Песня о неземной любви
Шрифт:
Но всё-таки обнял её, довольный.
— Как ты?
— Как видишь. Вполне себе, если можно так сказать.
— Новостями поделиться можешь? Об Оэренгайнах что-нибудь слышал?
— На Валеаноче их нет. Младшие — под домашним арестом за решение личных вопросов за счёт дела, паникёрство и взрыв маяка. Старшие где-то далеко… Быстро убирайся, прячься!
Ира послушно бросилась обратно в шлюпку.
К Апу подошёл знакомый ей качок, одетый в чёрную кожу.
— Я всё равно её вижу. Вы оба меня неимоверно забавляете.
— Что-то
— А у меня всё отлично сходится, как пазлы. Все, кто нынче здесь оказался, явились очень кстати. Если тут девчонка, значит, и Халеарн недалеко…
Камбей уставился на поляризованный фонарь кабины так, как будто видел не только сквозь него, но и сквозь черепную коробку. Короткая боль кольнула Иру в висок, в памяти молниеносно всплыли недавние события. Камбей скабрёзно хохотнул, потом застыл, словно сделал стойку, как охотничья собака.
— Изар, значит… — пробубнил он себе под нос, уводя Апа…
— Сначала хив со своей гонкой, потом шихайт подозрительный, а теперь ещё и Ап. Прямо не курорт, а «малина», — проворчала Ира…
— Спустись пониже, я хочу нырнуть с борта.
Шлюпка скользила над морем. Ира из-за пульта следила глазами за полётом крылатого существа высоко в небе. Его неожиданные рывки, напоминающие неровный полёт бабочки, подали ей несколько идей для танца, который она начала сочинять, чтобы исполнить его в светящихся бижу.
Обнажённый Ирруор обернулся к ней от дверцы. На его лице медленно проявилась ослепительная улыбка.
— Эйяу! — ликующий клич разнёсся над гладью тихого полуденного моря, и маур золотистой ласточкой слетел в воду, подняв тучу сверкающих брызг.
Вид из шлюпки пугающе кружил голову. Ирруор плыл стилем баттерфляй, словно парил на высоте птичьего полёта. Прозрачная толща воды позволяла видеть дно, и разноцветные поля водорослей, обломки скал, песчаные участки выглядели, как пейзаж с борта самолёта или «тарелки».
Ира спустила шлюпку к самой поверхности моря, когда Ирруор махнул ей рукой. Он вылез из воды и уселся на подножке-ступеньке, придерживаясь за край дверного проёма и весело болтая ногами в воздухе.
— При чём тут маурский городок?
— Это возглас. «Эйяу» или «яу» — что-то вроде «эгей», «эй», и может означать что угодно. Кто-то из мауров выбирал место для поселения, увидел участок побережья, очень похожий на Кахур, воскликнул в восхищении… Вот так и появилось название городка.
Он забрался в шлюпку, когда с него стекла вода. Ира повела машину над береговой линией. Они присмотрели уединённый пляж, и Ира загнала шлюпку в заросли на обрыве так, чтобы её не было видно ни с берега, ни с моря, ни с воздуха.
Поймав на себе горячий взгляд Ирруора, она поспешно разделась и побежала к воде, чтобы успеть хоть чуть-чуть искупаться.
— Ты не умеешь плавать!
— Ой, только не сейчас меня учить! На земном курорте мать вся умоталась, но так и не научила, а потом сыновья квартирных хозяев
и их друзья — пятеро молодых ребят — чуть не утопили…— Ладно, не сейчас. Но потом обязательно…
Некоторое время он с улыбкой смотрел, как она плещется на мелководье, потом пошёл и выудил её из воды…
— Ой, тут же галька! А заросли колючие и трава не очень-то мягонькая… Насекомые опять же ползают… Лучше всего в шлюпке, хоть там и тесно…
— Я это предусмотрел. — И он достал из шлюпки пухлый матрасик…
Они играли. Маур-наёмник и его прекрасная инопланетная пленница, неотразимая амазонка и её побеждённый противник… Во втором случае Ира постоянно сбивалась с роли, потому что принималась хихикать. Уж очень хрупкая получалась из неё воительница по сравнению с её могучим «побеждённым противником».
В театре или на киносъёмочной площадке их бы освистали. Слишком трепетное и нежное обращение завоевателей со своими пленниками не вязалось даже с дамскими кино-романами и космической оперой…
Древний маурский воин только-только одолел предводительницу вторжения инопланетных амазонок и приготовился насладиться плодами победы, но неожиданно замер, насторожённо вскинув голову.
У мауров слух гораздо острее, чем у людей.
— Утхай керрвяк, тагет керрвяк! — она впервые услышала, как он ругается по-маурски.
Он схватил Иру в охапку вместе с их одеждой, бросился в заросли, затолкнул в шлюпку девушку и вещи и взялся за бластер.
На обрыве показалась группа более-менее антропоморфных сапиенсов. Они тащили кого-то связанного по рукам и ногам и собирались спуститься к воде. Ира нашарила в вещах своё оружие.
Несколько парализующих выстрелов, Ирруор прыгнул к попадавшим наземь налётчикам, подхватил с земли их пленника, бегом возвратился, затолкнул связанное существо в шлюпку, прыгнул за пульт и рванул машину в зенит.
— Гериф, илэ-оо. Снова селилась уединённо, невзирая на предупреждения?
Ира развязывала зеленокожую, местами мелкочешуйчатую девушку-ящерку, в то время как Ирруор пилотировал шлюпку на максимальной скорости, одновременно представляя барышень друг другу и поясняя.
— Ира, познакомься. Это Гериф Ямуль, геолог. А те, кто её схватил — экипаж младших Оэренгайнов почти в полном составе. Не было только Апа и Камбея…
— Ап сказал, что Оэренгайнов здесь нет, я тебе рассказывала. Я не знала, что он им служит.
— Ты ему веришь?
— Всё же думаю, он сказал мне правду. Он прятал меня от Камбея.
— В службах порта мне сообщили то же самое — эрниан, кроме одного хива, здесь нет. Куда тебя отвезти? — спросил кахурианин у Гериф.
— В Эйяу. У меня там есть друзья. За вещами я потом с кем-нибудь съезжу…
Песчаные пляжи возле маурского городка обрамляла пышно цветущая растительность, которая спускалась к самой воде. Прибоя не было, кромка воды только лениво извивалась.