Петербургские святые. Святые, совершавшие свои подвиги в пределах современной и исторической территории Санкт-Петербургской епархии

Новомученица Кира прославлена в лике святых в 2003 году.

Пмчц. Мария Гатчинская († 1937), память 17 апреля

Лидия Александровна Лелянова родилась в Санкт-Петербурге в 1874 году в богатой петербургской купеческой семье (Забалканский пр., 101) [82] , где купец Александр Иванович Лелянов имел сургучный завод и собственный дом при нем. Родной брат Александра Ивановича – Петр – владел большим меховым магазином на Большой Морской, принимал деятельное участие в общественной и городской жизни: несколько лет являлся гласным Петербургской думы. Купеческая династия Леляновых была в столице известной, уважаемой и богатой, ибо давно числилась по 1-й гильдии. До шестнадцати лет ее жизнь ничем не отличалась от жизни сверстниц. Счастливое детство, учеба в гимназии… И все оборвалось в одночасье!

82

Ныне Московский проспект, дом не сохранился.

В шестнадцать лет Лидия Александровна заболела энцефалитом, который усилился осложнением и болезнью Паркинсона.

На выпускные экзамены в женской гимназии, которую она заканчивала, Лидию привезли в инвалидной коляске. Не помогли долгие курсы лечения, в том числе и заграницей. Болезнь продолжала неумолимо отнимать у девушки телесное здравие: у нее стали сохнуть руки и ноги, все тело ссыхалось и уменьшалось в размере. По воспоминаниям современников, никакое лечение не помогало. Она перестала владеть ногами, и навсегда вынуждена была лежать, так как сидеть ей не давала постоянная страшная боль. Постепенно и руки отказали, и все тело ссохлось. Только голова и лицо оставались без всякого изменения.

Болезнь святой протекала необычно. Тяжелый недуг не приобрел тех форм, которые обычно бывают неизбежными и, кроме поражения телесного, приводит также к разрушению личности. Как отмечал первый составитель жизнеописаний многих новомучеников и исповедников Российских, в том числе, и матушки Марии, священник Михаил Польский, «оказавшись полным физическим инвалидом, (она) не только не деградировала психически. Но обнаружила совершенно необычные не свойственные таким больным черты личности и характера: она сделалась чрезвычайно кроткой, смиренной, покорной, непритязательной, сосредоточенной в себе, углубилась в постоянную молитву, без малейшего ропота перенося свое тяжкое состояние».

В двухэтажный дом (угол Багговутской ул., 41, и Соборной ул., 21) [83] , в самом центре Гатчины, неподалеку от Павловского собора, Лидию Александровну перевезли в 1909 году. В этом доме жил ее старший брат Владимир, содержавший в нем Елизаветинскую аптеку. «Брат покойной, слабенький, маленький благообразный старичок, самоотверженно за ней ухаживавший и принимавший посетителей». Он умер в 1927 году, до ареста сестры.

С 1912 года Св. Мария полностью потеряла подвижность и с постели не вставала.

83

Гатчина, Соборный пр., 22, не сохранился.

В Гатчине она встречает революцию, переживает Гражданскую войну. Гатчина переходила из рук в руки – белые, красные… Сопутствующие войне репрессии, беззакония, голод…

Здесь в 1922 году, по благословению священномученика Вениамина Петроградского, Лидия была пострижена в монашество с именем Мария.

Ровно десять лет продолжалось благословенное Богом служение матери Марии. Прикованная к постели, она принимала десятки людей, среди которых были крестьяне, ремесленники, «бывшие люди», священники и даже архиереи. Слава ее святости уже при жизни распространилась далеко за пределы Гатчины и Петрограда.

Приблизительно до 1921 года о болящей праведнице знали в основном домашние и узкий крут знакомых семьи Леляновых. По словам Ольги Эдуардовны Вейерт, уроженки Гатчины и духовной дочери матушки Марии, «с 1921 года был организован кружок почитания. Организацию кружка провел протоиерей Иоанн Смолин, и он руководил им до своей смерти. Вначале кружок состоял из семи человек: Веры Ивановны Максимовой, учительницы, Марфуши Клячкиной, посудомойки в станционном буфете (они с 1927 года жили в одной квартире с матушкой и помогали ее сестре), Тани Коротковой, Марии Агус, Веры Златогорской, Евгении Никифоровны Тимофеевой из Мариенбурга (под Гатчиной)». Последняя исполняла в кружке обязанности распорядительницы.

Мчц. Мария Гатчинская

«Целью кружка было поддержание духовно-нравственного общения с больной, а также воспитание в этом духе; проведения в квартире болящей панихид, молебнов, молитвенных собраний в наше развращенное и безбожное время». Кроме перечисленных лиц и самой Вейерт, в кружок входили также Анна (Аня) Варламовна Алексеева, медсестра Зинаида Ермиловна, Анастасия Лукачева, Екатерина Ивановна, Мария Петровна Харитонова, Поля и другие, ныне известные только по именам. То были в основном двадцатилетние девушки из самой Гатчины, чуткие сердцем, сострадательные и воспитанные родителями в православной вере. Некоторые позднее и пострадали за свою веру. Раньше всех была выслана Вера Ивановна, за нею, тоже в 1932 году, последовала Ольга Эдуардовна…

Кроме них к матушке постоянно приходили другие гатчинцы из «бывших» – генерал Алексей Алексеевич Епанчин и его дочь Надежда (монахиня закрытого Нежадовского монастыря), генеральша Екатерина Ивановна Теляковская, адмиральша Пац-Помарнацкая, а также монахини из местного Покровского подворья Пятогорского монастыря, и великое множество почитателей из числа православных – «не только из городского населения, но крестьяне и приезжие из разных мест (прежде всего, Петрограда) с целью получить от нее совет, как поступить в тех или иных постигших их неудачах». При этом за утешением приезжали люди самого разного возраста, положения и образования: от необразованных работниц до университетских профессоров, от приходских батюшек до архиереев.

В марте 1927 года учитель И.М. Андреевский, ожидая приема, увидел среди многочисленных фотографий приемной комнаты два снимка. На первом был запечатлен митрополит Вениамин (Казанский) и ниже шла надпись: «Глубокочтимой страдалице матушке Марии, утешившей, среди многих скорбящих, и меня грешного». На второй – митрополит Иосиф (Петровых) с трогательным посвящением из его замечательного духовного дневника «В объятиях Отчих».

Андреевский, сам получивший утешение от матушки Марии, стал также свидетелем ее чудесного воздействия на других. «Юноша, унывающий после ареста и ссылки отца-священника, вышел от матушки с радостной улыбкой, сам решившись принять сан диакона. Молодая женщина от грусти пришла к светлой радости, также решившись на монашество. Пожилой мужчина, глубоко страдавший от смерти сына, вышел от матушки выпрямленный и ободренный. Пожилая женщина, пошедшая с плачем, вышла спокойная и твердая». И таких людей были не десятки, а многие и многие сотни: в России после Гражданской войны и красного террора было столько горя, несчастья и скорби!

В конце жизни физическое состояние матушки настолько ухудшилось, что любое прикосновение вызывало нестерпимую боль. Она даже говорила с трудом, сквозь зубы. Несмотря на это, она по-прежнему принимала тех, кто нуждался в ее молитвенной помощи и совете.

19 февраля 1932 года матушку Марию вместе с сестрой арестовали в ходе акции по «Изъятию монахов и монашек», которая проходила по всей стране. Привезенной на грузовике из Гатчины, неизлечимо больной калеке предъявили стандартное обвинение по ст. 58/10: «Участвует в нелегальных сборищах, где читается Евангелие, на которые приглашается местное население, и в беседах на религиозные темы ведет антисоветскую агитацию». Действительной причиной ареста было огромное духовное влияние матушки Марии. Она «была настолько популярна, что ее считают даже ясновидящей и предсказательницей… Слава ее святости была большая и далеко за пределами района».

Поместили Св. Марию в больницу Дома предварительного заключения [84] , тюремные врачи поставили ей свой диагноз: больная страдает «ревматизмом и подагрой в течение двадцати лет, настолько в сильной форме, что находится в вынужденном лежачем положении на спине в течение всего времени своей болезни. В настоящее время она представляет из себя редкую уродливость, и болезнь ее в данном состоянии неизлечима». На основании этого диагноза в больнице имени 25 октября [85] куда ее, беспомощную и совершенно недвижимую привезли со Шпалерной, из Дома предварительного заключения, монахиню подвергли мучительным операциям: подрезали ей сухожилия…

84

Санкт-Петербург, ул. Шпалерная, 25.

85

Санкт-Петербург, наб. р. Фонтанки, 132.