Песня любви Хрустального Паука. Часть II. Книги Юга

Злобная птица клюнула Кюимеи в голову и рывком вытащила за плечи в окно, но удержать не сумела. Шаманка заболтала руками, бултыхнулась со второго этажа в мутный поток под окнами и выпустила из пальцев посох.

Ашаяти же кое-как отбивалась от стаи назойливых птиц и тайэ одновременно и потому не заметила потери Кюимеи. Джэйгэ вообще остался без оружия и защищался окровавленными ладонями, локтями и ногами. Съежившись, он попятился к окну, и, когда ткнулся спиной в раму, Ашаяти обернулась и ударила его в грудь плечом. Джэйгэ ахнул… Ударом его выкинуло в окно, а следом прыгнула и сама Ашаяти, но неудачно задела оконную раму и расцарапала ногу об острый карниз.

Кюимеи в истерике шарила под водой руками в поисках посоха. Огромная птица плюхнулась рядом и нырнула в поток с головой.

Вода поволокла Джэйгэ по улице, он попытался приподняться, забарахтался и внезапно закричал от боли, коснувшись валявшегося на дне тангыыра. На ладонях тотчас вздулись жуткие волдыри. Птица обернулась, взмахнула было крыльями, но Ашаяти сбила ее под воду ударом меча. Сверху зазвенело стекло – это тайэ выскочил в окно следом за остальными. Он явно метил приземлиться на голову Ашаяти, но та откатилась в последний миг, и чудище смыло волной.

Кюимеи подбежала к Джэйгэ, вырвала из его изуродованных ладоней посох, подняла его остриями вверх и стукнула набалдашником внизу по земле. Вода взорвалась облаком брызг. Ударной волной разметало птиц и перевернуло вверх ногами тайэ.

– Бежим! – крикнула Кюимеи.

11

Сардан провалился в темноту и шлепнулся в грязь. Что-то в спине удивленно хрустнуло. Музыкант вскрикнул от боли, но сразу заткнулся и посмотрел наверх, однако люка, в который провалился, не увидел. Что-то рычало и царапалось в непроглядной тьме.

Сардан закряхтел, перевернулся со слезами на глазах и спешно пополз по какому-то проходу. Где-то рядом быстро капала вода и шуршал поток. Сардан нащупал рукой мокрую, липкую стену, встал на ноги и как мог быстро заковылял вперед. Но тут же остановился. Зашуршало очень близко. Заскрежетало. Музыкант прилип к стене и услышал свое тяжелое, рваное дыхание, попытался унять его, успокоиться, даже рот руками зажал – всё без толку. Еще и фыркать стал.

Шум затих и Сардан поспешил дальше. Под ногами хлюпало – там во тьме то ли большая лужа, то ли целая река. Ладонь шарила по стене и неожиданно махнула в пустоту – дверь в коридоре. Сардан заглянул внутрь – в комнату проникал слабый свет снаружи, в окна под потолком лениво текла вода. У стены грудой валялась мебель, а под наклоненными столами в углу лежала гора длинных подзорных труб. По полу были рассыпаны осколки колб, пробирок, стаканов, в слякоти валялись загадочные приборы с переключателями и циферблатами.

Сардан поплелся дальше и вскоре опять потерял стену коридора – проход расширился, а под ногами вместо воды зачавкала грязь. Музыкант остановился и прислушался. Ветер свистел в дальних комнатах, текла монотонно вода – и позади, и впереди. Сардан постоял минуту, потом опять нашарил рукой стену и наткнулся на висящий факел. Снова прислушался, затем поднес факел к губам и тихонько зашипел на него. Факел вспыхнул. Сардан стоял в широкой овальной комнате. Вся она заставлена была гробами – и закрытыми, с заклинаниями на них, и расколотыми на части. Одни стояли прямо, другие валялись в лужах на боку. Сардан отшатнулся и врезался на дырявую бочку спиной. По телу пробежали мурашки. Музыкант застыл так резко, что заныла побитая спина. И тотчас сверху зашипело… Дрожащий от ужаса Сардан приподнял факел негнущейся рукой. Под потолком висели тайэ – целая дюжина, а то и больше. Потные и до того волосатые, что под шевелюрой не разглядишь гадких прыщей, разве что клыки торчат, да блестят камешки глаз. Тайэ попадали с потолка и окружили музыканта. А тот от страха разучился шевелиться…

Тайэ пучили на музыканта глазки, приглядывались то с одного бока, то с другого, пофыркивали, похрюкивали и переглядывались с опаской, когда натыкались на горящий факел. А потом вмиг потеряли ко всему интерес и разбрелись по комнате. Сардан боялся и моргнуть, только зрачки его следили за чудищами. Те слонялись поначалу у стен, а после собрались у груды бочек и стали лениво перехрюкиваться. Сардан шевельнул рукой. Тайэ не отреагировали, и тогда музыкант немного осмелел и двинулся потихоньку между гробов, а сердце у самого лупило в грудь что было силы, засопел предательски нос, забулькало что-то в животе, и вообще – захотелось чихнуть. Тайэ уныло шатались на расстоянии вытянутой наполовину руки.

Сардан юркнул в коридор и торопливо зашлепал по прибывающей воде. Под ногами как будто журчал ручеек, и бежал он откуда-то впереди – может быть, где-то там выход из подземелий. Сардан невольно глянул на землю. В воде отразилась копна волос. Длинные, давно не стриженые в глуши волосы помойными лохмотьями закрывали лицо, и среди путанных локонов видны были лишь отблески огня в глазах и нос. Сардан вздрогнул, перепуганный своим видом – до того он был похож на тайэ.

Пф, с обидой подумал он, за своего приняли…

Хорошо еще, бороду срезал, а то бы и чудища засмеяли.

Сардан ускорил шаг и на первом же повороте столкнулся с тайэ. Тот висел под потолком вниз головой и едва не получил факелом по физиономии. Сардан пошатнулся, спешно протиснулся мимо сонного тайэ и со всех ног бросился по коридору. И снова поворот, и снова ручей превратился в вязкое болото, а за углом опять потекла вода. Бесконечный коридор, петляющий лабиринтом – есть ли вообще выход?.. Сардан остановился. Позади скребло и шуршало, и теперь не так дежурно и лениво, как прежде – скребло настойчиво, сердито! Музыкант так мчался, так грохотал по воде, что шагами своими и дыханием заглушил гомон подземелья. И мрачные коридоры наполнились воплями!

Сардан побежал широкими шагами. Тьма позади него скрежетала и резала ножами – с каждым мгновением громче и ближе! Нескончаемый коридор вечной кишкой тянулся под городом и как будто не думал заканчиваться – сворачивал легкомысленно туда-сюда, мокрый, заросший травой.

Сардан на бегу сунул руку в ящик с инструментами, выудил оттуда пузатую флейту дагбыш – редкий северный инструмент, на котором никто толком не умеет играть – и дунул в отверстие. Заревело мужественно что-то похожее на вопли боевого рожка. А шуршание позади стало только громче. Сардан уронил непонятную флейту обратно в ящик. Кто ее вообще туда засунул? Дагбыш можно найти разве что в артелях Ооюта и Великой Нимы, но и там этот инструмент считается экзотическим. Никто не кладет его в обычный набор…

В коридорах злобно рявкнуло. Музыкант невольно обернулся, и свет факела лег на орду бегущих по потолку тайэ. Разинутые пасти, с клыков капает слюна!

Сардан споткнулся, заболтался между стен и задел копавшейся в ящике рукой маленький барабанчик понг-донг. Легкий хлопок отразился от стен. Тайэ разом остановились. Так резко, что задние ряды налетели на передние, где-то в глубине коридора перемешались в свалке вонючие волосатые тела. Сардан воскликнул злорадно, остановился и опасливо посмотрел на тайэ. Те не двигались и недоверчиво глазели на музыканта. А он не мог вынуть двуручный инструмент из ящика, потому что некуда было всунуть факел, разве что в зубы – но это если очень хочется волосы подпалить. Сардан потер мембрану барабана. Тайэ напряглись, втянули головы в плечи. Тогда музыкант стукнул по понг-донгу несколькими пальцами. Чудища отступили на шаг, захрюкали и замотали головами в поисках самого смелого. Еще удар – и еще шаг назад. Сардан победно усмехнулся и со всего размаху влепил ладонью по мембране. Тайэ в ужасе бросились кто-куда, целыми гроздьями попадали с потолка в мутную тухлую воду, завизжали, заорали друг на друга и переплелись кучей мала.

Музыкант оставил тайэ заниматься своими делами и поспешил прочь, но на ходу всё же постукивал скачущий в ящике барабан. Впереди показался серый свет – снаружи светало, но небо до сих пор закрывали тучи. Сардан швырнул факел куда-то за спину, вынул наконец понг-донг и стал бить по нему без передышки. Туннель закончился непредвиденно скоро, Сардан сходу запутался в залепивших вход кустах и покатил неудержимым шарабаном по заваленному буреломом склону, заскользил с мусорными потоками, закувыркался в грязище. Он вскочил на ноги, снова упал, завертелся и вскочил опять, чуть не врезался в дерево, грохнулся на колени, опять было вскочил, но перецепился через колючки и покатился со склона как бревно. Кувыркаясь, он стукнулся обо что-то бедром и много унизительных ударов спустя вывалился на узенький берег бушующей Аривади, – и хорошо еще, что не бултыхнулся в воду. Позади завывал сотней глоток хрюкающий лес. Среди листвы мельтешили волосатые тела, оскаленные пасти с безобразными клыками.