Письма 1886-1917

В заключение от всего сердца желаю, чтобы мы все оценили по достоинству тот редкий клад, который дала нам судьба, чтобы мы вовремя поняли, какие богатства сулит нам этот клад, и забыли бы все то мелкое, благодаря которому мы рискуем выпустить клад из рук. Со своей стороны, несмотря на ослабшую энергию, я готов принести делу те жертвы, которые ему нужны и которые я имею право приносить. То глупое положение, в которое я могу встать по отношению к Морозову и Вам, я не считаю никакой жертвой, так как оно не спасет, а только погубит дело и взвалит все незаслуженные мною последствия на мои (исключительно) плечи.

Преданный Вам

К. Алексеев

Письма я не перечитываю. Простите за неясности, описки и проч. Главное будет понятно даже при плохом писании и редакции.

80. Л. Н. Толстому

Телеграмма

21 февраля 1900

Москва

Во время последней дружеской беседы тружеников Художественного общедоступного театра по окончании сезона ¹ мы не могли не вспомнить лучшие вечера нашего существования, те вечера, когда театр был осчастливлен присутствием величайшего мирового писателя ².

От лица всех артистов шлем Вам привет от всего сердца.

Немирович-Данченко, Алексеев

81. С. В. Флерову

30 марта 1900

Москва

Многоуважаемый Сергей Васильевич!

Я очень виноват перед Вами. Каждый день собирался заехать к Вам и не мог выбраться, до такой степени я занят. По Товариществам пришло время ревизионных комиссий, смет, отчетов и общих собраний ¹. По театру — усиленные репетиции как для поездки (замена артистов), так и по «Снегурочке». Пьеса необычайно трудна. Не установив правильных тонов, в которых исполнители должны укрепиться за время моего отъезда, я не могу уехать из Москвы.

Теперь выяснилось, что раньше воскресенья я к Вам не попаду. Простите меня великодушно.

Теперь выяснилось также, что мы едем в разные дни и с разными поездами ². Это случилось отчасти потому, что многие из артистов, желая сделать сбережение с тех сумм, которые выдаются им на проезд по 2-му классу, устроили себе вагон 3-го класса и едут большой компанией в нем.

Я не могу, к сожалению, ехать с ними, так как везу семью с собой.

Ввиду большого движения в Крым трудно достать много билетов на один и тот же поезд, и потому выезжающие артисты разбились на группы.

Я с семьей едем во вторник (страстная) с курьерским, Калужский с семьей — в понедельник, Владимир Иванович — в воскресенье и т. д.

К четвергу на страстной мы должны все съехаться в Севастополе для начала репетиций.

Итак, в воскресенье постараюсь непременно заехать к Вам, а пока прошу Вас передать мое почтение Вашей супруге и дочерям

от искренно уважающего Вас

К. Алексеева

Четверг

82. С. В. Флерову

1 апреля 1900

Москва

Глубокоуважаемый Сергей Васильевич!

Вторую неделю собираюсь к Вам, но не могу выбрать свободного часа, до такой степени я занят. Не мудрено: мне приходится теперь подгонять запущенные за время театрального сезона фабричные дела и составлять постановки на весь будущий сезон.

Мне хотелось побывать у Вас, чтоб поблагодарить Вас за Вашу любовь к нашему театру, а также чтоб напомнить Вам о Вашем намерении прокатиться с нами в Севастополь и Ялту ¹. Мы выезжаем со всей труппой в четверг на страстной.

Понедельник, вторник, среду и четверг пасхи играем в Севастополе: «Дядю Ваню», «Одиноких», «Эдду Габлер» и «Чайку». В пятницу едем в Ялту и с воскресенья фоминой играем там 6 спектаклей. Из Ялты, без остановки, возвращаемся в Москву кончать репетиции «Снегурки» ².

Чехов телеграфировал нам, что в Ялте все билеты проданы. Что делается в Севастополе, не знаю.

Остаюсь в надежде, что молодая компания и весеннее солнце согреют Ваше юное еще сердце и Вы соблазнитесь нашим предложением: составить нам компанию.

Мое глубокое почтение Вашей уважаемой супруге и дочерям от готового к услугам и уважающего Вас

К. Алексеева

Суббота

83. С. В. Флерову

Апрель (после 16-го) 1900

Ялта

Многоуважаемый Сергей Васильевич!

Телеграмма после первого спектакля сбылась.

Завоевывать столичную публику не пришлось в Ялте. Она уже знакома с нами или по газетам, или по Москве. Не извещал Вас о последующих спектаклях, чтоб не повторять одного и того же. Слава богу, мы имели успех в Ялте, но сознаюсь, что публика в Севастополе гораздо интереснее.

В Ялте интересна только маленькая горсть публики, состоящая из местной интеллигенции и из приезжих писателей и музыкантов, а именно: Горький, Чехов, Мамин-Сибиряк, Елпатьевский, А. И. Шуберт (знаменитая Лиза в «Горе от ума»), Бунин, Рахманинов. Нас очень порадовало, что эти люди заинтересовались нами и что наши спектакли вызвали в них желание написать нам новые пьесы. Более всех загорелся Горький. Он ходит как шальной и все забегает ко мне поделиться нарождающимися мечтами и созревающим планом новой пьесы ¹.

Жена, я, дети шлют Вам и Вере Сергеевне низкий поклон.

Не откажитесь передать мое почтение Вашей супруге и Вашим милым и симпатичным дочерям

от искренно преданного Вам и уважающего

К. Алексеева

Посылаю последнюю рецензию и билетики, которые бросали труппе при прощании.

84. С. В. Флерову

24 мая 1900 г.

24 мая 1900

Москва

Многоуважаемый Сергей Васильевич!

Большое спасибо Вам за Ваше милое и сердечное письмо, которое я распечатал только сегодня, так как его по ошибке отправили на дачу, где оно и пролежало. Теперь спешу ответить Вам по пунктам.

Подтверждаю еще раз, что после первого спектакля в Ялте я послал телеграмму в театр и 4 или 5 копий с нее разным лицам, в числе которых была копия и на Ваше имя. За исключением Вашей копии, все другие получены своевременно. Не были ли Вы в это время на даче?… Мы очень счастливы и гордимся, что Вы соскучились о нас, тем более что это чувство мы испытываем обоюдно.