Пиар во время чумы

Джиттер молча посмотрел на дверь зала, а Валеев услужливо подсказал:

– Запер он нас! Шум услышал и сразу убежал. А дверь здесь, похоже, прочная – без ключа не открыть.

– Короче, опять мы с тобой в одной связке, начальник! – сочувственно сказал Джиттер. – Поторопились мы с тобой разборки устраивать. Потому что сейчас нас обоих кончать будут.

– Думаешь, Курбатов решится на это?

– Не сомневаюсь, – заявил Джиттер. – Сначала он, конечно, попытается Петра Ивановича вызволить. А мы его не отдадим. Тогда он будет звонить Маргарите, чтобы посоветоваться.

– Кто такая Маргарита? – перебил его Гуров.

– Объясни ему, кто такая, – бросил Джиттер Валееву. – Как исполнительный директор. Кстати, у него ключи от наручников есть – глядишь, он тебя и на свободу выпустит.

– Какая уж взаперти свобода! – вздохнул Валеев. – А Маргарита – это Маргарита Евгеньевна Коленкина. Вдохновитель и организатор наших побед. Женщина волевая и со связями. На самом верху, между прочим… А вы правда можете снять с меня наручники?

– Могу, – сказал Гуров. – Но не буду. Вы опасный преступник. Кстати, чтобы вы знали, я – полковник Гуров, веду расследование и розыск по вашему делу. Ясна ситуация?

– Куда уж яснее, – упавшим голосом сказал Валеев и отвернулся.

– Нет, тебе не все ясно, Петр Иванович, – со злорадством сказал Джиттер. – Ты послушай, что будет дальше. Курбатов начнет советоваться с Коленкиной, и тут выяснится, что полковник Гуров, можно сказать, закончил свое расследование. И вообще, можно сказать, пришел в гости. Как ты думаешь, что скажет Коленкина?

– А что она скажет? – осторожно спросил Валеев. – У нас много денег. На всех хватит. Мы все можем договориться.

– Это у тебя много денег, – заметил Джиттер. – Их еще найти надо. Но кто же будет их искать, когда полковник Гуров уже тут? Вот и делай вывод.

– Ну какой еще выход? Что ты душу тянешь? – раздраженно сказал Валеев.

– Сам знаешь какой, – невозмутимо ответил Джиттер. – Потому и дергаешься. Но я для полковника скажу, потому что он в людей еще верит и может не так понять. Кончат нас всех, господин полковник, не сомневайтесь. Прямой резон. Они Валеева нашли, который у них всего лишь чем-то вроде казначея был, а денег не нашли. И вы тут как тут. Можно сказать, уже в курсе всех дел. И как прикажете этим дельцам выкручиваться? Да никак не получается, если всех нас не закопать. А что? Мою голову Курбатов вам уже пообещал, про вас никто не знает – где вы, что вы, а Валеев, таким образом, становится опасным свидетелем. Но его-то, допустим, не жалко…

– Что ж ты каркаешь? – укоризненно заметил Гуров. – Откуда Курбатову знать, что я здесь?

Джиттер иронически покосился на него и ткнул пальцем в дальний угол. Гуров повернулся и увидел, что под потолком закреплена видеокамера. Она медленно вращалась, и на ее корпусе горел красный огонек.

– Вот попали: на ровном месте, да мордой об асфальт! – разочарованно пробормотал Гуров. – Чем же ты думал, когда мой мобильник выкидывал? Он бы сейчас нас выручил.

– Да хрен с ним, – равнодушно сказал Джиттер. – Это для тебя менты подмога, а мне что в лоб, что по лбу. Ты еще скажи, что я зря тебе копыто прострелил! Таких, как ты, лучше на поводке держать…

Он хотел еще что-то сказать, но в это мгновение что-то раскатисто грохнуло, и пуля с чавкающим звуком ударила Джиттера в живот. На пол все повалились практически одновременно. Гуров охнул от боли и на секунду потерял ориентировку. Очнувшись, он увидел, что Джиттер, закусив губу, шлет пулю за пулей в направлении душевой. Дверь там была открыта, а на пороге неподвижно лежало крупное тело. После каждого выстрела оно вздрагивало.

– Прекрати! – сказал Гуров. – Если другого ничего в голову не приходит, так хоть патроны пожалей.

Джиттер посмотрел в сторону Гурова. Глаза его быстро мутнели, по лбу градом катился пот. Джиттер хотел что-то сказать, но только сипло выдохнул воздух и ткнулся лицом в синтетическое покрытие пола. «Кажется, мы наконец-то освободились друг от друга, – подумал Гуров. – Только произошло это в неподходящее время и в неподходящем месте».

Он всмотрелся в неподвижное тело на пороге душевой – кажется, этот штангист опять отключился, и теперь уже навсегда.

События разворачивались быстро и скверно. Гуров подполз к Джиттеру и забрал у него свой «макаров». И в этот момент в дверь постучали.

– Господин Гуров! Лев Иванович! – заговорили из коридора. – Сейчас мы к вам войдем. Прошу не делать глупостей. Мы окажем вам медицинскую помощь и заберем Валеева. Вам ничего не угрожает. – Голос Курбатова, как всегда, звучал рассудительно и уверенно.

– Валеева не получите! – прокричал Гуров. – Можете заходить, если хотите, но первый же, кто покажется на пороге, получит пулю. Это я вам обещаю.

– Но вы же умный человек, Лев Иванович! – сказал из-за двери Курбатов. – У вас нет выхода. Вы ранены. И потом, на крайний случай у нас радикальное средство. Мы просто пустим в помещение газ.

– Мне казалось, что вы тоже умный человек, – ответил Гуров. – А вы сами роете себе могилу.

– Да, мое положение тоже не назовешь завидным, – согласился Курбатов. – Но кое-что можно еще поправить. Отпустите Валеева, и мы договоримся.

Шахматист завозился возле штанги, звякнул наручниками.

– Отцепите меня, идиот! – заверещал он. – Мы оба из-за вас погибнем!

– Валеева не получите! – повторил Гуров.

Воцарилась короткая пауза, а потом Курбатов с сожалением сказал:

– Вы мне не оставляете выбора. Я сейчас отдам необходимые распоряжения, а вы пока подумайте. Прежде чем мы пустим газ, вы еще можете изменить свое решение.

Он замолчал, и Гуров услышал удаляющиеся шаги. Никакого сомнения в том, что Курбатов выполнит свою угрозу, у него не было. Гуров даже не пытался угадать, каким газом собирается травить его Курбатов. Конец все равно будет один.

Он пополз к двери, огромным напряжением преодолевая каждый сантиметр. Это заняло у него массу времени, и он в любую секунду ожидал возвращения Курбатова. Однако проходили минуты, а ничего не происходило. За пределами спортзала царила такая тишина, будто дом уже был покинут всеми его обитателями. Эта тишина одновременно обнадеживала и пугала Гурова.

И вдруг он совершенно явственно различил, что где-то снаружи нарастает странный рокочущий звук. Он появлялся словно бы ниоткуда, падал с неба. И Гуров, который уже достиг своей цели и теперь осторожно взбирался по стенке около двери, сообразил, что снаружи прямо над домом кружит вертолет. Он недоверчиво уставился на забранные железными полосами окна, будто наделся что-то различить за ними, и стал лихорадочно думать, что может означать появление здесь вертолета. Он не знал, враг это или друг, но это был шанс, и поэтому, когда по звуку стало ясно, что вертолет приземлился, Гуров принялся расстреливать обойму за обоймой, целясь в окна в надежде, что это безобразие заметят снаружи.