Пилот ракетоносца. Вижу цель

«Как им удалось так быстро организовать такую качественную засаду?»

Вот это был вопрос так вопрос. На миллион американских денег, как говорили предки на Старой Земле. Но Эрику сейчас было не до американцев с давным-давно заброшенной планеты, и уж точно не до формальной логики с сестрой ее дедукцией. Ему предстояло победить там, где он заведомо должен был проиграть. Выиграть бой и этим спасти свою задницу, но, прежде всего, вытащить из западни Анну. Задача не из простых. Впрочем, в тот момент Эрик еще не знал, какую подлость заготовили для них с княгиней терранские егеря. Да если бы и знал, что с того? Куда бы он делся? Что бы предпринял?

Место за валунами оказалось хорошим укрытием, потому что с тыла его прикрывали сплошные заросли кустарника. Через такую преграду так с ходу не продерешься, так что спереди камни, сзади – кусты, одним словом, настоящий форт, вот только укрепления эти могли если и не остановить, то наверняка притормозить людей или элоев. А вот против мантикор ледниковые валуны не преграда.

«И ведь кто-то утверждал, что мантикоры – охотники-одиночки! – успел подумать Эрик, вскидывая арбалет. – Твою ж мать!»

Зверьки не лаяли и не рычали. Двигались стремительно и абсолютно бесшумно. И да, это была свора или стая – не суть важно, как их назвать, – но их явно было больше трех, и охотились они все вместе, группой. Ни людей, ни элоев видно не было. Только эти пять или шесть мелких хищников, несущихся через прогалину к «форту». Анна выстрелила первой – поторопилась на нерве – и, разумеется, промахнулась, но вот стрела Эрика свалила одного из мантикор едва ли не в паре метров от валунов. И тут выяснилось, что прыгают зверьки ничуть не хуже кошек, потому что они и не подумали останавливаться перед преградой: двое полезли, правда, в щели между камнями, но трое других в один прыжок оказались наверху. Впрочем, Эрик успел отбросить бесполезный в «собачьей свалке» арбалет, и срубил первому из бросившихся на него хищников мачете полголовы. Не идеальный удар, но лучше, чем ничего, тем более что второго не последовало. Другой мантикор достал Эрика в прыжке, и саблезубые челюсти сомкнулись на его запястье. В принципе, учитывая остроту зубов и силу сжатия челюстей [42] , вполне мог откусить руку. Но Эрику повезло: на обоих запястьях он носил кожаные напульсники, заменявшие ему в «мирной жизни» привычные пилотам ракетоносцев манжеты-фиксаторы, так что сукин сын руку не откусил, но внимание отвлек.

42

Для примера, сила сжатия челюстей у серой лисицы – 80 кг на квадратный сантиметр.

Эрик рефлекторно попытался стряхнуть мантикора с руки, но, разумеется, это была негодная попытка. Зато пока он пробовал избавиться от зверька бессмысленным во всех смыслах маханием рукой, другие двое, по-видимому, оценившие Эрика в качестве главной угрозы – «Умные твари!» – атаковали его сзади. Ну, что сказать – было больно, но это была знакомая боль. В прежние времена разное зверье кусало Эрика не раз и не два, другое дело, что мантикоры не просто кусали – они охотились. И их укусы оказались не только болезненными, но и опасными. Поймав краем глаза момент борьбы Анны с последним оставшимся в строю хищником и мгновенно уразумев, что надо спешить, Эрик что есть силы треснул впившегося ему в запястье мантикора о гранитный бок ледникового валуна. Силу удара, естественно, не нормировал – бил со всей дури, а дури этой в мышцах Эрика было немерено, – так что, скорее всего, убил подлеца на месте, но, даже сдохнув, тварь его руку не отпустила, вцепившись в нее мертвой хваткой. А в это время двое других терзали Эрику спину. Причем один явно нацелился на поясничные позвонки, пытаясь перегрызть их где-то между третьим и пятым, а второй, «пробежав» по спине, с ходу попытался перекусить сонную артерию, хотя, возможно, его целью являлась яремная вена. Мантикоры явно неплохо разбирались в человеческой анатомии, но у Эрика, к счастью, была хорошо развитая мускулатура. Горло он прикрыл, резко опустив подбородок вниз, а шейные мышцы оказались мантикору не по зубам. Сразу не перекусил, а на потом Эрик не оставил ему времени. Ударил ножом с левой руки, одновременно падая на спину. На этом, в сущности, все и закончилось, но у Эрика взяло еще секунд тридцать, чтобы добить раненого мантикора и встать на ноги, так что Анна все это время продолжала бороться со своим противником в одиночку. Подготовка у нее была похуже, чем у Эрика, да и опыта не хватало, но она более или менее с задачей справилась. Продержалась до прихода помощи, но мантикор ее за это время капитально порвал. Особенно ноги и левую руку.

– Раны себе перевязать сможешь? – дыхание у Эрика, как ни странно, оказалось сорвано, словно он полчаса махался, а не минуту с четвертью.

– Смогу… – особой уверенности в голосе женщины он не услышал, но беглый осмотр рваных ран показал, что за пять минут Анна кровью не истечет. Не должна.

– Тогда давай перевязывайся! – приказал он, отворачиваясь. – И не волнуйся, я скоро вернусь!

Несколько глубоких вдохов и выдохов, и, перемахнув через один из валунов, Эрик что есть силы рванул через прогалину. Прыжок получился зрелищным, – в одно касание левой рукой, – хотя видит бог, Эрику было не до того, чтобы красоваться. Да и не перед кем, если честно. А те, кто таился в лесу, его появления – тем более такого эффектного появления – не ожидали. По их расчетам, сейчас свора как раз добивала имперских послов, поэтому среагировали они поздно, подпустив Эрика слишком близко и этим подписав себе смертный приговор. Были бы предусмотрительнее, вполне могли противника подстрелить – арбалеты ведь были у всех троих, – но нет, не подумали. А кто не успел, тот, известное дело, опоздал. На дистанции протянутой руки размеры Эрика и его мышечная сила сыграли решающую роль, тем более что мачете – оно и на Терре оружие ближнего боя, а пилот к тому же не на шутку рассвирепел. В общем, и сам не заметил, как порубил элоев в капусту, и только тогда понял, что дело плохо. Голова кружится, одолевает нахлынувшая вдруг слабость, и сознание очевидным образом плывет.

То, что это результат большой кровопотери, Эрик, к счастью, успел сообразить раньше, чем начали путаться мысли. И правильные решения успел принять, и даже кое-что из этого успел претворить в жизнь: содрал с мертвых элоев их рубахи – ведь им с Анной понадобится перевязочный материал, – прихватил оставленный под деревом рюкзак с походным имуществом заговорщиков и побрел – бежать уже не получилось, – назад, к их с Анной крепости. Но вот перебраться через ледниковые валуны уже не смог. Сил совсем не осталось. Да и соображал к этому моменту, если честно, не то чтобы с трудом, а скорее, не соображал совсем…

3. Восьмое марта 2534 года, Терра

В себя он пришел только на следующий день. Очнулся бы и раньше, но холодянские лекари – как и их коллеги из Горицы – перестраховались и, чтобы зря не страдал, вкатили ему приличную дозу снотворного. И вот теперь Эрик лежал в медицинском «ложементе» – кроватью назвать это сооружение язык не поворачивался, – и слушал подробный отчет о пропущенных событиях. «Докладывала» специальный агент холодянской разведки Грит Мюстерс, которой, судя по кислому выражению лица, сложившаяся ситуация категорически не нравилась, но и деваться ей было некуда. Что случилось, того уже не отменить.

– Массивная кровопотеря, сам понимаешь… – пояснила она очередной поворот сюжета.

– Нет, не понимаю. Массивная – это сколько?

– Два с половиной литра или около того, – нехотя уточнила собеседница.

– Около чего? – не дал ей уйти от прямого ответа Эрик.

– Около шестидесяти процентов от общего количества крови.

– Тогда почему я все еще жив?

Вопрос не праздный. Эрик помнил – их этому учили еще в звездной академии на Иль-де-Франс, – что при потере шестидесяти процентов объёма циркулирующей крови люди, во всяком случае офицеры и нижние чины ВКС, живы весьма относительно, то есть нехорошо и недолго, потому что, даже если сразу же остановить кровотечение, раненого все еще могут убить гипоксия [43] и сердечная недостаточность, и это без учета всех прочих неприятностей. Ну, а при семидесяти процентах – даже медики бессильны. Семьдесят процентов – это неминуемая смерть. Но Эрик не умер. И это при том, что находились они с Анной «посередине нигде», вписанные в пейзаж бескрайнего девственного леса. Одни, без связи и даже без самой скромной аптечки, не говоря уже о флотском наборе первой помощи.

43

Гипоксия – кислородная недостаточность.

«Вообще-то, странно, что нас отпустили в лес без всего…»

И в самом деле, в рюкзачках, которые они получили перед выходом на маршрут, при беглом осмотре, предпринятом накоротке в самом начале ретирады, нашлись еда, вода, тент на случай дождя и даже набор для разведения костра. А вот аптечки там не оказалось, хотя по логике вещей обязана была быть.

«Наверняка ведь подстроили! Или просто совпадение?»

– Ты выжил, Эрик, потому что княгиня вовремя тебя перевязала… – объяснила между тем холодянская разведчица. – В смысле остановила кровь, перевязала и не дала остыть, ну, ты понимаешь… а там уже и мы до вас наконец добрались…

– Чем она останавливала кровотечение? – озадаченно спросил Эрик. – У нас же с собой ничего не было. Ни аптечки, ни индивидуального пакета. Ничего. Или Анна нашла что-то в рюкзаке элоев?

– Не нашла. – Коротко и неясно.

– Тогда как? – дожал Эрик.

– Прижиганием, – пожала плечами Грит. – Газовая горелка входит в охотничий набор, нож тоже.

«Горелка! – вспомнил Эрик. – Ну, конечно же! Газовая горелка и гейзерная кофеварка! Типа если вдруг припрет на маршруте выпить чашечку кофе…»

Действительно, газовый примус [44] и мока [45] тоже лежали в рюкзаке.

«Аристократы, мать их! А про аптечку забыли?! Или кто-то специально вытащил из наших с Анной рюкзаков?»

– Прижиганием? – переспросил он. – Серьезно? Ну, ты меня удивила, Грит. Я имею в виду, по-хорошему удивила. Это ж какие яйца нужно иметь, чтобы прижигать раны живому человеку?

Фраза вышла грубоватая, но он того и добивался, поскольку по смыслу-то он был прав.

44

Примус – бесфитильный нагревательный прибор, работающий на жидком топливе.

45

Мока – название гейзерной кофеварки.