Писатель 2: Назад в СССР

– Знакомьтесь, друзья! – сказал Станислав Мелентьевич.

Впрочем, я уже понял, кто передо мной.

– Краснов! – представился я, протягивая руку.

– Бердымухамедов! – отрекомендовался восточный товарищ. – Садись за стол, дорогой. Пьем чай. Кушаем халва, бахлава, пишме, кульче, хурма, инжир…

– Садись-садись, Артемий, – поддержал гостя хозяин кабинета.

С того времени, когда мы с опером ели буфетные бутеры, прошло уже несколько часов, так что предложение я с удовольствием принял. Уселся напротив восточного гостя, и тот собственноручно, будто сидя за своим дастарханом, наполнил пиалы зеленым чаем. В первой своей юности я исколесил самые засушливые районы Средней Азии, так что был знаком с этим напитком не понаслышке. Я поставил пиалу на кончики трех пальцев, пригубил. Автор романа «Река жизни» с улыбкой наблюдал за мною и одобрительно кивал.

– Э-э, дорогие, – произнес он. – Будете у меня дома, я вам такой дастархан накрою, какой в царские времена не всякий бай мог себе позволить. До горизонта тянуться будет.

– Жарко у вас, – цокнув языком, посетовал Мизин. – Не люблю жары.

– А ты весной приезжай! – откликнулся Бердымухамедов. – Не жарко, тюльпаны цветут.

– Вот построишь свой канал, и приеду, – пообещал главред.

– Не мой! – поправил его собеседник. – Наш! Весь Союз строит! Комсомольцы приезжают… А на моем участке уже в следующем году воду пустим.

– Ну тогда сначала ты к нам приедешь, Темир Фатыхович, – сказал Станислав Мелентьевич.

– Это почему, дорогой?

– За Славой первой степени, а то и за Звездой Героя Соцтруда!

Собеседники с довольным видом засмеялись. Такие перспективы явно грели гостю душу – и именно тем, что были вполне реальными.

– Тогда на своем вертолете вас повезу, дорогие, канал смотреть!

– Неужто ты вертолет приехал покупать? – изумился главред.

– Вертолет, – принялся перечислять, загибая смуглые жесткие пальцы восточный гость, – два вездехода, десять бульдозеров, три экскаватора и так – разную мелочь.

– Восточный шейх, – сказал Мизин, обращаясь ко мне. – Султан!

– Э-э, – расплылся в самодовольной улыбке Бердымухамедов. – Султан-мултан под себя гребет, а я – человек государственный, советской власти служу, а она нам за это – ордена, почет, уважение.

– Ну, надеюсь, ты моему Артемию за работу над твоим романом не только почет и уважение обеспечишь.

– Зачем только – почет? – удивился гость. – Я человек не бедный, а он джигит молодой, ему жениться надо, дом строить, калым за невесту платить.

– Правильно рассуждаешь, – подхватил Станислав Мелентьевич, подмигнув мне. – Он уже вовсю работает. Напишет первую часть, я ее в журнале опубликую. Но надо поддержать парня.

Я с некоторым любопытством наблюдал, как они обсуждают меня прямо при мне, но не вмешивался.

– Все понял, дорогой! – замахал широкими мозолистыми ладонями Бердымухамедов. – Поддержим джигита!

И он полез во внутренний карман своего широкого, как степь, пиджака. Я и глазом не успел моргнуть, как он выложил на стол две обандероленные пачки двадцатипятирублевок. В каждой было по сто листов, следовательно – по две с половиной тысячи рублей.

– Это аванс! – сказал автор романа «Река жизни». – Так что работай спокойно, дорогой!

– Темир Фатыхович, – попытался проявить честность я. – Может, вы хотите взглянуть на то, что я уже написал?

– Обижаешь, дорогой! – откликнулся тот. – У нас говорят, джигит джигиту верит… За тебя ручается сам главный редактор, а он плохого не посоветует… Верно, Станислав?

Мизин кивнул. Я удивился, но виду постарался не подать. И заодно понял, что не взять деньги – значит нарушить существующую систему негласных договоренностей. Этот невероятно щедрый пустынный джигит уж наверняка отвалил главреду не меньше моего, а он лицо официальное, в отличие от меня. Я беру за работу. К тому же, фактически, отдаю Бердымухамедову свой собственный роман, за публикацию которого мне, в первой жизни, заплатили примерно столько же. Так что я с чистой совестью сгреб пачки со стола и спрятал в карман.

И чаепитие продолжилось. Потом Станислав Мелентьевич кивнул мне, я понял, что аудиенция окончилась. То есть, может быть, Мизин так и решил, но кавалер ордена Трудовой Славы так просто уйти мне не дал. Открыл чемодан, что стоял возле его ног, вынул из него здоровенный кулек и вручил. От кулька пахло, как от блюда со сластями. Так сказать – угощение на вынос. С кульком этим я и выкатился в приемную. Рабочий день уже закончился, но секретарша не уходила, покуда начальство торчало в кабинете. Я развернул кулек и протянул его Зиночке, она выудила двумя пальчиками что-то хрустящее на меду.

– Зинаида Аркадьевна! – сказал я ей, весьма кстати вспомнив ее отчество. – Какие у тебя планы на выходные?

– Да в общем-то – никаких, – вздохнула она. – Стирка, уборка… Ну, может, с подружками в кино схожу…

– А хочешь побывать на море?

– На каком? – удивилась девушка.

– Азовское, Черное, Балтийское – выбирай любое!

– Ты что, серьезно? – все еще не веря своему счастью, спросила Зиночка.

– Совершенно серьезно!

– Тогда я бы хотела побывать на Рижском взморье…

– Вас понял! – дурашливо отчеканил я, вытягиваясь в струнку. – Лечу покупать билеты на самолет… Завтра доложу результат.

– Ой, спасибо! – захлопала она в ладоши.

– До завтра!

И я удалился. Может, это было немного легкомысленно с моей стороны, но почему бы не сделать приятное красивой девушке? А она, глядишь, сделает приятное мне. Конечно, я мог бы пригласить Надю или Настю, но от родственницы потом не отвяжешься – решит, что это наше предсвадебное путешествие, а что касается актрисы Трегубовой… С ней всё посложнее. Я, вроде, вызвался ее охранять, но не обязывался сидеть возле нее на привязи. Да и вряд ли дружки ее муженька, после того как пропал Босой, рискнут на нее покуситься. Им сейчас лучше сидеть тише воды, ниже травы. И все-таки следует, по меньшей мере, предупредить Анастасию, что я уеду.

Правда, я дал себе зарок, что в оставшиеся рабочие дни недели не допущу никаких пьянок и приключений. Работа и только работа. Днем, в редакции – над романом товарища Бердымухамедова, а вечером, в квартире актрисы Трегубовой – над рассказами и собственным наследием, будущим романом о мушкетерах Ивана Грозного. Выйдя на улицу, я взял такси и попросил отвезти меня в ближайшее «Трансагентство». Стоя под знаменитой, хотя и бессмысленной ввиду отсутствия конкуренции, рекламы «ЛЕТАЙТЕ САМОЛЕТАМИ АЭРОФЛОТА!», я взял авиабилеты на ближайшие выходные до Риги и обратно.

Помня о том, что моя нынешняя подруга не слишком любит готовить, я решил купить что-нибудь из готовых блюд. Благо в том же доме, где жила Настя, работала «Кулинария». Снова поймав такси, я быстро доехал до места своего нового обитания и зашел в заветный магазинчик. Там, конечно, была очередь. Не один я такой умный, кто решил по-быстрому заскочить после работы и купить жратвы на ужин и завтрак. Пришлось постоять. От моего кулька с восточными угощениями по небольшому торговому залу «Кулинарии» расплывались такие умопомрачительные ароматы, что остальные покупатели на меня завистливо оглядывались. Когда подошла моя очередь, дебелая продавщица в марлевом колпаке, который превращал ее и вовсе в великана, злобно на меня уставилась.