Песочные часы

— Не у него.

— Что?

Я подалась назад и посмотрела на него, торжествуя:

— Если я не ошиблась, формулы экзотической материи у них нет. Вместо этого там формула препарата, который пил Калеб, чтобы фильтровать чужие эмоции.

Глава пятьдесят пятая

Когда мы встретились, Томас объявил о моем пожизненном домашнем аресте.

То есть вру. Сначала он меня обнял. Но и о домашнем аресте речь зашла чуть ли не сразу.

Теперь моя рабочая база была на диванчике. С кольцом Грейс я расставаться не хотела, так что в своей комнате мне стало некомфортно — из-за завесы. Спать там я больше не могла. Еще я поставила книжную полку перед дверью и запретила всем входить в мою комнату. Томас: ничего не сказал по этому поводу. Но начал просматривать объявления по продаже недвижимости.

На шестой день моего заключения начались кошмары.

Пожар. Яркие и горячие языки пламени пожирали все вокруг, а я лежала, совершенно обессиленная, и была вынуждена созерцать весь этот кошмар. Родители с открытыми глазами — немигающими, холодными и мертвыми.

Я закричала и проснулась. К постели подошел Томас и сел рядом. Он держал меня за руку, пока я не успокоилась. Но больше я уснуть не смогла.

На следующий день я смотрела мультфильмы один за другим, мне нужны были сказки со счастливым концом. В начале всех диснеевских фильмов ключевые персонажи очень напоминали меня — одинокие несчастные сироты. А в конце они все праздновали победу.

К сожалению, я задремала вскоре после того, как Ариэль приняла вилку за расческу.

На этот раз сон состоял не только из визуальных образов. Я чувствовала запах горелой плоти, тошнотно-сладкий аромат цветов, которыми завалили гробы, острый больничный дух. Шоковые импульсы, пронзающие тело насквозь, до самого мозга… Столкновение с деревом… Слышала скрежет металла при ударе и когда автобус пополз вниз по заснеженному склону горы.

У меня не было ощущения, что я через все это прошла, но нутром я чувствовала, что именно так оно и было.

За ночь я выпила две упаковки кофе.

На следующее утро Дрю застала меня в кресле-качалке, когда я читала наизусть поэму «Кейси с битой» — задом наперед. И она приняла решение. Я слышала, как она спорила с моим братом в спальне:

— Томас, сейчас ей нельзя оставаться одной. Она рассказала нам о том, что произошло, вкратце, но далеко не все. Она что-то скрывает. Дай ей хоть Лили позвонить. Даже в тюрьме…

— В тюрьме люди сидят потому, что пошли по неправильному пути. Я, конечно, горжусь тем, что моя сестра спасла Лайема Балларда, но черт возьми! С учетом того, что с ней стало, стоило ли оно того? — Томас заговорил тише, так что мне пришлось подняться с качалки, на цыпочках подойти к двери, ведущей в их с Дрю спальню, и прижаться к ней ухом. — Мне тяжело видеть, как она превращается в тень. Она же только что вернулась.

— Тогда позволь ей с кем-нибудь пообщаться, — взмолилась Дрю. — Чтобы она могла выговориться, рассказать о том, что с ней случилось.

Несколько секунд брат молчал.

— Ты действительно считаешь, что это поможет?

— Попробовать стоит. — И снова тишина. — У меня есть номер Майкла. Я могу попросить его заехать.

Мне очень хотелось бы увидеться с Лили — пока я лишь позвонила ей, чтобы предупредить, что в ближайшее время на работу выйти не смогу. А уж от встречи с Майклом я была бы просто на седьмом небе.

С того самого дня, как он забрал свои вещи из лофта и отдал ключи Дрю, мне с ним общаться не разрешали. Да и в тот день он лишь быстро обнял меня, поцеловал в лоб и сообщил, что все, кто был в этом заинтересован, вернулись в «Песочные часы» и пытаются придумать, что делать дальше.

Даже Ава.

От мысли о том, что я смогу с ним увидеться, сердце у меня подпрыгнуло, да и ноги тоже. Когда Томас вышел в гостиную, я сидела, завернувшись в одеяло, и монотонно пела алфавит.

Я была готова на что угодно, лишь бы поговорить с Майклом. Если для этого надо было сделать вид, что у меня совсем съехала крыша, так тому и быть.

— Милая! — крикнул он Дрю, глядя на меня. Я продолжала петь, накручивая волосы на палец. — Поторопись.

Черный кабриолет Майкла только завернул за угол, а я уже неслась вниз по лестнице. Он не успел еще толком остановиться, как я открыла дверцу и бросилась к нему в объятия.

Раньше я даже представить не могла, что чье-то присутствие может так меня успокоить. Тот простой факт, что рядом появится кто-то, кого я знаю и кто знает меня, вселил в меня уверенность. Посмотрев Майклу в глаза, я обрела равновесие. Он обхватил мое лицо руками и притянул его к себе, губы к губам. Я перестала дышать, перестала думать, от бушевавшего внутри страха остался лишь дотлевающий уголек.

Майкл коснулся губами кожи под ухом, и я почувствовала, что он улыбнулся.

— Я по тебе скучал.

Я чуть не засмеялась, увидев, что стрелка счетчика на стоянке крутилась, как вентилятор на самой высокой скорости.

— И я по тебе. Но меня выпустили всего на два часа.

— Я не упущу ни секунды. — Майкл обнял меня, положив мою голову к себе на плечо. — Пока я сюда ехал, я, наверное, раз десять нарушил правила.

— А я волнуюсь о том, что там у вас происходит, как вы справляетесь с последствиями. О Кэт с Джеком что-нибудь слышно? — У меня сердце заныло, когда я произнесла его имя.

— Нет. Дюн взломал их почтовые ящики и получил доступ к банковским выпискам. Джек снял огромную сумму в Нью-Йорке. Купил два билета до аэропорта Хитроу по кредитке, и здесь мы его след потеряли. Лайем пытается его нащупать, но пока безрезультатно.

Джек с Кэт были неизвестно где. Эта мысль проникла в мое подсознание, породив новые кошмары.

— А как Балларды?

— Лайем выходит из кабинета только поговорить с Калебом. И сидит с Грейс.

Между бровей у Майкла пролегла морщинка.

Я попыталась ее разгладить.

— Все без изменений?

Он кивнул:

— Мы все надеялись, что, когда она вернется домой и услышит голос Лайема, ей станет лучше. Я не знаю, как он с этим справляется. Я не могу представить, что было бы со мной, если бы на ее месте оказалась ты. Так что у него и с этим проблем хватает, но, похоже, «Песочным часам» придется еще нести ответственность за то, что наделали Джек с Кэт.

— Перед кем?

— Перед пользующимися дурной славой силами.

— Кэт что-то о них говорила. — Я взяла Майкла за руки и прижала их к своей груди. — Но почему так? Ведь Лайем ни в чем не виноват. Его в это время даже в живых не было.

— Я не в курсе подробностей, знаю только, что все плохо. — Майкл обнял меня сильнее. — У меня такое ощущение, что Лайем не спал с тех самых пор, как мы его спасли, а Калеб ведет себя нормально.

— Как он? — спрашивать об этом было как-то неловко, но я хотела это знать. Мне это было необходимо.

— Ему сейчас тяжело. Никак не может понять, почему он не предчувствовал, что замышляли Кэт с Джеком.