Пьесы

Она. И в дурака?

Он. Ну!

Она. Меня, между прочим, в дурака в жизни никто не обыгрывал!

Он. Значится, сейчас сделаем.

Она приносит колоду карт, молча сдает карты. В тишине становится отчетливо слышен «Новогодний огонек», который передают за стеной по телевизору

(Очень оживился.) Слышите, слышите…

Она. «Огонек» новогодний у соседей за стеной. Большое спасибо вашему другу аферисту… Только так теперь телевизор смотрю — через стенку… Спасибо, у нас в доме слышимость…

Он (уклончиво). Хазанов… Ой, так я люблю, когда он студента кулинарного техникума показывает… (Хохочет) Помните: «Бабки синенькие»… Тот думал, что это бабки… ну — бабки… А это были бабки — ну, деньги… И вот он говорит: дай мне бабки… (Хохочет)

Она (тоже хохочет). Только вы — дурак, по-моему…

Он. Да? Отвык немного… Ничего, мы сейчас по новой. (Сдает) Слышите, слышите — Райкин… Вот кого уважаю: остро выступает. (Изображает) «Кактвое фамилие». (Хохочет) У него там, значит, зверей в зоопарке кормят… И вот один тип… — жмот, ну он им корма жалеет — «хыщники» их называет… Говорит, «хыщники»…

Она. Только карту сбрасывать не надо.

Он. Простите… (Извиняясь) Ну, три года без практики…

Она. А вы, кажется…

Он. Да?

Она. Да! Дурак!

Он. Ну что ж… (Сурово) Будем по-серьезному.

Она (сдает вновь карты :). «Козыри крести — дураки на месте».

Он. Слышите, слышите. Пугачева запела… Так я ее люблю…

Она (подпевает Пугачевой). «Все могут короли…»

Он (подпевает). «Все могут короли…». (Хохочет) Она (играя). Воту кого голос по правде тембристый… Так она поет — просто загораюсь вся… Такая темпераментная. (Сурово) Карту положите на место — вы уже две лишних забрали.

Он. Черт! (Печально) А раньше мог…

Она. Просто глаза надо иметь зоркие, когда с аферистом садишься…

Играют.

Слушайте, неудобно… вы в третий раз…

Он. Да?

Она. Да! Дурак.

Он (молча встал, походил по комнате, совсем сурово). Ну все! Давайте по-настоящему. (Сдает карты)

Она. Это вы хотите сказать, что до этого не по-настоящему?

Он. Я ничего не хочу сказать. (Играет)

Она. Если ничего сказать не хотите — не говорите. А за словами следить надо — не маленький… (Подпевает песне за стеной) «На тебе сошелся клином белый свет…».

Он. Песня хорошая, старинная. (Подпевает) «Но пропал за поворотом санный след…».

Оба поют хором.

Она. Послушай…но, по-моему…

Он. Да?

Она. Да! Ду-рак. (Бросая карты) «Я, говорит, шулер, профессионал». Но хоть один раз выиграть можешь?

Он. Если хотите знать — я бы выиграл у вас сто раз! Тыщу!

Она. Да?

Он. Да!

Она. Ну что же не выиграешь?

Он. Не могу!

Она. Это почему же?

Он. А потому что… Потому что… Потому что я поддаюсь вам!

Она. Ох, умру! Держите меня! Поддаетесь! Это почему же?

Он. А потому что, когда мне человек нравится… Когда я влюбился…

Она. Словами-то не бросайтесь!

Он. А я не бросаюсь! (Орет) Когда я влюбился — я не могу выигрывать! Я с ходу голову теряю! (Орет) Я мечтатель! Я вам, что ли, зря про учительшу рассказывал? Я, может, из-за своей любви десятилетку не кончил! Люблю вас, Аэлита Ивановна, уважаемая, с первого про вас рассказа! Вот так!

Она. Вы… вы… дурак в пятый раз! Все! (Бросая карты) И играть не умеешь… И «Огонек» кончился…

Он. Ну что ж… как обещался… (Встает) Ухожу. (Не двигаясь с места) Из тепла да в холод.

Она молчит.

Свернусь на лавке вокзальной. (Не двигается) Дыханием согреюсь… перетерплю до утра…

Она (пытаясь распалиться). Аферист!.. Бандюга!..

Он. Трое суток к вам ехал…

Она. Опять! Опять! (Чуть не плача) Уходи… Я тебе деньги дам…

Он. А я не возьму.

Она. Ну что ты от меня хочешь?.. Вконец измучил…

Он (скромно). Ничего я не хочу… Поступайте, Аэлита, уважаемая, как совесть подскажет.

Прошел месяц.

Комната Аэлиты. Аэлита и Федя с цветами.

Позвольте, Аэлита, уважаемая, букетец вручить.

Она. Вы не обидитесь, если я ваши гвоздики на кухню выставлю… А то геранька ревнует к другим цветам и вянет… В меня, видать, я тоже ревнивая.

Он. Позвольте, я попою гераньку вашу. (Поливает)

Она. Вон, как лепестки к вам тянет… Ну до чего кокетливая — ужас!

Он. Очень я благодарный за то, что вы не выгнали меня тогда — в Новый год.

Она. Не надо об этом…

Он. А говорят, не верь приметам! А вот как же не верить?.. Жизнь будто по волшебству поменялась. Смотрите: я работаю в отличном месте — механик на станции техобслуживания «Жигули». Директор «Гастронома», инспектор ГАИ, и генерал, и ученый — будь они хоть трижды разученные — на чем ездят? На «Жигулях»! Значится, к кому на поклон пойдут? К Феде. Их, как говориться, много. А Федя — один… Нет, Аэлита, уважаемая, я за ту ночь всю жизнь вас вспоминать буду.

Она. Я прошу вас, не надо больше об этом, Федя…

Он. Как же не надо? Я утром от вас шел — будто летел… С тех пор и везуха пошла. Сердце, уважаемая, оказалось у вас такое большое… как… как…

Она. Как у коровы… Только у нее, говорят, сердце больше, чем бабье сердце. (Разливает чай)

Он (строго). Не надо корить себя!.. Не надо!.. Кстати, я премию получил первую и хочу пригласить вас, Аэлита, уважаемая, в ресторан. (Пьет чай)