Пираты Скарры. Возвращение богини

Кайра насупилась, отвернулась. Сложив руки на груди, уставилась в противоположную от мужа сторону – в дерево. Там, среди листвы, она вновь увидела ту самую белку. Животное сидело на ветке и что-то спешно поедало, быстро-быстро проворачивая предмет в лапках.

Мика, наконец, начало отпускать. Он уже попросту не мог смеяться. Смахнув слёзы, сумел распрямиться. Тут же встретился взглядом с супругой, его опять накрыло.

– Тысяча тупых акул! Я убью тебя, если ты не прекратишь надо мной насмехаться! – прошипела пиратка, над которой никогда и никто безнаказанно не смеялся.

– Прости, прости! – выставил Мик руку в останавливающем жесте.

Он распрямился и старался не глядеть на жену, чтобы вновь не захохотать.

– Просто… белка…

– Она не опасна. Это я уже поняла, кошку мне в пятки! Зачем же ты, плавник вонючей рыбы, сказал мне, что она ядовитая?! – дочь Фаранда упёрла руки в бока.

– Пойдём, – Мик взял жену под руку и повёл к бухте Надежды.

Стараясь не смеяться, объяснил, кто такие белки, и чем они безопасны. Впрочем, всё это Кайра и так уже поняла.

– Тысяча горбатых моллюсков, почему я раньше о них ничего не слышала?! – задала она риторический вопрос.

Мику, на самом деле, тоже это было интересно. Впервые в жизни он встретил человека, который понятия не имел о белках. И этим человеком оказалась его жена, которую он знал фактически с самого детства.

Конечно, она ещё пару раз ему пригрозила самыми страшными морскими карами, вплоть до казни кожей рыбы-удава 13 .

Они шагали по широкой утоптанной тропинке через лес с разлапистыми деревьями, откуда свисали большие овальные листья. Из чащи иногда доносился крик птиц, шорохи. Однако в целом всё выглядело мирно и спокойно. Наверняка так оно в этих землях и было, иначе бы открытыми городские ворота никто не бросил.

13

Рыба-удав – глубоководная большая безчешуйчатая рыба с особо толстой и прочной кожей. Большинство зоологов даже относят её к змеям, а не рыбам. Однако единого мнения нет. Для человека рыба-удав не опасна. Однако эту рыбу применяют для самой страшной морской казни. Связанного моряка оборачивают в кожу рыбы-удава, и оставляют на солнце. Кожа рыбы-удава под действием солнечных лучей медленно ссыхается. Из-за собственной крепости она не рвётся, отчего человека медленно-медленно сдавливает, ломая кости. В итоге, приговорённый к казни умирает либо от боли, либо задыхается. Данная казнь применяется даже на пиратских кораблях в редких и исключительных случаях – обычно к предателям и бунтовщикам.

Мик с Кайрой прошли через крутой поворот и увидели высокий частокол, перегородивший дальнейший путь. В него врезались деревянные ворота, которые, словно наспех, откуда-то вырвали. Из караульной будки появился солдат в блестевшей в лучах солнца кирасе. На его бедре висел меч странной, невиданной свободными моряками, формы.

– Стоять! – выставил он перед собой руку. – Дальше нельзя. Поворачиваем оглобли и валим отсюда, пока я эти оглобли вам не переломал!

Мик замер. Рука непроизвольно потянулась к рукояти так-тека 14 , но той, конечно, на месте не оказалось. Брат Удачи побагровел. Уже хотел двинуться вперёд, чтобы кулаками научить солдафона, как надо разговаривать с капитаном.

14

Так-тек – короткая сабля, еще называемая абордажной.

– Ты, протухшая морская рыба, как себе позволяешь с ним разговаривать?! – Кайра сделала шаг вперёд и ткнула в мужа. – Ты, слепая каракатица, не видишь, кто перед тобой стоит? Ты уже нарвался на огромные проблемы, кусок вонючего ила! Сразу по возвращении я немедленно доложу Удаче, как ты общаешься с её сыном!

Солдат усмехнулся. Его рука потянулась к оружию. Затем он всё же соизволил бросить короткий взгляд на Мика. Не увидеть его сходства с Удачей мог только слепой. Особенно, если учитывать, что изображения правительницы находились повсюду. Все жители острова с детства и до старости видели это лицо. Никто попросту не мог проглядеть поразительного сходства Мика с матерью. Конечно, солдат его увидел. Свободные моряки приметили, как на его лице боролись чувства. Гнев, ярость, узнавание, страх. Наконец, возобладал разум. По крайней мере, он убрал руку от оружия.

– Что я могу для вас сделать? – сквозь зубы процедил солдат.

– Удача послала нас осмотреть флот, моллюск ты вислоухий! – продолжала Кайра убедительно играть роль. – Открывай эти ворота и говори куда идти. Так уж и быть, спишем твою дерзость на слепоту. Ничего я не сообщу Удаче о том, чем ты грозил её сыну.

Солдат что-то буркнул себе под нос. То ли благодарность, то ли проклятье – свободные моряки не расслышали. Он открыл одну из створок, которая тут же покосилась, её пришлось придерживать. Мик с Кайрой скользнули внутрь. Перед ними всё так же простиралась утоптанная тропа, чуть впереди делавшая крутой поворот. Судя по всему, ограду можно обойти через чащу, и стояла она лишь от случайных зевак.

Дойдя к повороту, супруги увидели вновь небольшой отрезок тропы, оканчивавшийся песчаным пляжем. За ним начиналось море, которое не имело на картах Скарры названия. На рейде, стояло не меньше сотни кораблей. Мик, да и Кайра, впервые видели такой класс судов – что-то среднее между ноном 15 и шинком 16 . Хищные, массивные, грозные, с большим количеством пушек. Они явно отличались скоростью и манёвренностью, при этом несли на бортах орудия страшных разрушений. Такой флот мог захватить что угодно, плюс ещё чуть-чуть. Обладатель этого флота автоматически становился правителем всей известной свободным морякам Скарры. Там просто не имелось сил, способных его победить.

15

Нон – трёхмачтовое судно с прямым парусным вооружением. Быстрые и манёвренные ноны ценятся за ходовые характеристики и давно стали одним из основных типов кораблей в составе флотов большинства государств.

16

Шинк – представляет собой грозную силу. Вооружённый самыми мощными и дальнобойными орудиями, с очень прочным корпусом из вестольской древесины, дополнительно обшитый сталью, он способен успешно противостоять любому кораблю в море и в одиночку уничтожать береговые укрепления. Королевский шинк – редчайшая модификация обыкновенного шинка. Отличается от родителя ещё более крепким корпусом, увеличенным водоизмещением и жуткими в своей разрушительной силе пушками. Один залп королевского шинка может начисто снести прибрежный город. Его минус – низкая скорость и маневренность.

Или уже имелась такая сила?

Отступники?

– Если этот флот собран для того, для чего я думаю, то ему конец, – буднично и меланхолично сказала Кайра, однако одну из своих присказок вставить забыла. – Какая разница сколько кораблей?! Их всех одна лохань с мертвяками победит, мать твоя каракатица, – всё же вставила она одно из любимых выражений.

– Вообще-то, мать у меня богиня, – с усмешкой ответил Брат Удачи. – И я очень надеюсь, что у неё припасено что-то в рукаве. Иначе… ты права.

В этот момент, словно из-под земли, перед ними материализовался маленький кругленький мужичонка с жидкими усиками.

– Вы кто такие, и кто вас сюда пустил? – строго спросил он.

От его голоса свободные моряки улыбнулись. Тонкий, писклявый. Такой больше подходил одиннадцатилетнему мальчику, а не взрослому мужчине.

– Кальмар тебя сожри?! Ты слепой, что ли?! – указала она на мужа. – Или тебя головой в воду окунуть, умыть, треска ты сушёная?

– Так, девушка, – упёр руки в бока маленький кругленький мужичонка с жидкими усиками. – Я вас не знаю. И его… Я вижу, кто он, но я его не знаю. А от Удачи у меня есть самые прямые приказания. Никого лишнего здесь быть не должно. Так что покиньте немедленно территорию, или я зову стражу. А они вас уже выбросят, не посмотрев, кто и кому приходится сыном. Ну, или предоставьте разрешение, подписанное Удачей.

Кайра что-то хотела сказать, но Мик взял её за руку, призывая молчать.

– Мы уже уходим, уважаемый, – сказал Брат Удачи. – Просто заблудились немного…

Не дожидаясь ответа, он потянул за собой жену. Крайне неохотно, но дочь Фаранда направилась вслед за мужем.

– Мы увидели всё, что хотели, – шепнул ей Брат Удачи. – Или ты вообще собиралась подняться на борт одного из этих судов?!

Вопрос был риторический. Пиратка лишь посопела в ответ и ничего не ответила.

***

Городские ворота так и оставались открытыми. У свободных моряков сложилось ощущение, что их вообще никогда не закрывали.

В городе начались те же трудности, что и раньше – не привлекать внимание оказалось попросту невозможно. Каждый первый узнавал Мика, во все глаза таращился на него, показывал пальцем, шептался за спиной. Постепенно Брат Удачи осознал, что начал к этому привыкать. Стало ясно, отчего Удача не выпускала его в город. Вероятно, опасалась, что, настолько похожий на неё сын, будет привлекать много излишнего интереса.