Пиджин-инглиш

З-Омби:

— Понтогон затраханный. Любой дурак так сможет.

Мертвый пацан:

— Давай-ка попробуй. Посмотрим.

З-Омби:

— Иди нах, сопля, не путайся под ногами.

Убейца:

— В рог дать?

Мертвый пацан:

— Потише, парни. Ведите себя хорошо.

Я стоял за забором и все видел. Сперва З-Омби толкнул пацана, потом Убейца. Потом пацан толкнул Убейцу. Глаза у всех налились кровью. Шло по нарастающей: то они его пихнут, то он кого-нибудь из них. Наконец пацан так толкнул Убейцу, что тот упал, футболка задралась и стала видна ручка отвертки, заткнутой сзади за пояс. Даже звуки ударов были хорошо слышны. Никто не собирался останавливаться, словно кто-то нажал не на ту кнопку и махач будет продолжаться, пока батарейки не сядут. Участники игры, в основном ребята помладше вроде меня, стояли и смотрели. Драка закончилась, только когда кто-то попытался спереть у пацана велик. Тут уж, ясное дело, бросай все и лови вора.

Убейца:

— Перебздел! Очко заиграло!

З-Омби:

— Беги, беги!

Я думал, представлению конец, но пацан сел на свой велосипед и вернулся назад. Набрал полный рот воды из бутылки и как фыркнет на Убейцу. И майку ему залил, и вообще.

Мертвый пацан:

— Это у тебя очко играет, ссыкун!

И укатил. Убейца был злой как черт. Вода с него так и капала. Мальчишка из тех, что помладше, кинул в него мячом.

Мальчишка из тех, что помладше:

— Ссыкун!

Вот тут-то я понял: кого-нибудь обязательно убьют, и быстренько побежал домой, чтобы только не меня. Дело было давным-давно, я только приехал в Англию. Сейчас баскетбольная площадка почти все время пустая. Кто-то порвал сетки и попытался поджечь столбы. А корзина без сетки вроде как и не корзина.

Дин лежит на земле под баскетбольной корзиной, глаза закрыты, руки разбросаны в стороны, будто у ангела.

Дин:

— Да не чувствую я ничего, говорю же тебе!

Я:

— Это все потому, что он не был с тобой знаком, дух тебе не доверяет, не знает, друг ты или враг. Все путем, дух, он со мной. Мы хотим помочь.

З-Омби:

— Эй, и что тут парочка недоумков вытворяет? Наркоты на завтрак объелись?

З-Омби и Шиззи блокировали калитку. За оградой маячит Убейца, на нем висит Микита. Я быстро перебрасываю через забор телефон Лидии, авось в траве не заметят.

Шиззи:

— Знаете, что границу нарушили? Платите теперь налог. Сколько у вас с собой?

Дин:

— Нисколько.

Шиззи:

— Не зли меня.

Заставляет Дина вывернуть карманы. У Дина при себе 63 пенса. Шиззи отбирает. Ничего не могу поделать. Бежать тоже некуда.

Шиззи:

— А кроссовки?

Дин:

— Что кроссовки?

Шиззи:

— Скидывай, пока в бубен не заработал. Повторять не буду.

Дин снимает кроссовки. На носках у него теннисист. Это и есть его самые любимые носки? Вопрос не ко времени.

В кроссовках ничего не спрятано.

З-Омби:

— А как насчет тебя, Гана? Колись, что заныкал?

Я:

— Ничего.

В животе у меня делается холодно. Сжимаю в кармане кошелек мертвого пацана с фоткой.

Шиззи:

— Что это там у тебя?

Хватает меня за руку и тянет. Стараюсь затолкать ее поглубже в карман. Напрягаюсь изо всех сил, сжимаю пальцы. Передо мной возникает лицо мертвого пацана, живое и смеющееся. Никто нас не разлучит. Тут Шиззи наступает мне на ногу залезает в карман и вытаскивает кошелек. Фотка падает на землю.

Шиззи:

— Что это? А денег нет? Где бабло?

Обыскивает кошелек (там пусто) и отбрасывает в сторону словно никому не нужный мусор, никчемную ничью вещь. Убейца подбирает фотку. Делается тихо. Лицо у Убейцы застывает. Он не отрываясь смотрит на фотку, будто хочет сжечь ее взглядом.

Убейца:

— Откуда это у вас?

Дин:

— Нашли.

Микита:

— Да это ерунда. Всего-навсего фото, оно ничего не значит.

Убейца:

— Тебе-то почем знать? Тоже мне эксперт. «Значит — не значит».

Микита:

— Я просто сказала свое мнение, мальчики.

Убейца:

— Отлипни от меня.

Стряхивает Микиту. Та отлетает в сторону. Сама виновата, нечего было вешаться на шею. Дин надевает кроссовки. Воздух сгустился от преступных мыслей, я будто тону в море черноты. Убейца ест глазами фотку.

Не удивлюсь, если она загорится прямо у него в руках.

З-Омби:

— Реши вопрос. Раз и навсегда. Ну?

Убейца:

— А если мне не хочется? Это дерьмо зашло слишком далеко. Все, конец.

З-Омби:

— Это я скажу, когда конец. Вали отсюда, без тебя разберемся. Давай сюда фотку и вали!

Он забирает у Убейцы фотку и пинает его в зад, чтобы пошевеливался. Микита снова вешается на шею Убейце, он ее отталкивает и, чуть не плача, срывается с места. Перебегает через дорогу, локти нарастопырку, как у девчонки. Мне его даже делается жалко, откуда-то появляется симпатия. Все они симпатичные, когда уходят прочь.

З-Омби поджигает фотку мертвого пацана зажигалкой, дух рассыпается на мелкие искорки, дым расходится в воздухе. Бежать некуда.

З-Омби:

— Шиззи, прикрой ворота. Чтобы эта парочка никуда не свалила.

Шиззи перекрывает нам дорогу. Ищу глазами, не раздвинуты ли где прутья забора, но щели, чтобы можно было пролезть, что-то не видно. Мы с Дином жмемся друг к другу. З-Омби направляется к нам, и глаза у него даже не бешеные. Спокойные у него глаза. Он решился. Тянет руку к заднему карману штанов. Знаю, там у него боевой нож. В окнах домов ни души, спасать нас некому. З-Омби поднимает капюшон.

Ты приближаешься со стороны солнца. Сюда, голубь, помоги нам!

Лидия:

— А ну отойдите от него! Я звоню в полицию!

У меня чуть сердце из груди не выпрыгивает. Оборачиваюсь: Лидия с той стороны забора снимает на свой мобильник. Значит, нашла, куда я его зашвырнул. Значит, почувствовала, что я попал в беду.

З-Омби:

— Хватай ее!

Я:

— Беги!

Шиззи бросается к моей сестре. Мне остается только молиться. Вижу, как ты гадишь на лету, дерьмо пролетает у самого носа З-Омби. Он отпрыгивает в сторону, и мы с Дином используем момент и проскальзываем в ворота, где уже нет Шиззи.