Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло]

— Захватывающе! — заметила она. — Продолжайте!

— Там были очищены пепельницы.

Эйприл, потягивая «мартини», заметила:

— На окурках могли остаться отпечатки пальцев… Или по сорту сигарет можно узнать, кто их курил…

— Я не специалист, но не хотел бы я снимать отпечатки пальцев с сигаретных окурков. Лишь один шанс из миллиона, что вам удастся получить приличные данные. А что касается сорта… В наше время нет сорта, который не курили бы тысячи людей. И большинство легко их меняют.

Нет, на окурках в доме Аферлица мог остаться такой след, который не пропустил бы и самый тупой сыщик.

— Что же это?

— След губной помады.

В комнате воцарилась тишина. Казалось, стены и потолок вдруг раздвинулись и растворились где-то во вселенной. Стук опустившегося на дно шейкера льда в этой тишине казался грохотом снежной лавины.

— Ну конечно, — протянула она.

— Значит, убийцей была женщина, — продолжал он. — И ей не могла быть Трильби Эндрюс, которая умерла. Зато могла быть другая, с которой Аферлиц обошелся таким же образом. Трильби покончила с собой, эта же решила покончить с ним. Или кто-то решил отомстить за Трильби.

— И вы остановили свой выбор на мне, — констатировала она.

Затушив сигарету, Эйприл уставилась на красный след от помады, оставшийся на окурке. Потом перевела взгляд на Саймона. Странно, но в ее глазах он почти ничего прочитать не смог.

— И что же будет дальше? — спросила она.

— Можем выпить еще по стаканчику.

— Вы полагаете, мне лучше самой прийти с повинной, или вы арестуете меня и заработаете лишнюю славу?

— Ни то, ни другое. Я не полицейский и сам вершу свой суд. Об Аферлице я узнал много такого, что собираюсь оставить все, как есть.

Где-то раздался звонок.

— И на каких условиях? — спросила она. — Смелее, я уже взрослая.

— Никаких условий, Эйприл, — ответил Святой. — Аферлица убили — ну и пусть. Понимаете, то, что обо мне рассказывают, не так уж далеко от истины. В прежние времена я и сам вполне бы мог его убрать.

Взгляд ее вдруг заволокло туманом.

— Святой… — совсем иным голосом начала она. Но закончить не смогла — их прервали.

Вошедший дворецкий сообщил:

— Мистера Темплера спрашивает лейтенант Кондор.

Саймон встал. Эйприл тоже, не спуская с него глаз.

— Я постараюсь увести его отсюда, — сказал он, — вы разрешите мне потом вернуться и допить мой «мартини»?

Не дожидаясь ответа, он вышел навстречу мрачной фигуре лейтенанта Кондора. Улыбка на лице Саймона была как всегда естественной и беззаботной.

— Наше недреманное око! — воскликнул Саймон. — Как же вы узнали, что я здесь?

— Да так, побывал в двух-трех местах и нашел. Вы предпочитаете побеседовать здесь или на улице?

— Давайте уйдем отсюда.

Выйдя во тьму улицы, они неторопливо направились по лужайке в сторону машины Кондора. Уличный фонарь был похож на бледную луну среди пальм. Водитель высунул голову в окно и наблюдал за ними.

— Вы с ней легко нашли общий язык? — сухо и безразлично спросил Кондор.

— Очень легко.

— Она вам обещала еще одно алиби — на время убийства Флина?

Саймон замедлил шаги, но руки оставил в карманах и вполне дружелюбно ответил:

— Если вы всерьез, то я предпочел бы услышать официальное обвинение и продолжать беседу в присутствии прокурора и моего адвоката. А если нет, то лучше вам последить за своими словами. Я не могу до бесконечности терпеть такое обращение. Итак, мне нужно алиби или нет?

— Боюсь, что нет, — мрачно признался Кондор и вздохнул. — На этот раз вы вроде не при чем. А что вы знаете?

— Только то, что передали по радио.

— Флин прибежал домой вдрызг пьяный и кинулся прямо в спальню. Прислуга попыталась его о чем-то спросить, но он не обратил никакого внимания. Должно быть, тут же достал из ящика пистолет и застрелился прямо на месте. Прислуга вбежала в комнату и нашла его на полу с пистолетом в руке.

— Ну, для меня это к лучшему, — сказал Святой, — но все же для чего я вам понадобился?

Они остановились, водитель вышел из машины и неуклюже двинулся в их сторону, напряженно приглядываясь в темноте.

— Если все было так, как вы сказали, то это настоящее самоубийство. И, значит, смысла нет воображать, что наш убийца вновь нанес удар.

— Да, это если он не гений, — заметил Кондор.

Теперь водитель подошел вплотную, во все глаза таращась на Святого. Рука его тянулась к кобуре.

— Это Темплер? — вмешался он осипшим голосом.

— Да, — подтвердил Кондор.

Губы водителя дрожали от волнения.

— Я его видел прошлой ночью! Я обходил с проверкой дом и осветил его фонариком. Он сделал вид, что вышел из соседнего дома, где была вечеринка. Должно быть, он как раз был в доме Аферлица, когда мы приехали!

Глава 10

— Итак, как вы это сможете объяснить? — бесстрастно спросил Кондор.

Он сидел рядом со Святым, пока тот разворачивал свой «бьюик», и рука с пистолетом лежала на коленях. Разок Кондор оглянулся через плечо на огни следовавшей за ними патрульной машины.

— Надеюсь, вам не придет в голову попытаться удрать, — заметил он. — Дэнниген едет следом.

— Нет, я еще надеюсь избавить вас даже от вызова в суд за незаконный арест, — ответил Святой. — Вы прочитали записку?

Кондор пробежал ее глазами в тусклом свете от приборного щитка.

— Вы утверждаете, что именно из-за нее оказались в доме.

— Вот именно.

— Когда вы ее написали?

— Ну, эту вашу реакцию я предвидел и потому поторопился сбежать оттуда. Я вхожу в дом и нахожу Аферлица за письменным столом, а его мозги разбрызганными по всей комнате. И тут полиция. Ясно, кто-то меня хотел подставить, пришлось убраться поскорее.

— Но вы ничего не сказали мне сегодня утром.

— Конечно, нет. Вы все равно решили бы, что я пытаюсь выкрутиться. Но можете проверить сами. По словам портье в «Шато-Мормон», принес записку человек среднего роста с густой рыжей бородой и в твидовом пальто. Внешность, разумеется, изменена. Конечно, им мог быть и я, согни я ноги в коленях, чтобы казаться меньше ростом. Ну вот, зная, что так вы и подумаете, зачем бы я вам все рассказывал?

Кондор продолжал грызть зубочистку.

— Люблю, когда мне объясняют, что именно я мог подумать, — заметил он. — Итак, вы все решили держать в секрете. Но тоща вы уже знали, кто убийца?