Песня волка

Демон поднял к ней свою отвратительную физиономию, обнажая в ухмылке окровавленные десна и острые зубы.

— Старик был глуп… Глуп! — хихикая и взвизгивая от восторга, пролаял он. — Зачем! Зачем было тратить свое время и силы на то, что никогда, никогда уже не осуществиться. Ты, тварь! Сука! — с истеричной злобой завизжал он: — Смотри теперь… Смотри! — он подцепил длинным когтем уже сросшуюся астральную нить, — Я сделаю вот так… чик! И ты снова без тела. На тебя нападут эти безмозглые твари и будут долго раздирать твою живую плоть…

Словно услышав его, воздушные сущности роем поднялись к Эшли, оставив шамана. Они словно бы выросли, став еще безобразнее, насосавшись свежей крови. Но, вечно голодные, они все еще жаждали ее. Им, ненасытным, все было мало. Демон щелкнул когтем и они роем ринулись на Эшли. В смертельном страхе, она отчаянно завопила, забыв, что никто не услышит ее безмолвного крика.

Чистое голубое свечение вдруг окутало ее вялое неподвижное тело, разбросав алчущих существ в разные стороны. С возмущенным хрипловатым писком, они роем шарахнулись от нее.

— А — а… старик все же сумел передать тебе часть своей силы, — поскучневшим, скрипучим голосом, режущим нервы, проворчал демон. — Только это ничего не изменит. Я хочу полакомится твоим тельцем, шаман все-таки стар и безвкусен, а я все еще голоден. Но тут подумал… зачем пожирать тебя? Лучше я вселюсь в него. Ты еще достаточно долго будешь существовать в эфирном двойнике и сознавать себя для того, чтобы таскаться за своей плотью и видеть, как живет новая Эшли Кларк. Никому не придет в голову, что кровожадный псих, жестоко раздирающий людей на ночных улицах и скромница Кларк, одно и тоже лицо…

С невероятной скоростью Эшли переместилась к своему телу, чтобы успеть занять его и с силой налетела на какую-то преграду под визгливый хохот демона.

— Не пытайся! Кровь шамана смешанная с моим заклятием тверже любого панциря. Тебе больше никогда не соединиться с самой собой.

Оглушенная Эшли, зависла над телом лицом вниз, вглядываясь в свои заостренные черты.

— Да, да… попрощайся с ним… — глумливо хихикал демон.

Эшли теперь отчаянно желала, чтобы ее тело исчезло с лица земли, чем принять участь предуготованную ей демоном. Она с тоской посмотрела на свисающую с желтого загнутого ногтя демона, серебряную нить. Он же глумливо хихикал, продлевая мучительное ожидание своей жертвы.

В серой зыбкой мути, уже заволокшей все вокруг, что-то сверкнуло и демон пронзительно завизжал. Ничего не понимая, Эшли смотрела на обрубок его руки валяющийся у подножия топчана и рефлекторно скребущего землю когтями, совсем близко от ее серебряной нити. Что бы хоть, как-то убереч ее и избежать опасной близости от когтей демона, Эшли резко взмыла под потолок, натянув ее и зависла над лежаком, так что могла видеть все, что происходило в тот момент.

В бревнах стены, почти по рукоять, глубоко засел томагавк. Еще подрагивал свисающий с рукояти волчий хвост. Демон стонал, хлюпал и захлебываясь, с невероятной быстротой, слизывал длинным узким языком, бьющую из обрубка руки черную кровь, не давая упасть на пол ни капли.

На пороге хижины, полыхая яростными алыми сполохами ауры, стоял Воин. И хотя его обнаженное гибкое тело прикрывала лишь набедренная повязка, а в длинных волосах было воткнуто перо с окрашенным красным концом, не было сомнений, что это Воин Волк. Демон, увидев, что в руках врага больше ничего нет, поскольку его единственное оружие застряло в стене, оставил зализывать свою рану и вытянув к нему здоровую руку, угрожающе низко зарычал. С его корявых пальцев сорвался темный пульсирующий сгусток заклятия, снарядом полетевший во врага. С невероятной стремительность Воин обернулся, превратившись в волка и ловко увернувшись от снаряда, бросился на демона. Заклятие, распугав воздушных сущностей, унеслось за порог, где с громким хлопком исчезло.

Волк ловкими беспорядочными прыжками описывал вокруг демона круги, то сужая их и опасно приближаясь к врагу, то расширяя их и удаляясь от него. Неуклюжий, неповоротливый, к тому же раненный демон, на своих коротких ножках, просто не успевал уследить за животным, вертелся на одном месте, то рыча, то поскуливая. Танец волка завораживал Эшли к тому же его прыжки вокруг демона обозначались переплетением огненных нитей. Они оплетали демона. Ей стало казаться, что она слышит барабанный бой. Прыжки волка стали упорядочиваться, совпадая с ритмом далеких барабанов. Это действительно было похоже на танец. А когда зачарованный демон застыл, уже не в силах двинуться, переплетение священных нитей вспыхнуло, заключив его в свой огненный плен, и тогда Эшли ясно увидела, что они повторили узор священного щита.

— Это духи Великих Воинов бьют в свои барабаны, чтобы их брат исполнил танец Отца Волка, — торжественно произнес кто-то рядом с Эшли. Она повернула голову.

Возле нее скрестив ноги и сложив руки на груди, парил дух-хранитель с медвежьей головой. Но отчего-то она знала, что это не Ждущий у Дороги.

— А где Ждущий у Дороги? — спросила она. Бой барабанов начал стихать.

— Сейчас его предки поют ему песнь Победы. Я же остаюсь здесь, чтобы охранять это место, как и прежде. Не беспокойся о своем теле. О нем позаботятся.

Он растаял, и Эшли оставшись одна, огляделась. Хижина опустела. Ни демона, ни волка-оборотня, лишь с улицы доносились странное хныканье, да рычание.

Но она даже не сдвинулась с места, не рискуя больше удалятся от своего тела. Сколько она провисела над ним, Эшли сказать не могла.

Там где она сейчас находилась времени не существовало. Серый туман постепенно рассеивался. Время от времени она отгоняла воздушные сущности от своего тела и тела Ждущего у Дороги, вызывая в памяти яркое сияние. И когда из открытой двери хижину залил жемчужный мягкий свет в ней, окутанная синей аурой с оттенками голубого и сиреневого, появилась Джози. В руках она несла выдолбленную из тыквы бутыль и кусок мягкой замши. Наклонившись над телом Эшли, Джози, смыла с него подсохшую кровь и Эшли почувствовала сильное притяжение. Повинуясь ему, она канула в свое тело.

Первое, что она увидела очнувшись, это улыбающуюся Джози.

— Привет! — сказала она, пытливо вглядываясь в лицо Эшли. — Как ты? Узнаешь меня?

— У нас, что-нибудь получилось? — в свою очередь, спросила Эшли.

— Еще как получилось! — воодушевленно воскликнула индианка.

Видимо не было в ней той уверенности, что они справятся с демоном.

— Кто это так заунывно поет? — повернула голову к двери Эшли.

— Хоронят Ждущего у Дороги. Нет, нет не вставай! Ты еще слаба.

— А демон?

— Больше не беспокойся о нем. Тебе лучше поспать. Выпей это.

И когда Эшли послушно выпила прохладный пахнущий травами настой, ее накрыл спокойный врачующий сон, не тревоживший измученный разум беспокойными сновидениями.

В следующее пробуждение она чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. В открытую дверь били яркие солнечные лучи, освещая убогую обстановку хижины, отчего она казалась еще более жалкой. Но Эшли радовалась четкой предметности всего что видела. Она помнила все, что ей пришлось пережить, но не желала раздумывать над этим. Хотелось думать об этом, как о ночном кошмаре. Поверить, конечно, было немудрено, если бы не мысль, что Ждущего у Дороги больше нет и что она, все еще обнаженная, лежит под тонким колючим одеялом в его хижине.