Пикник
Шрифт:
– Я и забыла, что вы еще… школьникъ! – сказала Вавочка въ полъоборота къ нему.
Ларскій обидлся.
– Любопытно, что для васъ я школьникъ, а дамы постарше вовсе меня такимъ не находятъ, – огрызнулся
– Въ такомъ случа, я на вашемъ мст предпочла-бы общество дамъ постарше, – отвтила Вавочка.
Она окончательно отвернулась и заговорила съ матерью и съ зелено-блдной племянницей Клецъ.
Ей было и горько, и обидно, и досадно на всхъ, и больше всего на себя. Какъ она могла находить Сержу такимъ милымъ? Онъ дйствительно мальчишка, совсмъ ничтожный мальчишка…
Все веселье этого вечера окончательно пропало для нея. Она почти не танцовала, а будущему вице-губернатору отвтила раза два съ такою колкостью, что даже и онъ обидлся, и отошелъ отъ нея, потягивая воздухъ своими широкими ноздрями.
За ужиномъ она посадила подл себя знакомаго Сереж молодаго офицера, и даже пробовала съ нимъ кокетничать, но это не помогло. «Господи, какой несчастный день!» – повторяла она мысленно въ сотый разъ.
При разъзд оказалось, что черноволосаго полковника увлекли въ другія сани. На передней скамейк солидно занялъ свое мсто одинъ только будущій
вице-губернаторъ. «Хотя бы онъ вывалился гд-нибудь на ухаб!» – подумала Вавочка.Но что это? Мимо нихъ широкимъ рысистымъ махомъ трогаются сани; въ нихъ сидитъ m-me Уланова, и подл нея молодой генералъ, съ пушистыми надушенными усами. Въ ту-же минуту подл Вавочки выростаетъ знакомая фигура Сережи.
– Пожалуйста, возьмит меня къ себ! – говоритъ онъ умоляющимъ голосомъ. Лицо его иметъ не то виноватое, не то обиженное выраженіе.
– Вы тамъ не нужны больше? – безжалостно бросаетъ ему Вавочка, кивая на удаляющіяся сани.
– Дайте у васъ мстечко! Иначе вдь мн придется пешкомъ бжать, – умоляетъ Сережа.
– Викторъ Ивановичъ, подвиньтесь вправо, дайте ему мсто, – ршаетъ мамаша. Неужели она нарочно такъ распорядилась, чтобъ Сереж пришлось ссть противъ Вавочки?
На его лиц все то-же виноватое, но уже не обиженное, а умоляющее выраженіе. Онъ съ наслажденіемъ запахивается въ шинель; Вавочка чувствуетъ, какъ борты ея скользятъ по ея колнямъ.
«Но я его помучаю»… думаетъ она.
А глаза ея блестятъ и сердце радостно таетъ въ молодомъ, хорошемъ, прощающемъ чувств…