Песок, оазис, два верблюда

Ева беззвучно простонала. Только сеанса психоанализа ей сейчас и не хватало... А может, действительно, именно он и нужен?

– Ладно, твоя взяла, задавай вопросы, - вздохнула девушка, упорно отгоняя от себя все мысли и пытаясь сосредоточиться на асанах(5).

– Давай поиграем в ассоциации. Отвечай, не задумываясь, первое, что придет в голову. Каковы твои первые мысли о возвращении домой?
– тихое пение флейты расслабляло, и низковатый голос Нешки гармонично вплетался в неё, успокаивая натянутые, как гитарные струны, нервы Евы.

– Проблемы, - так же тихо ответила девушка, автоматически выполняя нужные прогибы и замирая в, казалось бы, невероятных стойках.

– С чем они связаны?

– Работа. Личная жизнь.

Флейта сменилась шумом водопада и пением птиц с легкими вкраплениями ритма там-тамов.

– Что для тебя твоя работа?

Ева хотела ответить, но в последний момент успела поймать слово, почти слетевшее с губ. "Жизнь". Интересно, когда она успела ею стать? Девушка медленно выпрямилась и просто села на коврик, подперев щеку ладонью. Странно, а ведь она об этом даже не задумывалась, но привычное удовольствие от того, что она делала, уже давно притупилось. Не было больше того адреналина и куража, которые заставляли её не спать ночами, вчитываясь в мелкий шрифт договоров и прочей канцелярщины.

– Чего ты сейчас хочешь?
– Неша не стала заострять внимание на молчании подруги. И так все ясно, далеко не всегда нужно отвечать вслух.

– Перемен.

– В чем именно?

– Во всем.

Ева вскинула голову, пристально глядя на Агнессу. Словно почувствовав её взгляд, та мгновенно открыла глаза и, сделав пару шагов, села рядом. Так, чтобы расстояние было минимальным, но не касаясь Евы.

– Мне все так надоело, - тихо, иногда глотая окончания, затараторила Агеева.
– Мне осточертело делить тарелки и кольца. Иногда кажется, что начинаю задыхаться в своем офисе. Я уже знаю, что скажут мне клиенты, чем они будут оправдывать свои измены и почему именно им должно достаться то, что они собираются делить...
– глубоко вздохнув, Ева покрыла глаза.
– Я хочу просто быть... нужной. Не как адвокат или та, с которой приятно провести время, - образ Дениса, как она не гнала от себя мысли о нем, мелькнул в сознании, - а просто, как человек...

Неша улыбнулась и погладила подругу по плечу.

– И что ты теперь собираешься делать?

Ева на секунду задумалась.

– Доведу до ума все, за что взялась. А потом буду делать то, на что всегда не хватало времени, - поймав вопросительный взгляд подруги, пояснила.
– Жить.

Ходить третий день в одной и той же одежде Еве совсем не хотелось, но в шортах Нешки она могла позволить себе разве что скрутиться в спортзале загогулиной. Остальная же одежда, хоть по размеру и подходила, но была длинна сантиметров на пятнадцать. Конечно, доехать домой можно и в таком виде, но Ева была уверена, что сработает тот самый незыблемый закон. Подлости. Стоит выскочить из дома за хлебом не накрашенной и не причесанной, как то пути встретишь пару бывших, заклятую подругу и бабку-сплетницу из соседнего подъезда.

На кухне Нешка помешивала кашу и кривилась, потому что, пробуя её, уже успела обжечь язык. Марина, сидя на пуфике рядом со столом, сосредоточенно листала книгу, разглядывая яркие иллюстрации.

– Привет, принцесса, - Ева опустилась на корточки перед девочкой. Маришка отвлеклась от "Приключений Незнайки на Луне" и, заулыбавшись немного щербатой улыбкой, кивнула и поздоровалась на языке жестов.

– Интересно?
– девушка показала на книгу. Ребенок, секунду подумав, пожал плечами.

– Доне больше нравятся сказки Родари, не патриотичная она, - хмыкнула Неша, выключая плиту и облизывая ложку. Обжегшись вторично, она только вздрогнула и сморщила нос.

– Мне они тоже нравились, особенно "Путешествие голубой стрелы".

– Она и у нас самая любимая. А теперь, дамы, быстренько жуем и собираемся, развезу вас по пунктам назначения. Тебя домой?

– Угу, - выдавила Ева, пытаясь проглотить кашу. Нет, сама по себе овсянка была довольно-таки ничего, но девушка ненавидела её с детства, потому приходилось давиться, чтобы не давать Маришке пример для подражания. Хотя, судя по тому, что девочка больше сосредоточенно размазывала содержимое по тарелке, она тоже не горела трепетной любовью к истинно английскому завтраку.

С трудом впихнув в себя хоть какую-то часть угощения, Ева поторопилась подняться:

– Я пока посуду помою, а вы собирайтесь.

– Хорошо, тогда выезд через десять минут. Дочунь, беги за красками, мы ждем тебя тут.

Маринка с явным облегчением отставила тарелку и, чмокнув маму в щеку, вприпрыжку побежала в свою комнату. Когда звук детских шагов стих, Ева, поколебавшись, все-таки решилась:

– Неш, если я лезу не в свое дело, скажи сразу, не обижусь. Почему Марина не разговаривает? Она же все слышит, значит, не глухонемая...

– Патология внутриутробного развития. У неё был двусторонний паралич голосовых связок. Угрозы жизни нет, но, даже после операции, вероятность того, что доня будет разговаривать, крайне не велика.

– Черт... Извини.

– Ничего страшного, - Неша улыбнулась, прислушиваясь к шуму, доносящемуся со второго этажа.
– У меня умный, замечательный ребенок, который, за исключением возможности говорить, во многом опережает по развитию сверстников. Так что я не расстраиваюсь. Главное, чтобы Маришка выросла хорошим человечком, а всему остальному я её научу.

– Что же вы сразу не сказали, что документы нужны срочно?

Высокий лысоватый мужчина делал одновременно три вещи: доводил до логического завершения все процессуальные нюансы выдачи паспорта, испуганно косился на Дениса и отчаянно потел. Надо сказать, что его нервная дрожь была вполне понятна и обоснованна - Романовский был сегодня небритым, злым и не выспавшимся, к тому же у него дико болела голова от постоянного щебета этого представителя родины на просторах Синая.

– Вообще-то, они всегда срочно нужны, - хмуро ответил Денис, стараясь не щурится. От яркого света, падающего на сетчатку, боль в висках, похожая на удары миниатюрным молоточком, только усиливалась.
– А когда внезапно утрачены в чужом государстве - тем более.

– Конечно, я вас понимаю, - горячо закивал сотрудник посольства, украдкой смахивая трудовую испарину со лба.
– Тем более, учитывая, что ваша невеста уже уехала. Такая милая девушка, поздравляю с грядущим торжеством.

Романовский только невесело хмыкнул. Чем именно его при встрече порадует Ева - попыткой свернуть шею или просто хроническим игнором, он не знал. Но был уверен, что с её фантазией все в порядке, так что она в любом случае отомстит. Хуже всего то, что он действительно скучал по этой заразе, выставившей его на посмешище перед другом и подчиненными. Даже не по её телу, хотя и не без этого, а по самому присутствию рядом с собой. Почему-то за эти несколько дней он настолько привык постоянно видеть Еву, что теперь испытывал что-то вроде ломки. О причинах он предпочитал не задумываться, не до того, но твердо решил, что сразу после возвращения, поедет к ней и серьезно поговорит. То, во что она собралась ввязываться, ничем хорошим не закончится. Денис хорошо знал своего брата. Лешка никогда не был жестоким человеком, но ради жены и их ребенка сделает все. Пусть малыша выносила и не Ирина, но он уже воспринимал его, как своего собственного, один только звонок чего стоил, когда взрослый человек орал в трубку: