Петр и Мазепа. Битва за Украину

В областях, переходивших к России, больше не предусматривалось никакой автономии. Наоборот, Екатерина II добивалась установления общего порядка в своей державе. На украинские области, как старые, так и вновь присоединенные, распространялись законы и административные системы Российской империи. Последующими либералами и националистами это квалифицировалось как «закрепощение» Украины. Хотя такое определение представляет собой грубую подтасовку. Закрепощением украинских крестьян активно занимался еще Мазепа. А в польских областях почти большинство крестьян были крепостными. Перейдя в подданство России, они сохранили свой статус. В результате число крепостных на Украине составило 800 тыс. человек. Прочее население оставалось государственными (вольными) крестьянами, или мещанами, казаками.

Но само крепостное право в нашей стране было гораздо мягче, чем в Польше. Впрочем, и мягче порядков на «вольной» Украине, когда она оставалась под гетманским самоуправлением. Ведь там любой полковник или сотник мог запороть до смерти неугодного крестьянина или слугу. Никакой национальной дискриминации в Российской империи не существовало. Какая уж дискриминация, если международными делами руководил канцлер и светлейший князь Александр Андреевич Безбородко, так и не научившийся говорить по-русски? Свою политическую линию он обычно определял: «Як воно матушка императрыця скаже, нехай так воно и буде…»

Украинские казаки приобретали на службе офицерские чины, и становились российскими дворянами. Среди нижних чинов очень ценились и пользовались авторитетом основательные и добросовестные украинские унтер-офицеры. Впрочем, здесь необходимо уточнение. В Российской империи вообще не было разделения по национальностям! Ни в каких документах национальность не фиксировалась. Только вероисповедание. Если человек православный, автоматически подразумевалось, что он «русский» — даже если его предки были немцами, татарами, евреями. Таким образом, и украинцы считались «русскими». Если по каким-то причинам нужно было подчеркнуть место рождения или проживания человека, употребляли слово «малороссы».

При «матушке Екатерине» наша страна выигрывала войны не только с Польшей. Дважды она громила Османскую империю. Отобрала у нее Северное Причерноморье, земли между Бугом и Днестром. Был присоединен Крым. Однако к Малороссии данные территории никакого отношения не имели. Прежде они принадлежали не украинцам, а туркам. Отвоеванный у них край — Херсон, Николаев, Одессу, назвали Новороссией. Население здесь составлялось смешанное. Генералы и офицеры, получившие имения в Новороссии, переводили сюда крестьян из своих русских поместий. Оседали отставные солдаты и матросы. Перетекали эмигранты из стран, подвластных туркам, — молдаване, болгары, сербы, греки, албанцы (арнауты). Разумеется, добавлялось и много украинцев — в новых больших городах и портах для всех находились место и работа.

Вбивать клинья между единокровными и единоверными братьями долгое время не пробовал никто. Идеологические и геополитические диверсии периодически предпринимались, но враги России делали ставку не на украинцев, а на поляков. Наполеон Бонапарт, начиная поход на нашу страну, провозгласил одной из своих целей возрождение Великой Польши. Подразумевалась такая Польша, какой она была в вершине своего могущества — включавшая Литву, Белоруссию, Украину. Естественно, под покровительством Франции. Панов подобные перспективы чрезвычайно обрадовали. Под знаменами Наполеона выступило 80 тыс. поляков, они составили лучшие корпуса легкой конницы.

В 1854 г. англичане, французы и турки высадили полчища в Крыму. Присоединились итальянцы, корпуса немецких и швейцарских добровольцев. Снова строились проекты расчленения нашей страны, в том числе восстановления «Великой Польши», какой она была до Богдана Хмельницкого. Но для Малороссии ужасы польского ига оставались не таким уж далеким прошлым. Деды рассказывали об этом внукам, бандуристы пели песни. Украинцам было никак не по пути с чужеземцами, желающим передать их под панскую власть.

Но в конце XIX в. ситуация стала меняться. Технологии пропагандистских войн выходили на новый, куда более высокий уровень. А Германия и Австро-Венгрия исподволь готовились к мощному удару по России. Оторвать от нее национальные окраины выглядело очень заманчивым. Для этого обратили внимание и на «украинский вопрос». Правда, его не существовало. Значит, требовалось его создать. Выше уже отмечалось, что Австро-Венгрии при разделах достались Галиция и Лодомерия (западная часть Волыни). Причем здесь-то ни малейшего уважения к национальным традициям не проявлялось. В Прикарпатье и Закарпатье официальным языком считался немецкий. Только на нем составлялись документы, говорили в государственных учреждениях. А органы управления формировались в основном из немцев и венгров. Славяне в империи Габсбургов вообще оставались «второстепенными» народами.

Однако под эгидой австрийских и германских спецслужб во Львове стали создаваться украинские культурные, литературные, политические общества. Разрабатывался искусственный украинский язык (единого языка в различных областях Малороссии никогда не было). Эти организации вербовали единомышленников на российской территории, пересылали свои газеты, брошюры. Националистические идеи соединялись с либеральными и социалистическими. А сами себя сепаратисты назвали… «мазепинцами». Давний предатель показался самой подходящей символической фигурой!

Другие изменники — Выговский, Юрий Хмельницкий, Брюховецкий — промелькнули на исторической арене слишком быстро, о них мало кто знал, а Дорошенко в плену покаялся перед царем. Мазепу помнили все, он ни в чем не каялся. Он отлично подходил либералам и социалистам — поскольку боролся против «царизма», за «свободы». Правда, репутация его была слишком подпорченной. Однако новые последователи взялись отмывать его память, сочинять легенды. Между прочим, представляется характерным, что вся эта публика: униаты, католики, протестанты, сектанты, масонствующие безбожники подхватили… обвинения раскольников в адрес Петра! Доказывали, что ни какой измены-то не было. Ведь гетман спасал православную Украину от врага Церкви! Чуть ли не «антихриста».

Но удивляться подобным парадоксам не приходится. Этими операциями занимались весьма квалифицированные профессионалы. В Германии общее руководство подрывной деятельностью было возложено на статс-секретаря германского МИДа Циммермана. К разработкам подключились видные кайзеровские идеологи Рорбах и Баллин. Генерал Рорбах предпринял путешествие по России, исследуя разные районы на предмет сепаратистских настроений. Была создана «Лига инородческих народов России» во главе с бароном Экскюлем. Первым по значению выдвигался «украинский вопрос», вторым «польский», третьим «еврейский». Возникла «Лига вызволения Украины» под руководством пангерманиста Хайнце и особый штаб для контактов с украинцами, который возглавил регирунгс-президент Шверин. В общем, щирые хохлы!

Активной союзницей немцев и австрийцев стала униатская церковь — когда Украина отделится, униаты рассчитывали занять там господствующее положение. Налаживались каналы финансирования через Швецию и Румынию, засылались эмиссары и агитационная литература. Австрийский канцлер Бертольд указывал: «Наша главная цель в этой войне — ослабление России на долгие времена и с этой целью мы должны приветствовать создание независимого украинского государства». О том же писал министр М. Эрцбергер — дескать, общая цель Центральных Держав “отрезать Россию от Балтийского и Черного морей”, а для этого необходимо “освобождение нерусских народов от московского ига и реализация самоуправления каждого народа. Все это под германским верховенством …”