Пиф-паф, прекрасная маркиза!
Шрифт:
– Я не знаю, – растерялась Василиса. – Наверное, нет.
– Вот, а этот, как вошел, сразу сказал, долго я, Нина Кузьминична, к тебе добирался и с подвохом. На автовокзале еще в Питере с каким-то мужиком сцепился, нос тому сломал и пару ребер. Ну, а ему только глаз подбили, да и то не сильно. Хвастался, что вроде как в плюсе оказался. У того нос и ребра, а у него один глаз.
– Священник точно не стал бы так говорить.
– А я о чем тебе толкую! А крест нагрудный – что? Крест любой нацепить может. И бороду отрастить тоже дело нетрудное. Я у отца Иоанна спрашивала, товарищ к нему вроде как приехал, а он и знать ничего не знает. Какой
– Сам купил?
– Говорит, что от епархии выдали, вроде как какой-то благотворитель подарил. Только сдается мне, что на строительстве храма можно не на одну машину наскрести.
Но Василиса предпочитала заниматься своими делами, а не судачить о чужих. Поэтому она снова вернулась к теме, которая интересовала ее по-настоящему.
– Ну, а бабушка-то как отреагировала на приезд гостя?
– Обрадовалась она. Обнялись они с твоей бабушкой, словно старые знакомые. Рады были увидеться, он особенно. Ну, и бабушка твоя тоже улыбалась.
– Да кто же он такой?!
– Родич, может? – предположила тетя Света.
– Никогда про таких родичей не слышала.
Откровенно говоря, Василиса вообще от бабушки про каких-либо родственников ничего не слышала. Про деда Василия, в честь которого Василису и назвали, бабушка рассказывала. Супружеская жизнь бабушки была короткой, но яркой и счастливой. Про маму и папу Василисы бабушка тоже рассказывала. По ее словам, оба они были замечательными людьми, потому Бог и прибрал их к себе пораньше.
Про своего собственного отца и мать бабушка рассказывала скупо. Но все же Василиса хотя бы знала, что эти люди когда-то жили на свете. А вот дяди-тети или там братья-сестры – этого словно бы у них и не было вовсе. Про них бабушка никогда и ничего не говорила. И ни Василиса с бабушкой ни к кому из родичей в гости не ездили, ни к ним никто не приезжал. И писем они с бабушкой тоже ни от кого никогда не получали.
А тут вдруг и письма, и звонки, и гость, а бабушка ничего Василисе по телефону объяснить не пожелала.
– Что же это за гость такой на голову свалился?
– Откуда же я знаю? Хотела выведать, да бабушка твоя меня прочь отправила.
– И ты скорей к отцу Иоанну побежала?
– А куда же еще мне деваться было, если твоя бабушка ничего мне объяснить не хочет.
В голосе тети Светы прозвучала обида. Она была любопытна, водился за ней и этот грешок. А еще она любила поболтать и сейчас с удовольствием принялась выкладывать Василисе информацию.
– Вчера около шести вечера, после работы, я к твоей бабушке заглянула. Слово за слово, поужинали вместе. После сидели, чай пили, я ей новый роман читать начала, интересный такой. Там у главной героини с личной жизнью совершенно не ладится. Вроде как у меня или вот у тебя.
– Почему? – поспешила возразить Василиса. – У меня ладится.
– Да? Хорошо, рада тогда за тебя. Мне-то бабушка о тебе совсем другое рассказывала. Да не о том речь. Слушай лучше, чего там в книжке делалось…
Василисе пришлось ее перебить:
– Ты о священнике, который к бабушке приехал, хотела рассказать.
– Ах да! Так мне и рассказывать-то особо нечего. Вошел, стоит, улыбается. Я сначала не поняла, что он к твоей бабушке. Да и она, сдается мне, его сперва не признала, настороженно так на него смотрела. Уж когда он заговорил, она встрепенулась вся и к нему потянулась.
– А
что говорил-то?Тетя Света наморщила лоб, пытаясь вспомнить.
– Сказал: «Привет вам от Прохора Кузьмича. Осведомлялся он о вашем здравии, Нина Кузьминична. Мол, скоро ли к нам пожалуете. Заждались мы вас, сестра».
– Все?
– Вроде как и все. Странно так говорил, вроде и по-русски, а как-то чудно. Будто бы ХIХ век на дворе.
– А кто этот Прохор Кузьмич?
– Не знаю. Первый раз это имя слышу. Ты тоже не знаешь?
– Нет, – покачала головой Василиса. – Вроде как мелькнуло что-то в памяти, а что, понять не могу. А сестричка – это кто?
– Это он так к твоей бабушке обратился.
– Бабушка ему сестрой приходится?
– Вот и я тоже удивилась. Всю жизнь одна с дочкой, твоей матерью, а потом с тобой прожила. А этому человеку на его «сестру» почему-то отозвалась с радостью. Вроде как даже слезки на глазах выступили.
– И надолго этот человек у бабушки задержался?
– Может, он и сейчас там.
– Как это?
– Не видала я, чтобы он уходил.
Это понравилось Василисе еще меньше. Выходит, подозрительный старик, явившийся к бабушке, мог остаться там на всю ночь? И Василиса тут же вскочила на ноги.
– Я побегу… Я спрошу…
Нерешительность, которая внезапно со страшной силой охватила Василису, когда девушка стояла у дома бабушки, теперь так же внезапно отпустила. И Василиса легко и совсем не думая о последствиях побежала в свой дом.
Дверь у бабушки оказалась не заперта. И в самом доме было тихо и пустынно.
– Бабушка! – подала голос девушка, едва перешагнув порог. – Это я – Василиса! Ты меня звала – я приехала!
Но никто ей не отозвался. Василиса постояла, заново обвыкаясь к теплу дома, в котором прошло ее детство. Она чувствовала, что к привычным запахам бабушкиного дома сейчас примешиваются еще какие-то чужие ароматы. Пугающие и настораживающие. Василиса вошла в дом, который знала как свои пять пальцев и который всегда принимал ее как родную, и на душе у нее стало вновь тревожно.
Где бабушка? Где ее гость?
Рассказ тети Светы не шел у Василисы из головы. Что за мужик? Откуда он взялся? И самое главное, куда делся теперь?
Глава 3
Василиса обошла весь дом, но никого постороннего не увидела. Точней сказать, она вообще никого и ничего не увидела. Ни мужика с крестом и бородой, ни бабушки в доме не обнаружилось. А часы показывали еще только начало седьмого. И понять, куда в такой ранний час могла запропаститься бабушка, Василиса никак не могла.
Ладно, гость. Гость мог и уехать. Но бабушка?
Присев на краешек бабушкиной кровати, Василиса уставилась на часы-ходики, которые мирно тикали на стене напротив. В доме было тепло и было ощущение, что хозяйка просто куда-то ненадолго вышла. Но куда могла пойти бабушка в такую рань? Не говоря уж о том, что в последние годы бабушка вообще избегала выходить, разве что на солнышке погреться, да и тогда далеко от дома не отходила.
И вдруг взяла и ушла. Ушла как раз в тот момент, когда позвала внучку приехать. Василиса провела рукой по бабушкиной кровати. У бабушки была старомодная привычка складывать подушки одна на другую, а потом все это великолепие закрывать сверху кружевной накидкой, чтобы получилась своего рода пирамидка. Внезапно Василиса нащупала что-то твердое. Потянув, она вытащила бордовую книжечку. Паспорт!