Пионер. Назад в СССР

Я со всей силы толкнул Толстяка вперед, чтоб высвободить ногу. Но Толстяк вперед не хотел. Он вдруг резко сорвался с места и бросился в сторону тех же кустов, за которыми исчез Ряскин. Причем, в одну секунду Мишин вдруг обрёл удивительную грацию. Надо было видеть, как красиво Вася перелетел через куст. Буквально, словно прыгун, берущий высоту. Потом, правда, раздался охренительный треск. Либо прыгун не допрыгнул, либо, кусты оказались гораздо более серьёзным препятствием.

Мы остались один на один с этой белой летящей хренью. Я не бежал по нескольким причинам. Первая — не в моих правилах вести себя, как малолетний трус. Второе — точно знаю, привидений не существует. Ну, и третье — тупо интересно, что за дичь творится. Поэтому, несмотря на легкое сомнение «а вдруг», я стоял на месте, ожидая, чем все закончится.

А дальше события приобрели несколько неожиданный поворот. Для начала, из кустов, с палкой наперевес, с диким криком и выпученными глазами выскочил Ряскин. Особенно не к месту был его крик. Теперь мы точно разбудим всех, кого не разбудили до этого.

Однако, не иначе, как судьба благоволила нашему мероприятию. Одновременно с появлением Антона, небо рассекла молния, ударил гром и ливанул дождь. Соответственно, вопль Ряскина растворился среди естественного шума природы, решившей нам подыграть.

А вот с остальным все оказалось не так просто.

Антон несся вперед, планируя, видимо, поразить палкой мистического врага. Но ровно за шаг до того, как они столкнулись, Ряскин поскользнулся на мокрой траве, и с воем покатился под ноги привидению. Под невидимые ноги. Буквально через секунду, они оба кубарем полетели по тропинке. Ноги, может, и невидимые, но Рыжий ухитрился завалить белое нечто.

— Пацаны, я иду! — Донеслось из-за моей спины, и следом за Ряскиным появился Мишин.

Сюжет повторился. Вася выскочил, имея сильное желание завалить врага. Размахивал он…рукой скелета. То ли палок не осталось, то ли Мишин решил бить врага его же оружием. Честно говоря, на месте привидения, глядя на весь этот дурдом, я бы несколько раз подумал, а оно мне надо? Психи — люди непредсказуемые.

Вот только враг барахтался на земле вместе с Ряскиным. А Мишин уже не мог остановить начатое движение. Поэтому он прокатился на пятках до кучи-малой, в которой было не понятно, где Антон, а где привидение. Они оба извозились в грязи, как хрен пойми кто. Потом Вася, закономерно споткнувшись, рухнул на них сверху. Привидение стало искренне жаль. Оказаться под Ряскиным — мало удовольствия. Оказаться по Мишиным — просто задница.

Я наблюдал за всем этим светопреставлением, стоя на месте и не имея слов, чтоб выразить свои эмоции. Эмоций просто было до хрена. Нет, с одной стороны приятно, что пацаны реально оказались настоящими товарищами и не бросили меня одного. Это даже удивительно. А с другой…

— Ну, вы, блин, и придурки…– Сказал я вслух, а потом пошел разнимать подвывающий клубок рук и ног.

Причем, Вася с Антоном упорно не выпускали свое грозное оружие, пытаясь навалять привидению. Но в итоге просто сандалили друг друга. Ряскин лупил Толстяка палкой. Толстяк Ряскина — конечностью скелета. Оба они были уверены, что дерутся с привидением. А привидение вообще оказалось внизу и сделать ни черта не могло. Его расплющило.

— Да хорош уже. Сейчас точно кого-нибудь принесёт на ваши вопли.– Я схватил Антона за шиворот и потянул его в сторону. Хватать Мишина — нахрен надо. Надорвешься.

В этот момент полотно, которое уже не выглядело белым, а больше напоминало одну сплошную грязь, задралось и мы все увидели ошалевшее лицо Богомола.

— Айболит? — Мишин, упорно пинающийся ногами в разные стороны, попадающий куда угодно, только не по сопернику, перестал драться и сел на задницу. Мягко говоря, Толстяк выглядел удивлённым.

— Ты придурок? — Поинтересовался Ряскин. Причём, я даже не понял, кому предназначался вопрос.

Богомол улыбнулся, а потом развёл руками.

— Вы взяли простынь и пошли. Я тоже взял простынь и пошел.

Вот тут обалдели мы все. Кроме самого Богомола, конечно. Впервые он сказал что-то связное, имеющее разумную мысль.

— Зачем ты это сделал, убогий? — Спросил я пацана ласковым голосом. С психами просто нужно говорить именно так.

— Весело же. — Богомол пожал плечами и снова улыбнулся. Гадом буду, я начинаю опасаться этого типа.

— Весело?! — Ряскин вскочил на ноги. — Да я чуть не обосрался! Думал, Ванечкина от верной смерти спасаю.

— Вот-вот…– поддакнул Мишин.

Я посмотрел на его штаны, вспомнив фразу про описаться. Он тоже посмотрел на свои штаны, смутился и добавил. — Это — дождь.

Мы реально промокли с ног до головы. Ряскин, Мишин и Богомол вообще были грязными, как прости Господи.

— В общем, получается, не было никакого привидения. Просто этот придурок натянул простынь. А кеды у его тёмные, вот и все. — Сообщил я остальным. — Только дальше то что?

— Как что? — Антон встал на ноги, отбросил палку в сторону. — Дальше все по плану.

— Весело. — Повторил довольный Богомол.

— В общем…– Ряскин покосился на неадеквата, нервно моргнул, а потом продолжил. — Вот за теми кустами –забор. Двух досок там уже нет. Видимо, постарался Лапин со своими дружками. Предлагаю выбраться наружу и устроить им засаду недалеко от ограждения. Там есть дерево, очень подходящее. Тем более, сейчас дождь. Вообще — отлично.

Я с последним утверждением был не особо согласен. Что отличного, не понимаю. Ливень действительно фигачил со страшной силой. Вода стекала по лицу, попадала за шиворот. Про вещи вообще молчу. Интересно еще, как мы объясним утром наличие мокрого насквозь шмотья.

— Лады. — Мишин посмотрел на ногу, торчавшую у меня из-под мышки и сунул свой реквизит туда же. В смысле, не ко мне, конечно, под мышку. Себе. — Двигаем, а то такими темпами скоро утро наступит.

Мы коллективно развернулись и направились туда, где по словам нашего разведчика, имелась дыра. Богомол, довольный и счастливый, топал следом.

— Не доверяю я ему. Он выглядит, как ненормальный. — Тихо сказал Толстяк. Грязный, лохматый Толстяк, который нес с собой руку скелета.

— Слушай, вы все тут…

Хотел ответить Васе, что по мне, так в лагере вообще один адекватный человек — я. Еще, пожалуй, Елена Сергеевна. Но осекся. Просто представил, как наша компания выглядит со стороны.

Впереди идет Ряскин, чумазый, помятый, мокрый. За Ряскиным — мы с Васей. У одного под мышкой –верхняя конечность скелета, у второго — нижняя. Завершает процессию — Богомол, который натянул на голову простыню. Как еще догадался отверстия для глаз проковырять. Не удивился бы, если он так и бегал бы по лагерю, с простыней на башке, сталкиваясь лбом с деревьями.