Петезера: станция смерти

В сам поселок продовольственные товары, разумеется, тоже привозят издалека. Сначала доставляют до южной точки Дальнего Хребта железнодорожным сообщением. Там, в небольшом северном городке Тышемкаш, товарняк разгружают. А затем АКСАР распределяет товары по всем удаленным поселениям. Большая часть северных сел, лежащих неподалеку, снабжаются обыкновенным путем – туда возят продукты на старых дребезжащих грузовиках или же на гусенично-санном транспорте, если погодные условия не позволяют проехать «груженке» (как здесь принято называть грузовики с провизией).

С поселком Снежное и базой «Петезера» дела обстоят иначе. «Проехать колесами», как говорят местные, в эти края очень затруднительно. А потому для поставки продовольствия и перевозки людей используется вертолет.

Попасть на полярную станцию, миновав Снежное, невозможно. Любой, кто побывал на «Петезере», неизменно побывал и в поселке. Отсюда полярники попадают на базу, а затем – и обратно с нее. Другого пути просто не существует.

Передвигаться по заснеженной пустоши – настоящее самоубийство. В зимнее время года это равносильно тому, чтобы подвесить на свою шею гирю, а затем спрыгнуть в ледяную воду. Каждый житель заполярья прекрасно знает о том, что оставаться на месте и дожидаться помощи – это единственное верное решение. Всегда логичнее переждать ненастье в тепле и безопасности, даже если запасы продовольствия или медикаментов на исходе.

При должной подготовке, на севере можно выжить даже на самом скудном рационе. А выжить без крыши над головой и тепла невозможно. Быть отрезанным от мира, оставшегося где-то за белым мраком вечного холода – привычное состояние как для обитателей Снежного, так и для группы ученых, ютящихся на «Петезере».

И в поселке Снежное, и на базе «Петезера» круглый год есть и электричество, и тепло. Но так как электроэнергия производится автономными генераторами, действующими на привозном топливном ресурсе, она взлетает в цене до невообразимых высот. Поэтому здесь принято относиться к ней очень бережно. Никто не станет оставлять на ночь включенной даже одну-единственную лампочку или, тем более, подсвечивать уличными фонарями пустые дороги. Без крайней необходимости местные никогда не нажмут на выключатель. Потому что электроэнергия в этих краях не только дорогая, но еще и не бесконечная. Ко всему прочему, она дает обитателям заполярья жизненно-важное тепло.

Вот почему то, что произошло 19 января на «Петезере», вызывает так много вопросов. В момент, когда разведывательная группа наконец прибыла на место происшествия и принялась осторожно пробираться к рухнувшей во льды базе, внутри, в хитросплетениях обугленных коридоров, были включены все лампочки. Все до единой.

Конечно, на момент прибытия отряда, они все уже не работали, и черные останки станции печально контрастировали на фоне сине-белых льдин. При пожаре внутри пяти блоков «Петезеры» сгорела электропроводка. Да и генератор заправлять было уже некому – все 12 полярников на тот момент были мертвы.

Однако факт того, что перед трагедией на станции устроили настоящую иллюминацию, вызвал у прибывших специалистов ряд вполне логичных вопросов. Зачем группе ученых понадобилось зажигать свет во всех помещениях всех пяти блоков? Ведь чаще всего одновременно использовались максимум два из них – жилой и лабораторная станция, где изучались и хранились образцы добытого из глубин льда. Кто и для чего перевел в режим активации все осветительные приборы «Петезеры»?

К слову, дальнейшие исследования показали, что основной генератор не выдержал подобной сверх нагрузки, и часть ее была автоматически переброшена на запасной, чтобы рассредоточить и распределить мощность во избежание замыкания всей системы. Вот почему в какой-то момент сработал встроенный механизм сброса основного режима, и все пять блоков станции «Петезера» погрузились во тьму.

Задаваясь этим вопросом, эксперт Андрей Ливанов заметил, что избежать подобного можно было с легкостью – достаточно сразу распределить нагрузку по отдельным генераторам, как и было описано в инструктаже. Очевидно, к моменту, когда кто-то из группы решил включить весь имеющийся на «Петезере» свет, полярного электрика Демьяна Резника уже не было в живых. В противном случае, он сразу бы указал на угрозу перегрузки системы электрообеспечения.

Нельзя сказать наверняка, успел ли самоперезапуститься генератор до того, как на станции начали греметь первые взрывы. Или же «Петезера» погружалась в образовавшийся во льдах разлом в кромешной темноте. Для того, чтобы делать подобные выводы, у поисковой группы просто не было достаточного количества данных.

Все, что мы знаем о трагедии, случившейся 19 января, добывали по крупицам, собирали из данных уцелевших приборов, выуживали из обугленных журналов, додумывали самостоятельно и даже интуитивно предугадывали, основываясь на том, что знали о характере каждого из двенадцати погибших членов группы «Петезеры».

В конечном итоге, эта история обросла целой массой слухов – как вполне правдоподобных, так и крайне маловероятных. Ближе к началу нового тысячелетия люди, по-прежнему заинтересованные печальным исходом «Петезеры», наконец выдвинули три основные гипотезы произошедшего. Именно их мы и будем рассматривать в этом расследовании, изучая со всех сторон и пытаясь отыскать истину. Которую, вполне вероятно, все равно уже никогда не узнаем.

Но сейчас нам лучше поскорее вернуться в умирающий поселок Снежное. В зиму 1993 года. А если точнее – в хмурое и ветреное утро 16 января, когда огорченная и раздосадованная Надежда Бехтерева, жена главного механика станции «Петезера» Виктора Бехтерева, не смогла сесть на вертолет Ми-6. Из-за неистового бурана плановый полет был отменен и перенесен на следующий день – 17 января. А потом – еще на сутки. В конечном итоге, Надежда Бехтерева так и не смогла улететь на «Петезеру», благодаря чему и осталась жива.

О том, что на полярной станции не все гладко, впервые заговорила именно она. Пятидесятилетняя женщина как будто предчувствовала роковые события, развернувшиеся где-то там, в снежной дали, в самом сердце ледяного плато. Когда утром 20 января ее муж не вышел на связь, она сразу же отправилась пешком к местному связному, невзирая на ужасную погоду и почти сорокаградусный мороз. И потребовала, чтобы он немедленно наладил сообщение с «Петезерой», которое, как она предполагала, могло пострадать из-за взбунтовавшейся стихии и порывистого ветра.

Первым делом Николай Трофимов, бывший советский летчик, а ныне – почетный житель Снежного, отправился на старую радиовышку. Он решил убедиться в том, что буря не оборвала линии радио и электропередач и не повредила древнее оборудование, которым все еще пользовались в поселке для экстренной связи со внешним миром.

Трофимов поднялся на вышку, и сразу же обнаружил сигнал, оставленный Адамом Алленом. Но это был просто сигнал – без сообщения, без слов и даже без шума и помех в эфире. Создавалось впечатление, что кто-то решил отправить важное уведомление на радиовышку Снежного, но в последний момент, когда сигнал прошел, внезапно передумал и отключился. Это показалось Николаю Трофимову странным. Поэтому он сразу же попытался связаться с «Петезерой». Тем более, что внизу, в поселке, его с нарастающим нетерпением ждала Надежда Бехтерева, которая начинала заметно нервничать.

Стоит сразу сделать небольшое отступление и оговорить одну интересную деталь. Дело в том, что на буровой установке «Петезера-31», в кабине которой в дальнейшем были обнаружены обугленные останки Адама Аллена, имелась специальная кнопка. Она располагалась прямо на приборной панели, и не заметить ее или забыть о ее существовании было просто невозможно. Кнопка экстренного вызова помощи, или проще говоря – классический передатчик SOS, был вмонтирован прямо в электропанель буровой установки на случай непредвиденных ситуаций, требующих немедленного реагирования. Поскольку станция располагалась не на континенте, а непосредственно на леднике, который при этом еще и регулярно подвергался разработке сверхглубоких скважин для изъятия необходимых образцов льда, риск возникновения чрезвычайных происшествий был достаточно велик.