Питбуль

Лекс тянет меня назад и готовится запечатать зияющую кровавую рану паяльной лампой. Восхитительный аромат обугленного мяса наполняет воздух. Джоно теряет сознание, и Лексу приходится делать ему укол. Я подозреваю, что это наркотик или что-то в этом роде. То же самое, что Стэн использует, когда у него крайний срок для работы, a он потратил свою неделю на серфинг порно.

Я облизываю губы, желая большего. Я и не знал, что задница может быть такой вкусной.

– О, Боже, я не могу поверить, что ты съел мою задницу, - стонет Джоно.

– Мы только начали. Давайте откроем другую дверцу, хорошо?
– Лекс обходит Джоно спереди.

– Я выучил свой урок, - рыдает Джоно.

Из его носа льется густая желтая сопля.

– Как тебе колбаса с бобами, парень?
– спрашивает Лекс, глядя на меня.

– Вот дерьмо, - говорит Джоно и пытается раскачать ящик.

– Я бы заценил, - рычу я и виляю хвостом.

Лекс открывает еще одну дверцу ящикa. За ней - короткий, коренастый член с большой грибовидной головкой и двумя яичками размером с желудь. Я не знаю, Джоно боится или у него просто маленький член, но я все равно хнычу от разочарования.

Я хватаю член и яйца Джоно в рот, и встряхиваю их, чтобы убедиться, что они откушены. Джоно тренирует свою единственную линию обороны и мочится мне в глотку. Я отплевываюсь и кашляю, а из носа у меня брызжет моча.

– Не могу поверить, что ты помочился мне в рот.

Я вцепляюсь в его член и яйца с новой яростью, трясу и дергаю их одновременно. Член и яйца Джоно отрываются. Я жую их. Сперма ударяет в заднюю часть моего горла, когда я хлюпаю яичком между моими задними зубами. Я слишком голоден, чтобы беспокоиться, и я спускаюсь вниз. Я хочу разорвать рваный ассортимент вен и плоти, пока они брызгают кровью на пол, но Лекс тянет меня назад и паяльной лампой прижигает промежность Джоно, в то время как мне приходится довольствоваться тем, что я лакаю лужу крови.

– Еще одна дверцa, - говорит Лекс, ухмыляясь.

Джоно явно впал в шок. Он задыхается, и пот льется с его пепельного лица.

– Хватит. Прошу, - повторяет он снова и снова.

Лекс открывает следующую дверцу, чтобы показать волосатый живот. В пуговице на животе есть кусочек ворса. Я облизываю свои губы. Это будет настоящий пир. Я разрываю жир на животе и прогрызаю себе путь к липкому центру. Вся моя голова находится внутри огромной полости, которую я выгрыз. Жадным рывком я вытаскиваю все пищеварительные органы. Они плюхаются на холодный бетон, булькая и брызгаясь. Я жадно глотаю дымящуюся кучу и выигрываю секунды. Внутренности Джоно отказываются оставаться внутри, и меня тошнит. Теперь я снова буду их хлебать. Когда я заканчиваю, в комнате остаются только бледный оператор и Лекс. Джоно разинул рот, и его безжизненные глаза уставились в стену.

СУПРУЖЕСКИЙ ДОЛГ

Рано утром меня будят невнятные голоса. Я бросаюсь к забору, рыча и лая. Двое подростков карабкаются по стальной сетке, чтобы попасть на свалку. Увидев меня, они спрыгивают обратно.

– Посмотритe на большую, плохую собаку. Что ты собираешься делать, большая, плохая собака?
– спрашивает девочка.

Она одета как эмо, с густым черным макияжем. Я чувствую запах ее "киски". Она молода и полна спермы. Она гремит забором, и это приводит меня в ярость. Я чертовски ненавижу, когда надо мной издеваются. Это двое, как ёбанные кошки.

– Иди сюда, попробуй это, маленькая собачка, - говорит мальчик.

Его длинные черные волосы свисают вокруг лица, как надранная задница. Он подходит ближе в своих ботинках "Док Мартин", и я вижу его пирсинг на лице. Он просовывает свой тонкий, похожий на червя член сквозь проволоку и машет им мне.

– Это даже не закуска, - рычу я и бросаюсь на забор.

В самый последний момент он вытаскивает своего маленького червяка, и я хватаю воздух.

– Черт, а это было близко.

Девушка раскачивается на перекладине ворот и истерически хохочет. Ободренный, он снова просовывает свой член. Я делаю вид, что нюхаю свое дерьмо.

– Иди и возьми большую, сочную, горячую колбасу, парень, - говорит он, покачивая членом.

Я разворачиваюсь и бросаюсь на него. Он пытается отстраниться, но я хватаю его за головку и дергаю. Он издает леденящий кровь крик, и девушка подбегает к нему. Я дергаю его член так сильно, что его яйца тоже торчат сквозь проволоку. Я знаю, как нежна и сочна человеческая плоть, и я хочу получить её. Я рискую и отпускаю его член. Мои челюсти щелкают на его барахле и хватают весь пакет, включая яйца, прежде чем он успевает среагировать.

– О, Боже, Лючия, он откусил мне яйца, - воет он.

Он прижимает ноги к забору, чтобы оторваться от земли, и толкает себя. Я зарываюсь лапами в пыль и тяну изо всех сил. Девушка тоже присоединяется к спасательной операции, обнимает своего парня за талию и тянет.

Мы все падаем назад. Мальчик лежит на земле, растянувшись над Лючией. Фонтан крови хлещет из его паха. Мой приз дергается во рту.

– Он оторвал мой член и яйца, - кричит он.

Его подружка вылезает из-под него и заглядывает ему между ног.

– Господи, как много крови, - говорит она и снимает футболку.

На ней нет лифчика, и ее дерзкие сиськи торчат и покачиваются, когда она сминает свой топ и засовывает комок между его ног.

Мальчик с трудом поднимается и смотрит на меня. Он тяжело дышит, лицо его бледно.

– Я хочу вернуть свой член. Возможно, они смогут пришить его.

Я смотрю на него в ответ, и глотаю его яйца и член одним глотком. Они соленые и не очень хороши для моего холестерина, но, сука, чертовски вкусные.

– Он просто проглотил их, черт возьми, - кричит мальчик и подтягивается, прижимая окровавленную подушечку к паху.

Он стоит на нетвердых ногах и дребезжит калиткой, словно хочет, чтобы я снова вырвал его гениталии.

– Пойдем, Трой, мы должны отвезти тебя в больницу, - говорит девушка, обнимая его и почти таща обратно к дороге.

Я не позволю хорошей еде уйти. Кто знает, когда меня снова накормят, и, кроме того, по ту сторону забора есть человеческая "киска", и я хочу ее. Я подбегаю и всем весом наваливаюсь на ржавый забор. Вся секция рушится, и я бегу за подростками. Запах мальчишеской крови бьет мне в ноздри, а вкус его дряни на языке доводит меня до исступления. Мои губы растягиваются, когда я рычу, и слюна вылетает изо рта. Они видят меня, сходят с ума и убегают. Но мальчик слишком слаб, он спотыкается и падает на землю. Девушка пытается помочь ему подняться, но когда она оглядывается через плечо и видит, что я несусь к ней, она кричит и делает рывок.

Я толкаю плечом парня в спину, когда он пытается подняться, и он падает лицом в твердую грязь. Мои зубы впиваются в середину его спины, и я слышу лязг, когда они ударяются о его позвонки. Стиснув челюсти вокруг кости, я встаю ему на спину и дергаю и трясу его позвоночник, пока большой кусок не откололся и не оставил зияющую кровавую дыру. Это должно остановить его. Теперь я могу сосредоточиться на этой сучке.

Лючия выбежала на дорогу и разговаривает с кем-то в машине, указывая на свалку. Я ни за что не позволю этой сучке уйти после того, как она дразнила меня, и, кроме того, я сейчас так возбужден, что мог бы трахнуть кошку. Я опускаю голову и набираю скорость. Хулиганы великолепны на коротких дистанциях, только не просите нас пробежать марафон.