Песня моей души

Через несколько ударов сердца девушка опустила наполненный холодной водой кувшин передо мной. Подтянув к себе свою сумку, вынул из мешочка несколько щепоток сухой мяты, бросил в воду. Затем прижал ладони к горшку и мысленно проговорил заклинание. Хорошо, у меня сейчас есть крыша над головой. В таком состоянии противно идти под дождём. Вот когда спокоен, дождь редко раздражает…

Кувшин вместе с водой быстро нагрелся, затем начал покусывать руки. Горячо, но так хочется погреть ладони, не отрывать их от глиняных боков.

– Тебе холодно? – спросила девушка встревожено.

– Наверное, - смущённо улыбнулся.

– Принести одеяло?

Почему её так заботит моё состояние? Ведь от меня ей никакой пользы, лишь страдания.

Проворчал:

– Не надо, обойдусь.

А она не отставала, чрезмерно заботливая:

– По-моему, тебе нужно согреться.

Какой прок мне от шерстяного одеяла? Разве может какой-то кусок ткани согреть душу?

Пока прижимал ладони к перегревшемуся горшку, пытаясь хоть как-то отвлечься, Алина успела сходить за одеялом. Оно неожиданно накрыло мои плечи. И стало легче.

– Так лучше? – тихо спросила девушка.

– Лучше. Спасибо тебе.

В ответ робкая улыбка. Мне захотелось чего-нибудь сделать для неё. Как-нибудь развлечь, помочь забыть о скучной жизни. Без обмана, без того, чтобы ранить её чувства. Впрочем, у меня есть один способ.

Улыбнувшись, спросил:

– Тебе нравится слушать легенды?

– Да, - она улыбнулась мне, - Но я нечасто слышу их.

– Хочешь, расскажу мою любимую легенду?

– Расскажи, - девушка тут же уселась напротив меня.

Для Алины старался рассказывать как можно лучше. Ей очень понравилось. Начал рассказывать вторую легенду, досказав, начал третью. Было непривычно столько говорить, было непривычно иметь заинтересованного слушателя.

К обеду добавился второй слушатель: сонный светловолосый маг. К вечеру добавился третий: брат Алины. День как-то быстро закончился, как-то очень уж поспешно спустилась на город темнота. Когда нам всем захотелось спать, мы разошлись по комнатам. Точнее, Алина направилась в свою, а мы втроём – в комнату Романа.

Прячась под старым одеялом, с улыбкой думал о прошедшем дне. Вроде бы ничего особенного не случилось, но почему-то на душе было легко и радостно. Мои планы о том, как отомстить, как-то неожиданно куда-то расползлись. Я ровно ничего не сделал сегодня для того, чтобы приблизить исполнение мести, но почему-то это совсем не расстроило меня. Странно. Да ладно, Кан, этот день почти закончился. О мести и планах успею подумать завтра. Но… где твоё упорство и стремление к цели, Кан? Ну, вот, пристал к себе с вопросами, вместо того чтобы выспаться.

С блаженством потянувшись, пихнув кулаком подушку, чтобы моей голове было удобнее на ней лежать, растянулся на спине. Сомкнув веки, какое-то время чётко видел перед собой сестру Романа, а потом…

Я стал мальчишкой семи лет, Алине было примерно столько же. Мне всё равно, что она родилась намного позже меня, и мы не могли одновременно быть детьми.

Взявшись за руки, мы бежали по большому лугу... Бежали в рассветных лучах... Нас окружал медовый запах трав: сладкий, чуть терпкий запах цветущей пижмы и немного горький запах тысячелистника. Вокруг на стеблях и листьях искрились и переливались капельки росы. Луг раскинулся широко. Казалось, он никогда не закончится…

Мы бежали, не останавливаясь. Порой переглядывались и весело смеялись. Наш смех летел над лугом. Летел далеко-далеко…

На следующий день опять рассказывал им легенды. Какие-то вспоминал, какие-то придумывал. Эндарс с раннего утра сидел на кухне со мной и Алиной. Вроде бы он ещё недавно бросал на меня задумчивые взгляды, а теперь отчего-то заинтересовался легендами. Да даже если его и не злила моя драка с приятелем, я и иначе мог его заинтересовать. Похоже, кроме нас в столице Светополья магов не было. А он, кстати, тоже притворялся обычным перед другими.

Меня не мучила совесть, что столкнулся с Вадимом. Не он первый и не он последний, с кем дрался. Я и сам часто пытался разозлить кого-то, чтобы помериться силами. Я доставал и обычных воинов, и магов: чем больше опыта в поединках и драках, тем лучше. Единственное, что в том состоянии лучше было бы постараться просто уйти от наглеца. Так скорее бы оправился. Может, вообще бы больше не попадался на глаза Алине. Сердце бы ей не бередил. Но, впрочем, женщины сами любят мечтать. Их сложно остановить. Вот, в меня даже под некрасивой иллюзией иногда влюблялись или просто заинтересовывались, видя, что ладно дерусь или защитил кого-то однажды. Сестра одного из учителей… Но зачем мне отвлекаться на них?.. Погубить Хэла или искалечить, чтобы и ему остались шрамы от встречи со мной – вот моя цель.

А Алина, кстати, осмелела, заулыбалась. Уже не отводит и не опускает взгляд, когда я смотрю на неё. Наши взгляды встречаются всё чаще и чаще. Её синие глаза искрятся любопытством. О, какая она красивая! Особенно, когда живо заинтересована в чём-то, когда выглядит счастливой.

Невольно улыбнулся ей – она ответила улыбкой.

– Так всё-таки, откуда появился третий Основной народ? По этой версии? – вклинился в наш немой разговор второй постоялец, - Если та девушка, не найдя взаимности у своего вождя, ушла в лес в когти диким зверям?

Он, кстати, выглядел мрачным. Неужели… ревнует? А, хм, и такое может быть! Алина красавица.

Улыбнулся – и продолжил легенду о Голубой лилии:

– Ушла Лиса в лес. Думала, хоть звери дикие прельстятся. Ей ж жизнь с той поры стала не мила. Да только пела она, губителей лесных поджидая. А они голос её услыхав, восхитились. Да, такой вот у неё был дар петь: даже зверьё лестное умилилось и полюбило её. Охраняло. Таскало ей что-то покушать: то зайца пожирнее, то орехов, то к малиннику её водило. Время маленько залечило рану. И решила Лиса сотворить что-то необычное. И чтоб мир её услышал, помог в затее, стала только растительной пищей питаться. Девица помнила старые легенды о том, что прежде люди никого не убивали: ни своих, ни зверья какого-либо. Растительным когда-то питались. И было то миру их в радость: он, мир, точнее, она, Мириона родимая, не хотела, чтоб люди себе или зверью вредили. Ну, а что зверьё зверью вредит, так тут уж ничего не поделаешь: так уж зверьё Творцом устроено.

– Постой, Кан!
– Алина вмешалась, - Ты ж вчера легенду рассказал, что когда-то давным-давно, ещё во времена Первого народа, и звери других зверей не ели? Что они тоже питались только плодами да травой?

Задумчиво отхлебнул из кружки, потом серьёзно изрёк:

– На сей вопрос менестрели и древние летописи расходятся во мнении. Кто-то говорит, что для порядка и круговорота жизни кто-то должен падаль поедать, кто-то – что клыки волкам и тиграм даны неспроста, и они изначально охотились за другими. Но кто-то говорит, что то из-за нарушения страшного в природе случилось. Возможно, когда наступила первая зима.