деле молодой моряк оказался таким же хорошим наставником, как и арфист. К концу первого занятия Эльгион уже мог самостоятельно маневрировать по гавани, хоть Алеми и не преминул заметить, что ветер в этот день дует как раз с нужной стороны да и море на редкость спокойное, — словом, погода выдалась как нельзя лучше.

— Что случается не так уж часто? — спросил Эльгион и услышал в ответ красноречивый смешок Алеми. — Ну что ж, не зря говорят: упражнение — мать учения, буду осваивать ваши премудрости на практике.

— Не забывая и о теории.

Так их дружбу скрепил взаимный обмен знаниями и долгие беседы. И хотя они касались самых разных тем, Эльгион все не решался завести разговор о файрах и о том, что Вейр попросил его поискать следы этих неуловимых созданий. Тем не менее, он обыскал все побережье, куда только смог добраться пешком. остались бухты, подойти к которым можно лишь с моря. Теперь, когда Алеми учил его управляться с парусом, Эльгион надеялся, что вскоре сумеет осилить эту задачу сам. Он ничуть не сомневался, что Янус не одобрит поисков ящериц, и не хотел впутывать Алеми в дело, которое может навлечь на его голову гнев правителя. Парню и так не сладко со сломанной ногой.

Однажды ясным солнечным утром Эльгион решил проверить, готов ли он осуществить свой замысел. Он отпустил детишек пораньше, потом разыскал Алеми и предложил ему устроить испытание — несмотря на ясную погоду, море было довольно бурное. Молодой моряк рассмеялся и, взглянув на облака, заявил, что к полудню море успокоится, но, тем не менее, согласился.

Эльгион выпросил на кухне большой пакет с булочками и рыбными колобками, и они отправились в путь. Алеми уже бодро передвигался по суше, опираясь на костыль, и был несказанно рад любому предлогу выйти в море.

Как только они покинули бухту, надежно защищенную полукружием скал, ялик стал добычей ветра и бокового течения. Сидя на корме, Алеми не обращал внимания на обрушивающиеся на лодку брызги, когда их то подбрасывало на гребень волны, то кидало вниз, и играл роль молчаливого пассажира. Арфист же в одиночку сражался с румпелем и парусом, стараясь удержать лодку на курсе, который задал Алеми. Моряк уловил перемену ветра на несколько мгновений раньше Эльгиона, но, надо отдать ему должное как учителю, арфист отстал совсем ненамного.

— Ветер стихает.

Алеми кивнул и надвинул шапку на другое ухо, приспосабливаясь к новому направлению ветра. Теперь, когда ветер едва надувал парус, они плыли, увлекаемые вперед глубинным течением.

— Что-то я проголодался, — объявил Алеми, когда с подветренной стороны из моря возникли кряжистые сизые отроги Драконьих камней. Эльгион вытравил шкот, Алеми спустил парус и с привычной сноровкой намотал его на гик. По его указанию арфист закрепил румпель так, чтобы течение само влекло ялик вдоль берега.

— Почему-то на море, — с набитым ртом промычал Алеми, — еда всегда кажется вкуснее.

Эльгион только кивнул — он тоже отдал должное рыбным колобкам, хотя, — отметил арфист про себя, — нельзя сказать, чтобы он особенно переработал: всего-то держался за руль да время от времени перекладывал парус.

— Вообще-то на море не так уж часто доводится закусить, — продолжал Алеми. — Мне не приходилось посиживать вот так с тех самых пор, как я подрос и меня приставили к сетям. — Он потянулся и невольно поморщился, задев сломанную ногу. Внезапно он залез в приделанный к борту ящичек и извлек оттуда леску, крючок и сушеного червяка. — Очень кстати, — с довольной улыбкой произнес он.

— Не можешь сидеть сложа руки?

— Еще чего! Чтобы Янус потом зудел о пустой трате времени? — Алеми ловко привязал крючок к леске и наживил его. — Вот так. Тебе тоже не мешало бы научится. Или Главный арфист не велит вам осваивать другие ремесла?

— Напротив, мастер Робинтон всегда говорит: чем больше знаешь и умеешь, тем лучше.

Алеми согласно кивнул, не сводя глаз с течения. — Он прав, и то, что мы посылаем парней на воспитание в другие морские холды не решает вопрос, ведь правда? — Ловким движением юноша забросил леску — ее быстро отнесло от дрейфующей лодки, и она затонула.

Эльгион, старательно подражая моряку, бросил леску и уселся рядом с Алеми ждать результата.

— А что здесь ловится?

Алеми пренебрежительно поморщился.

— Скорее всего, ничего. Прилив в самом разгаре, течение сильное, да еще и солнце прямо над головой. Лучше всего клюет утром — если, конечно, не считать Падения.

— Так вот почему ты ловишь на сушеного червя — потому что он похож на Нить? — При мысли о коварных Нитях у арфиста мурашки пробежали по коже.

— Верно угадал.