Песня любви для Ворона

Неудавшийся брак сделал ее слишком уязвимой и неуверенной в себе, несмотря на увещевания родственников Марка в том, что она совершенно не виновата в случившемся. В глубине души Дженна жила уверенность, хотя она никогда никому не открылась, что, будь она более привлекательной как женщина, муж относился бы к ней совсем по-другому. Лишь спустя полгода после развода девушка смогла спокойно посмотреть на себя в зеркало, не задаваясь вопросов почему она не сексапильна. Виноваты медно рыжие или, наоборот, недостаточно рыжие волосы? Слишком маленький рост или слишком большой? Излишняя худоба? В чем причина, что она не вызывала у Марка чувственного желания?

Дженна со временем все же свыклась с мыслью, что она хотя и не красавица, но женщина с вполне приятной внешностью, способная привлекать внимание, а потому может с уверенностью смотреть на отражение в зеркале. И вдруг она совершенно нагая просыпается в объятиях мужчины, тоже без всяких признаков одежды, но ситуация вдохновляет его лишь на то, чтобы получше укутать случайную гостью в одеяло.

Длинные тонкие пальцы с такой силой впились в зеленую мякоть мха, что побелели суставы. Впрочем, хватит ворошить прошлое и бесконечно упрекать себя, приказала себе Дженна. В конце концов, она кое-что способна предложить мужчине: поддержать умную беседу, сыграть на пианино, приготовить вкусный ужин. В ее доме почти идеальный порядок, у нее крепкое здоровье, высокая грудь, тонкая талия, белоснежные зубы. А еще она любит животных, обожает детей, обладает отличным чувством юмора.

Однако перечень достоинств не ободрял, а скорее, крайне угнетал Дженну. Она тяжело вздохнула, поежившись от невеселых мыслей.

— Не шевелись, а то мыло попадет тебе в глаза, — попросил Рейвен.

— А как я об этом догадаюсь? — спросила девушка, стирая пену, стекающую по лицу.

— Извини, — виновато пробормотал Рейвен. — Наверное, мне с моими неуклюжими ручищами не следовало браться за столь деликатное дело. Ты прекрасно обошлась бы и без моей помощи, ведь мне впервые приходится мыть женскую голову.

Он уже собрался было снять с себя обязанности парикмахера, как вдруг женская ладонь легла на его запястье.

— Пожалуйста, продолжай. Ты прекрасно справляешься с нелегкой работой. — Дженна повернулась к Рейвену и тут же поняла, что совершила ошибку.

Ровный загар, черные крылья бровей, четкая линия усов и, наконец, манящая бездонная тьма глаз цвета оникса так и притягивали взгляд. Несколько тягостных секунд она не могла вымолвить ни слова. Дыхание перехватило.

— Извини. Я не хотела задевать тебя. Наверное, чувство такта осталось там же, где и мозги, — в глубине морской.

Рейвен взглянул на девушку. Искренние глаза, влажные, слегка приоткрытые губы цвета спелой малины, как и озорной сосок, выглядывавший из-под одеяла. От случайного воспоминания тяжелый горячий поток пронесся по мужскому телу, с силой ударив в то место, которое плотно прижималось к приятно упругой женской спине. Неожиданная фантазия родилась в его воображении. Как прекрасно, наверное, прямо сейчас, сбросив одежду, ласкать ее густые волосы, стройное тело, до тех пор пока она сама не откроется и со стоном не попросит войти во влажное таинство…

Рейвен, сжав зубы, заставил развеяться сказочные видения. Слишком много времени он провел напрасно, терзаясь от любви к женщине, которая не ответила на его чувства. Зачем же начинать сначала? Дженна оказалась здесь случайно. Возможно, при других обстоятельствах она не согласилась бы провести и часа в столь уединенном месте с мужчиной весьма устрашающего вида. А воспользоваться ее благодарностью за спасение, мягко светившейся в глазах, — низко и отвратительно. Поэтому, как только шторм уляжется, он отвезет гостью в Массет, где они и расстанутся.

— Рейвен?

Он ответил девушке грустной улыбкой и, потянувшись, поднял полотенце. Осторожно вытер белую пену с ее лица.

— Что-то случилось? Почему ты вдруг загрустил?

— Ничего особенного, — последовал ответ. — Со мной все в порядке. А ты лучше покрепче зажмурься, пока я буду смывать мыло с волос, иначе заплачешь.

— Мне и так кажется, что я вот-вот разревусь, что происходит со мной крайне редко.

Смуглые пальцы слегка коснулись кончика ее носа.

— Не бойся. Ты слишком перенервничала и устала, пройдет какое-то время, прежде чем ты окончательно успокоишься.

И Рейвен начал усердно ополаскивать волосы в ручье, не позволяя себе растягивать удовольствие, какое он получал от тяжелой массы густых шелковистых прядей.

Мокрые и блестящие, они напоминали цветом дорогой соболиный мех с золотыми искрами. Любопытно, подумал вдруг Рейвен, как выглядит эта роскошная грива, когда в ней играют солнечные лучи? Начнет отливать красным деревом или более густым темным оттенком, походящим на корицу? Или волосы станут прямыми и непослушными, как у него, или же мягкими и волнистыми?

Усилием воли Рейвен снова остановил поток вопросов и, взяв полотенце, принялся осторожно вытирать голову.

— Спасибо, справлюсь сама. — Дженна испытывала чувство неловкости, поневоле заставив мужчину заниматься несвойственным ему делом. — Я помню, ты приехал сюда насладиться покоем и одиночеством, а тебе приходится осваивать парикмахерское искусство. Прости, я действительно не хотела усложнять тебе жизнь.

Рейвен послушно вытер руки.

— Ну что ж, раз леди не нуждается в моей помощи, я удаляюсь. Подожду тебя на берегу — Кстати, ты любишь моллюсков?

— Да, я просто обожаю их в любом виде!

— Как насчет супа из моллюсков и сырых устриц на холодную закуску?

— Раз, два, три… Продано! — скороговоркой выпалила Дженна, вытираясь махровым полотенцем.

Но тут неожиданно оступилась и чуть не упала в ручей.

— Помогите! — раздался жалобный голос.

— Конечно, помогу. Я полагал, что ты предпочитаешь закончить водные процедуры самостоятельно.

Дженна не видела его лица, но по интонации поняла, что Рейвен улыбается. Полотенце снова оказалось в его руках. На смену ему пришла расческа, выглядевшая игрушечной в больших сильных пальцах.

Пока Рейвен занимался ею, девушка стояла неподвижно, не переставая удивляться тому, что он возится с волосами с такой тщательностью и терпением, на которые способна не всякая женщина.

— Леди не желает, чтобы ей заплели косу?

— О нет! Иначе волосы никогда не высохнут. Лучше их отрезать. Проблем сразу станет меньше.

— Я категорически против. А может, леди предпочитает, чтобы волосы высушили феном?

— Конечно-конечно! А раз на то пошло, то будьте добры, сделайте мне и маникюр.