Пьесы
Шрифт:
Саннес (в глубине сцены, отвернувшись). Я не в силах, фрекен Вальборг! Потом…
Вальборг. А вот и они!
Те же, Тьельде, фру Тьельде, потом Сигне.
Тьельде катит в кресле жену. Вальборг бросается к матери и падает перед ней на колени.
Фру Тьельде (тихо). Благодарю тебя, боже! Да святится имя твое!
Тьельде (подходит к Саннесу и заключает его в объятия). Сын мой!
Фру Тьельде. Так вот почему он хотел уехать! Саннес!
(Тьельде подводит Саннеса к жене, он опускается на колени, целует ей руку, но тут же снова встает и отходит в глубину сцены.)
Сигне (входит). Мама, у меня все в порядке!
Фру Тьельде. И здесь тоже.
Сигне (озираясь).
Вальборг (подходя к ней). Прости, что я не открылась тебе.
Сигне. Да, ты хорошо хранила свою тайну.
Вальборг. Я просто долго страдала втайне — вот и все.
Сигне (целует ее, шепчет ей что-то на ухо, потом оборачивается к Саннесу). Саннес!
(Подходит к нему.)
Значит, теперь мы — зять и невестка?
Саннес (смущенно). Фрекен Сигне, вы… Сигне. Но тогда зачем же «фрекен» и «вы»?
Вальборг. Не удивляйся. Он и меня продолжает величать «фрекен».
Сигне. Но ведь после свадьбы ему придется тебя звать по-другому!
Фру Тьельде (мужу). А где же наши друзья?
Тьельде. Адвокат в конторе. Вот он!
Берент (смотрит из окна в лорнет). С вашего позволения, я только предупрежу моего друга Якобсена, и мы не преминем явиться с поздравлениями.
(Выходит.)
Вальборг (подходит к Тьельде). Отец!
Тьельде. Дитя мое!
Вальборг. Если бы не наше несчастье, нам никогда не дожить бы до этого счастливого дня…
Те же, Якобсен, Берент.
Тьельде. Позвольте вам представить жениха моей дочери Вальборг, господина Саннеса.
(Приветствия.)
Берент. Ваш выбор делает вам честь, фрекен. Я рад поздравить всю семью с таким зятем.
Вальборг (с торжеством). Саннес! Слышите!
Якобсен. Я человек неученый, но что знаю, то знаю: этот парень влюблен в вас с тех пор, как его конфирмовали. Раньше-то, наверное, не успел: слишком мал был. Но, ей-богу, я никогда не думал, что у вас хватит ума пойти за него замуж.
(Смех.)
Фру Тьельде. Тут кто-то шепчет мне на ухо, что обед стынет.
Сигне. Господин адвокат, разрешите мне вместо матушки повести вас к столу?
Берент (подавая ей руку). Почту за честь, фрекен. Но сначала — жених и невеста!
Вальборг. Саннес?
Саннес (беря ее руку, шепчет). Это не сон; я держу вашу руку!
(Выходят. За ними следуют Берент и Сигне, потом Якобсен.)
Тьельде (берется за спинку кресла, чтобы отвезти жену, но останавливается и склоняется над ней). Нанна, я чувствую благословение божье над нашим домом.
Фру Тьельде. Хеннинг!
– СВЫШЕ НАШИХ СИЛ -
Перевод Т. Гнедич
Над этой пьесой Бьёрнсон работал с перерывами около шести лет; окончательный вариант был создан им во время пребывания в Париже в 1883 году, и в ноябре вышло первое издание. Впоследствии пьеса включалась во все норвежские собрания сочинений писателя и издавалась отдельно в 1896, 1899, 1907 и 1916 годах. К началу века она была переведена на немецкий, английский, французский, итальянский и испанский языки. С 1897 по 1912 год пьеса выдержала в России пять изданий.
Сценический успех драмы можно сравнить лишь с триумфом «Банкротства». Первая постановка пьесы была осуществлена Новым театром в Стокгольме в 1886 году. Широкий общественный резонанс вызвала премьера театра «Творчество» в Париже (1894). Событием исключительного значения в культурной жизни скандинавских стран стали две постановки «Свыше наших сил» в 1899 году.
Весной состоялась премьера в копенгагенском Народном театре при участии лучших актеров страны. Осенью этой же драмой открыл свой первый сезон Национальный театр в Кристиании. В дальнейшем театры скандинавских стран неоднократно обращались к сценической интерпретации «Свыше наших сил»; в частности, пьеса вновь возвращалась на сцену Национального театра в 1931, 1946 и 1955 годах. Русский зритель впервые увидел драму на сцене Народного дома гр. Паниной в 1909 году в исполнении артистов петербургского Передвижного театра. Спектакль этот занимал почетное место в репертуаре труппы до 1923 года и выдержал около трехсот представлений — явление беспрецедентное в сценической истории пьес Бьёрнсона. Бессменными исполнителями ролей пастора Санга и Клары были руководители театра П. Гайдебуров и Н. Скарская. Спектакль был показан более чем в шестидесяти городах России. Идейно-образное решение этой безусловно талантливой постановки сводилось к мистическому богоискательству, пьеса была понята односторонне и тенденциозно. Приступая к репетициям, П. Гайдебуров обратился к труппе с программным заявлением, в котором сказал: «Вера, утверждающая чудо, свыше ли она человеческих сил? Вот прямая сущность ожидающей нашего воплощения пьесы. Ответ на вопрос, поставленный Бьёрнсоном, один: по вере твоей воздастся тебе. И чудо совершалось между Сангом и одинаково с ним верующим. И для обоих в этом не было чуда». Рецензенты писали о спектакле как о литургии, как о мистерии, вызывающей в зрительном зале истерический экстаз.Подобная интерпретация пьесы весьма показательна. Сразу же после ее выхода в свет между критиками разгорелась ожесточенная полемика, существо которой сводилось к утверждению или отрицанию религиозной веры как позитивной идеи произведения. Достаточным поводом для этого служили и противоречивые высказывания самого Бьёрнсона, то признававшего абстрактно-религиозную проблематику единственным содержанием драмы, то подчеркивавшего, что его драма «лишь использует определенный жизненный материал и помещает его в психологических картинах». Все же симптоматично, что в примечании к первому изданию пьесы сам Бьёрнсон делает ссылку на две научные работы, посвященные психическим заболеваниям и истерии. Из этого следует, что он рассматривал историю пастора Санга как явление в известном смысле патологическое. В двадцатом столетии почти все исследователи, вне зависимости от концепционной направленности своих работ, приходят, наконец, к единому пониманию финала драмы как авторского отрицания способности религиозной веры вызвать чудо. И в 1932 году известный датский драматург, пастор Кай Мунк, пишет драму «Слово», которая является полемической антитезой «Свыше наших сил». Мунк намеренно повторяет сюжетную ситуацию, круг образов и ведущий конфликт бьёрнсоновского произведения с тем, чтобы в финале прийти к диаметрально противоположному выводу: его герой силой своей веры пробуждает к жизни умершую.
Часть первая
Адольф Санг, пастор.
Клара Санг, его жена.
Элиас, их сын.
Ракел, их дочь.
Ханна Робертс, сестра Клары.
Епископ.
Крейер, пастор.
Незнакомец (пастор Братт).
Бланк, пастор.
Брей, пастор.
Фалк, пастор.
Йенсен, пастор.
Вдова пастора.
Огот Флурвоген.
Священники и толпа народа.