Письма

3. Имеет значение активное усиление роли коммунара в новом коллективе. Ведь в полтавской коммуне наш коммунар сразу становится в положение воспитателя. Как раз работа наших осужденных коммунаров в Полтаве была и могла быть только работой организующей.

4. Имеет значение возбудить у коммунарок стремление возвратиться в свой коллектив, заслужить это возвращение, следовательно, круто переменить отношение к своему коллективу: от игнорирования интересов членов своего коллектива - к уважению его интересов.

С. 14. Половое воспитание.

...Верно, подошли неподготовленными. Мы это и сами признаем, однако вовсе не в том смысле, в каком это определяется комиссией. Мы в такой же мере не подготовлены, как и сама комиссия, как и вся наша педагогика, как вся мировая педагогика.

В целом Союзе, а может быть и во всем мире, наша коммуна единственное учреждение, где взялись за совместное воспитание юношей и девушек в условиях общего интерната и даже больше - в условиях общего коридора спален.

Справились ли мы с этой грандиозной задачей? Конечно, в полной мере еще не справились, мы еще не выработали окончательного метода работы в этом направлении. Мы как раз находимся в разгаре этой сложнейшей и трудней операции, и мы имеем все основания ожидать от всех внимания к этой работе, поддержки и уважения. В настоящий момент, в момент самых тонких частей операции, которая все же в наших руках и никому детально не известна, нам очень мало могут помочь отдельные скороспелые советы, часто определенно опасные. К таким советам нужно отнести и совет четко и крепко поставить вопрос об общественном воздействии на область половых отношений у коммунаров. Это область интимная, и едва ли полезно придавать отдельные проявлениям влечения характер обьекта наблюдения со стороны всех коммунаров.

Точно так же "самотек" здесь совершенно неустраним, ибо создать какой-либо план развития отношений будет совершенно напрасным трудом.

Вообще в этой области необходимо соблюдать чрезвычайную деликатность и осторожность в приемах влияния. Нарушение этого правила может привести к очень тяжелым проявлениям упадничества, разочарования, нервных движений, не исключая и самоубийства.

Не отрицая совершенно, что мы еще не пришли к точному методу и, может быть, не так скоро придем, поскольку можем вывести его только из опыта, мы в то же время должны указать, что в общем мы справились с вопросом достаточно удовлетворительно. Необходимо подчеркнуть, что наше положение было еще е затруднено некоторыми обстоятельствами, а именно: приемом нескольких проституирующих девочек, неумелым вмешательством отдельных лиц и т. д. Чрезвычайно усложнилось дело чрезмерной занятостью руководящего персонала коммуны, часто ненужными нагрузками, работой, не имеющей никакого воспитательного значения.

Наши достижения в разбираемом вопросе мы видим в следующем:

1) мы удержались на линии морального влияния, не перейдя на линию внешнего подавления;

2) мы не допустили в коммуне сколь-нибудь заметных беспорядочных половых отношений, локализовав половое влечение в границах отдельной пары и соединив его с началом дружбы;

3) мы сильно сократили количество пар и почти приостановили образование новых;

4) мы сделали почти непреложным положение, что любовь оканчивается браком. Это сообщило вопросам любви начало ответственности и значительно увеличило число сдерживающих, тормозящих стимулов;

5) мы окончательно ликвидировали наклонности к проституированию и в одном случае брака добились возбуждения материнского чувства.

Разумеется, трудная и сложная работа в этой области не может избежать форм индивидуальной обработки. Как раз в сфере личности половое влечение проявляет себя часто вторичными формами: понижением интереса к коммуне и к учебе, раздражительностью, у девочек это особенно сложно.

Большей частью наше воспитательное воздействие с внешней стороны направляется как

будто просто на нарушение дисциплины, и не всегда за нею удается разобрать черты какого-либо назревшего романа. В этом случае, конечно, возможны и ошибки, которых мы стараемся все же избегать.

Любопытен один документ коммунарки Дуси Мануйловой, в котором она описывает жизнь в коммуне...

Что это за документ: письмо, дневник, жалоба - из акта не видно. Комиссия приводит его, не поговорив о нем с руководством коммуны и не выяснив существа дела. Документ излагается с нескрываемым торжеством: так сказать, на свежих следах поймали воспитательную часть коммуны, поймали на месте преступления.

Документ этот и в самом деле интересен, ибо он показывает, во-первых, отрезок действительной живой операции воспитательной работы#9, во-вторых, как легко при легкомысленном подходе к работе в такой операции напутать.

История была такая: Мануйлова и Лазарева#10 подали заявление в совет командиров с просьбой выпустить их из коммуны, дать квартиру и устроить на работу в коммуне же. Совет командиров запросил педсовет и получил отзыв, что Мануйлова может учиться удовлетворительно, а Лазарева - хорошо. Это мнение педсовета тем более верно, что девочки раньше так учились.

На этом основании совет командиров отказал девочкам в удовлетворении их просьбы. Лазарева и Мануйлова прекратили посещения классов, а совет командиров немедленно снял их и с производства. Такую же позицию заняло и бюро ЛКСМ. Коммунаркам в выдаче паспортов было также отказано, и вообще им было предоставлено право поступать, как они сами хотят, раз они уже не подчиняются совету командиров.

История эта продолжалась целый месяц. Никаких репрессивных мер по отношению к коммунаркам предпринято не было, и они не были ограничены ни в каких правах коммунара. Вероятно, девочки предприняли поиски выхода из положения, вероятно, написали и приведенное в акте письмо. Их везде постигла неудача, только письмо вызвало сочувствие комиссии. К счастью, по этому письму не было предпринято никаких мер, оно так и осталось только "любопытным документом", не отразившись пока на судьбе Лазаревой и Мануйловой никакой катастрофой.

Что нужно было сделать, по мнению комиссии? Лазарева и Мануйлова вздумали выйти из коммуны и прекратить учебу только потому, что их вдруз соблазнила перспектива совершенно свободной жизни, отсутствие учебного напряжения. Характеры у девочек очень трудные, часто их обуревают неожиданные фантазии. Только недавно Лазарева вздумала идти в балерины. Получить в коммуне квартиру и стать самостоятельными людьми, жить как им хочется, и делать, что хочется, - вот комплекс их настроений. Этот комплекс тоже рожден на фоне полового созревания, и у таких характеров он обязателен почти в каждой биографии...

Мы стали на путь решительного сопротивления и волевого давления коллектива. Нас не устрашили разные словечки и обвинения со стороны Лазаревой и Мануйловой, гораздо более резкие и ужасающие, чем приведенные в письме, ибо мы прекрасно знали, что все это только форма борьбы.

Тем временем происходила индивидуальная обработка девчат как со стороны воспитателей, так и со стороны комсомольцев.

Мы добились полной победы. Девочки признали ошибочность и гибельность своих домогательств, просили восстановить их в рабфаке и на работе, обещали заниматься. Между прочим, Лазарева дала обязательство заниматься на "хорошо". Сейчас у них прекрасное настроение, они жизнерадостны, и Лазарева даже работает над главной ролью в постановке "Тартюфа", который затеян нашим драмкружком.