Письмо никому

— Короче, я схожу к старику?.. Может, не перекипел.

— И что ты ему скажешь, что мы организация, занимающаяся поиском пропавших ведер? Вероятно, лучше вдвоем сходить?..

Но от помощи, неожиданно даже для себя, Антон отмахнулся.

— Да чего-то уж скажу, — задумчиво ответил Антон. — Ты только денег мне дай. Сотни вполне достаточно.

— Зачем тебе деньги, деточка, — возразил Егор, впрочем, вытаскивая бумажник, — ты же их потратишь…

— Потрачу. На представительские расходы. Старику пряников мятных куплю. Не с пустыми же руками к нему идти?..

***

Развития сюжета ждали в тридцати метрах от подъезда за трансформаторной будкой. Можно было бы подняться на старый наблюдательный пункт в подъезде, Антон бы, вероятно, радовался такому случаю, но Егору нужна была каждая секунда.

На углу стоял Егор, чтобы не искушать судьбу, Антон утаптывал снег вне поля видимости.

Еще утром он успел сходить на почту, уволиться. Почтмейстер пытался что-то сказать про отработку двух недель, но затем сговорились — не такая уж и блестящая трудовая книжка была у Антона, чтобы за ней скорбеть, к тому же приняли его на работу с нарушением все того же законодательства — совсем плохо было на почте с почтальонами. Отступной в виде двух бутылок водки окончательно решил проблему.

Из-за будки наблюдали, как прикатил милицейский микроавтобус, как из него высадились участковый, старик и двое сопровождающих. В дверь подъезда сопровождающие могли войти только пригнув голову и боком.

— Мда… — прокомментировал Антон. — Даже и не верится, что сработало.

— Пока не сработало, — осадил его Егор, — но что работает — это факт…

Где-то с час ничего не происходило.

— А чего так долго, — не выдержал Антон.

— Да все нормально. Пока откроют, им предложат выдать украденное добровольно. Затем опознание надо устроить.

— Опознание? Какое опознание?

— Ну как какое?.. Ведра! Поставят тройку ведер и скажут — какое из них, гражданин Экзархо, ваше. Старик, кстати, опознает?..

— Клялся, что да…

— Хорошо бы…

— А, думаете, их все же отвезут в милицию?.. — подобной уверенности у Антона не было.

— Должны. Это тонкий психологический фактор. В квартире они будут чувствовать себя уверенней. Вроде как играют на своем поле. А вот в отделении уже будет участковый. Хотя, сомневаюсь, что для наших друзей это первый привод в милицию.

Наконец, на пороге сначала появился сам Экзархо. Он блаженнейше улыбался, а в руках держал ведро из помутневшей от грязи и времени нержавейки. За ним на улицу вышел участковый. После него появились владельцы квартиры — все те же знакомые: лысый и молодой. К ним прибавился иной субъект, тоже высокий, но уже с обозначившимся брюшком. В этой троице он, вероятно, был главным, потому что разговаривал только он. Вслед за троицей шел наряд милиции. Они давились с хохоту, но автоматы оставались на виду.

Все, кроме старика, погрузились в милицейский автобус и укатили.

Антон и Егор вышли из укрытия. Отчего-то их появление возле подъезда совсем не удивило старика. Он с гордостью показал парням свой трофей:

— Подлецы, еще дверь долго не открывали! А дверь у них железная, бронированная!

Я говорю — банда! А украл у меня его тот молодой, высокий. Я его спину запомнил!

На секунду Егор принял в свои руки стариковское ведро, повертел его. Вероятно, его интересовало содержимое, но ведро было совершенно пустым.

— Держите, — подал он ведро назад старику, — действительно, великолепное ведро.

— А как вы думаете, они больше ведро не украдут?

— Не боись, отец, — ответил Егор, — больше не должны. Если что — мы снова придем на помощь!

На секунду Антону показалось диким — неужели старик, на самом деле, думает, что все вокруг происходит из-за вот этого куска нержавейки. Но тут же подумал — а как бы все казалось ему, если бы он не был посвящен в это дело?

Глядя вслед старику, Егор заметил:

— Не знаю, будет ли толк с этой истории или нет, но, по крайней мере, какая-то польза людям уже есть — мы вернули старику ведро.

— Пока не густо, — заметил Антон.

— Ничего, иногда и того меньше бывает.

Поднялись по лестнице. Дверь была опечатана, но клей еще не застыл, поэтому даже не пришлось отрывать бумажку. Но дверь была закрыта…

— Неудача?

Егор покачал головой, дернул дверь, из кармана достал два надфиля и ими стал ковыряться в верхнем замке. Через четверть минуты дверь открылась.

— Неважный замок. Немногим лучше щеколды. Они надеялись быстро вернуться. А вот если бы закрыли на этот… — Егор указал на нижний, — пришлось бы минут десять убить.

Прошли на кухню. В углу россыпью лежал осиротевший без ведра мусор. Носком ботинка Егор поковырялся в нем — но здесь особо ничего не было, только упаковки от еды. Судя по ним, обитатели квартиры харчевались недурно.

Дальше Егор открыл холодильник. Не побрезговал открыть и морозильное отделение.

— Отчего-то, — бормотал он, — все считают верхом оригинальности запрятать что-то в холодильник…

Но нет — в холодильнике ничего предосудительного не нашлось. Зато Егор достал початую упаковку колбасы, уже аккуратно порезанной и расфасованной, подал ее Антону:

— Кусай!

— Мы разве за этим сюда пришли?

— Не бери в голову, они не обеднеют…

Антон угостился. Прошли в зал. Обстановка была минималистической, но не бедной. И если у Егора вещи запросто могли быть подобраны со свалки, то тут все было новое — кожа, хром. От техники все еще несло пластмассой.

В углу комнаты прямо на земле стоял маленький сейф.

— А такой слабо открыть?

— Слабо, — честно признался Егор, — я такие сейфы шлифмашиной разрезаю. Болгаркой, то есть. Они хоть и с хитрым замком, но легкие. Набирайся сил, мы его сейчас попрем…

На столе стояла початая бутылка водки. Водкой изрядно воняло, но стаканов видно не было. Егор наклонился и поставил на столешницу ведро — на сей раз канцелярское, жестяное. В нем лежали пепел и куски обожженной бумаги.

— У страха глаза велики. Наши друзья жгли записи…

В припасенный заранее пакет, пересыпал содержимое мусорного ведра. Затем быстро стал перебирать бумаги, разложенные на столе — дело шло быстро.