Пикник на обочине. Зона отстрела

– Так, может быть, эта сила – государство? Это ж такая сила, которая может, считай, все что угодно. Тогда все логично…

– Ни черта не логично! – Лицо Шевцова неприятно дернулось. – Я привык доверять тому, что вижу, и интуиция меня редко подводит. То, что творится, не может происходить с подачи государства. Понимаешь – не та логика, не те методы. Если хочешь – слишком примитивно, но в то же время – стремительно и эффективно. Я никогда с таким не сталкивался. Они просчитывают все шаги потенциальных соперников. Кого надо – увольняют, кого надо – повышают. Все это настолько ловко – что невозможно ни уследить, ни придраться. Словно они заранее уверены в результате.

– И кто это, по-твоему, «они»?

Шевцов криво улыбнулся:

– Так вот это и есть главный вопрос.

– Ну допустим, – Кот пожал плечами. – Ну и что следует из этого «захвата власти»? Ну что в этом такого, если одни кровососы сменят других?

– Здесь Зона, брат. Контроль над Зоной – это не просто власть. Если понимать, что именно ты хочешь от Зоны, – то власть страшная. А эти, кем бы они ни были, – отлично знают, чего хотят. Беда в том, что мы ничего не знаем. А когда поймем – может быть уже поздно.

– А в чем конкретно проявляется угроза? Если мы не ощущаем ее на собственной шкуре – стало быть, никакой угрозы и нет. По крайней мере для меня. Я человек маленький, кому я нужен?

– А ты и не нужен, – жестко сказал Шевцов. – Человек ты маленький, но вредный. Значит, скоро тебя не будет.

– Ну и шутки у тебя, дружище.

– Какие там шутки. Бандиты, говоришь, тебя достали? Аким пропал? Погоди, это только начало.

– Думаешь, это как-то связано?

Шевцов хлопнул по столу ладонью, оставив на нем измятый листок. Пояснил отрывисто и жестко:

– Это сводка динамики преступности за неделю. Я получал ее ежедневно, но новое руководство решило, что мне это ни к чему. Это последние данные, какие удалось получить – мой доступ к ним уже ограничен. Так вот, в городе идет война. И это только начало.

Будто в подтверждение этих слов, из окна донеслись далекие выстрелы.

– Так что будем делать? – тихо спросил Кот.

– Не знаю, – мрачно отозвался Шевцов. – Один я сделать ничего не могу, попытаюсь выйти на тех, кто принимает решение, – через голову здешнего руководства. Если мой труп выловят в реке или я случайно задохнусь газом на кухне – не верь. Сам-то что думаешь делать?

– Вариантов нет – Акима буду искать.

– Дурак! Не найдешь ты его, только сам в историю влипнешь.

– Я уже влип – дальше некуда. Но бросить его не могу. Во-первых, сам знаешь, кто такой Аким, и что будет, если он попадет не к тем людям. Во-вторых, он просто мой друг.

– Бесполезная затея. Сейчас просто так не пропадают, время такое. Он наверняка уже мертв.

– Иди к черту!

– Да иду уже, иду…

Шевцов поднялся, тяжелым шагом направился к дверям. Обернулся, сказал тихо:

– Видишь, как получается, – и помочь я тебе не могу. Слишком сложная заварушка начинается. Впрочем… – Он подумал немного, кивнул сам себе, словно решившись. – Если меня уберут, все этим гадам достанется. Пусть уж лучше тебе, по старой дружбе. Есть у моей конторы пара схронов – на всякий случай заложены. Сейчас я дам тебе ориентиры. Но если попадешься – меня не приплетай. Говори, мол, сам их нашел.

– Не вопрос. Что в схронах-то?

– То, что нужно в такое время.

– Намек понял. Глупо отказываться.

– Ну так чем богаты. Значит, слушай…

– Але, Ира? Ирка?! Слушай, я…

Короткие гудки были ответом. То ли девушка продолжала на него сердиться, то ли что-то со связью. Последнее время со связью действительно бардак. Война не война, но определенный беспорядок в городе явно наблюдается.

Кот отключил мобильник, нахмурился. Шевцов оставил его со всеми проблемами один на один, но это не означает, что надо бездействовать. Не в первый раз оставаться в одиночестве. Главное, не дать грохнуть себя посреди города, а в Зоне мы еще посмотрим, кто кого…

Быстро собрался, закрыл дверь, спустился по лестнице. Перед выходом во двор помедлил: кто знает, продолжают ли его пасти у крыльца? Толкнул дверь, вышел на улицу.

Никого подозрительного не увидел – не считая пары старух на скамейке, с испуганным видом обменивавшихся последними новостями. Да уж, новости на любителя, если, конечно, Шевцов не преувеличивает в своих опасениях. Хотя раньше за ним такого не водилось. Покидая двор, Кот обернулся на окна своей квартиры. Кто знает, доведется ли вернуться? Да и захочется ли возвращаться в опустевший дом? Не стоило так глупо ссориться с Иркой.

Рука сама нашарила в кармане металлический кубик. Тот немедленно провернулся вокруг одной из осей, приятно пощекотав пальцы. И ссора тут же забылась, уступив место до сих пор не разрешенной загадке.

Горбатого могила исправит. А сталкер навсегда останется сталкером.

Путь показался неблизким – хоть и шел он по давным-давно знакомым кварталам. Никогда еще он не чувствовал себя так в этом городе. Казалось, Зона дотянулась сюда своими незримыми щупальцами, обдала улицы своим зловонным дыханием.

Конечно же, дело не в этом, и Зона здесь ни при чем. Это все страх. Знакомые улицы перестали быть тем безопасным местом, где принято расслабляться после смертельного напряжения по ту сторону колючей проволоки. Что-то произошло с этим городом, и этому не было объяснения. Только намеки да дикие предположения, озвученные Шевцовым.

Но, даже просто окинув взглядом улицы, можно было заметить перемены – пока еще легкие, незначительные, но вполне очевидные для чуткой натуры сталкера.

Опрокинутый мусорный бак на углу и зловонная дымящаяся куча рядом, казалось бы, мелочь, пустяк. Но никогда еще Кот не видел такого здесь, в центре города, принявшего на своей территории филиал Международного Института и воинский контингент ООН. А вот и первые граффити на центральной улице – как свидетельство наступления преступных окраин. Что изображено-то? Непонятно. Похоже на какую-то знакомую аббревиатуру. Точно – «портовые». Мелкая шпана, которая раньше и нос сюда сунуть не смела, видать, начала подымать голову. Неужто Шевцов прав, и группировки принялись обозначать сферы влияния? Тогда и вправду дело серьезное.

Резкий звук заставил вжаться в стену, чуть ли не присесть от неожиданности: мимо с ревом промчалась потрепанная иномарка. С лихим заносом скрылась за поворотом. И тут же следом, завывая сиреной, надрывая мотор и рискуя опрокинуться на повороте, пронесся полицейский «уазик». В воздухе кружились, оседая, какие-то рваные клочья. Только сейчас Кот понял, что самое странное в этом городском пейзаже.

Людей не было. Улицы пустынны, как будто объявили комендантский час. «А может, действительно объявили?» – мелькнуло в голове. Он давно не смотрел новостей, даже радио не включал по сталкерской привычке. Не говоря уж об Интернете, который не понимал и в целом презирал как явление. В любом случае, на улице стало неуютно.