Питерские былички

Кроме коверного в этой сцене "действующим лицом" был наган-пугач, изготовленный специально с заводным устройством и пружинами, позволяющими осуществлять такой трюк. По существовавшим в ту пору во всех зрелищных заведениях нашей Родины правилам бутафорское оружие хранилось в отдельных металлических шкафах под надежными замками и проверялось каждый месяц милицией. В питерском цирке заведовал таким оружейным шкафом самый старый реквизитор с сорокалетним стажем работы. Он каждый вечер после окончания представления забирал у Хасана Галиевича его стреляющую игрушку и закрывал ее в бронированном спецхране.

По окончании одного из декабрьских представлений на знаменитого клоуна налетела целая армия восторженных зрителей с просьбой подписать программки, не понимая, что для него это адский труд. Вернувшись в гардеробную позже, чем всегда, дядюшка Хасан разгримировался и посмотрел на часы - было уже за десять вечера, а реквизитора нет, да, видать, и не было. Запасные пистоны лежат на столе. Он позвонил в цех - там никого. Со стариком, вероятно, что-то произошло. Наган можно спрятать и в гардеробной, но ни один ящик стола не закрывается. Оставить в незакрытом - опасно, вдруг пропадет, тогда будет виноват старый реквизитор. Лучше забрать с собою, а завтра вернуть в цирк.

Успокоившись, Хасан надел дореволюционную шубу на лисьем меху, доставшуюся ему по наследству от приемного отца Аристархова, зарядил запальными пистонами барабан нагана, нахлобучил лисью шапку, подарок новосибирских почитателей, и, положив наган в правый карман шубы, вышел из цирка.

Мусин шел к трамвайной остановке по давно оттоптанному маршруту, мимо заваленного и засыпанного снегом расстреллиевского памятника и Инженерного замка на старую Садовую улицу. Поравнявшись со своим нелюбимым императором, клоун почувствовал что-то неладное. В тот же момент из-за огромного сугроба, наваленного у пьедестала, выскочили две темные тощие тени в одинаковых бушлатах-ватниках, в хэбэшных малахаях, обрамлявших заросшие старческие лица жеванных жизнью существ.

– Ну ты, фраер прикинутый, скидавай теплуху, не то перо в орла и копец, - прохрипело короткое, беззубое существо.

– Слышишь?! Снимай шубу, дед, твою мать... Не то прикончим, прошепелявил перевод фени второй, длинный, бледнолицый подельник. В его руке блеснуло лезвие финки. Коверный понял - старики серьезные, ученые блатяры, начнешь выбивать финку из правой руки, перекинут в левую. Придется защищаться по-иному. В кармане шубы он нащупал рукоятку своего бутафорского нагана - и только снял его с предохранителя, как вдруг короткий разбойник бросился на клоуна. Мусин ловко отскочил, но грабителю удалось сорвать с него лисью шапку. В следующий миг над головами стариков-бандитов грянул выстрел, затем машинально, как положено по репризе, выпущенный из рук шута наган упал на протоптанную в снегу тропинку и, подпрыгивая, стал нещадно палить. На секунду бандиты оцепенели, уставившись на прыгающее и стреляющее чудище. Затем бледнолицый старик странно упал, уткнувшись головой в снег, даже не упал, а как-то неловко сложился, прижав финку к своей груди, как бы защищаясь. Короткий шайтан с лисьей шапкой, перепрыгнув через дружка, бежал в сторону Инженерного замка.

"Вот те нате, фокусы-покусы, отчего же он так нехорошо свалился? подумал дядюшка Хасан, поднимая замолкнувший пугач.
– Видать, что-то неладное..."

– Что с тобой, дед? Вставай, - попробовал докричаться до упавшего клоун.

Но лежащее в снегу существо безмолвствовало. "Может, старый в обмороке, - подумал Мусин.
– Вот черт побрал, место-то какое глухое, пали хоть из пушки, никто не услышит. А еще центр города", - посетовал он.

Клоун двинул на Садовую в надежде встретить живую душу, но, кроме трамвая № 12, который он пытался остановить, никого не было. Пришлось повернуть к Невскому. Без шапки голова его стала мерзнуть. К Невскому он подошел похожим на отступающего фрица - с обмотанной шарфом головой и поднятым воротником шубы. Таким чучелом нагрянул на единственного постового милиционера, заседавшего в тулупе и валенках в специальной будке недалеко от угла Садовой.

– Товарищ милиционер, - обратился коверный к постовому, - беда, человек упал.

– Ну и что?

– Да упал с испугу.

– С чего?

– С испугу.

– Что за мура такая?

– Упал и в снегу лежит, не встает.

– Где лежит?

– В снегу перед императором.

– Перед кем?

– Перед Петром Первым.

– Ты что, пугало, пьян или с крыши свалился?

– Нет, я как стеклышко.

– Я спрашиваю, откуда ты взялся?

– Из цирка здесь недалеко.

– Я тебе покажу - из цирка, ты что, постового решил дурачить? На Невском цирк устраивать? А ну идем со мной.

– Товарищ милиционер, товарищ милиционер...

– Идем, идем, клоун тоже мне нашелся, на Невском безобразить решил... Там тебе зададут цирк, протрезвеешь сразу, - и привел коверного в центральную легавку на переулок Крылова, где сдал подвыпившего весельчака, пристававшего к органу власти, дежурному офицеру.

В милиции после хорошего допроса с клоуном разобрались.

– Фамилия, имя, отчество, национальность, когда и где родился? А, беспризорник! Сержант, запиши, из беспризорников.

– Маршал Малиновский тоже из беспризорников.

– Тебя не спрашивают про Малиновского. Где работаешь?

– В цирке.

– Товарищ задержанный, не шути, мы тебе не собутыльники, и ты не в шалмане, а в милиции находишься.

– Товарищ начальник, в цирке ведь не только слоны да лошади работают, но и люди.

– Почему документов не имеешь?

– Имею, с собой не ношу. Меня и так знают. Со мною можно и на ВЫ возраст позволяет. Я клоун Хасан Мусин, в городе афиши висят с моим изображением.

– Слышали про такого, слышали. Сержант, позови Тахира на опознание, он должен знать про своего Мусина.

Сержант привел заспанного милиционера-татарина.

– Тахир, твой соплеменник под клоуна Мусина чешет.

– Товарищ капитан, это Мусин и есть, - взглянув на задержанного, сказал милиционер и спросил Хасана Галиевича, как он, такой известный человек, оказался у них в отделении.

Клоун рассказал всю историю нападения на него подле монумента.

– А куда вы свою пушку дели?
– спросил капитан после рассказа.

Мусин положил бутафорский пугач на стол дежурного начальника. Тот внимательно, со всех сторон осмотрел его.

– Фигня какая-то. Барабан с простреленными пистонами, а там что такое?

– Там заводное устройство, с помощью которого наган прыгает, - ответил хозяин.

– Первый раз такую ерунду вижу, цирк, действительно. Ну что, товарищ Мусин, ведите нас к императору, посмотрим, кто у вас там упал.

Когда коверный в сопровождении наряда милиции вернулся к памятнику, бандит-старикашка лежал, уткнувшись лицом в снег в той же позе. "Застыл, бедолага, конец ему пришел, на дворе под тридцать градусов будет", - Хасану стало жарко.

За эту "репризу" клоуна и почтенного реквизитора суд приговорил к двум годам тюрьмы. Причем им повезло. Во время следствия поймали второго шайтана-налетчика, пытавшегося продать на барахоловке огромную лисью шапку Хасана. Вор признался, что с амнистированным подельником напал на седого фраера у какого-то памятника, и что седой замочил его сотоварища, а он сорвал со стрелявшего шапку и бежал. После многочисленных просьб трудящихся цирка и присоединившихся к ним больших начальников два года тюрьмы заменили на два года условно. Вот такая репризная история случилась с Хасаном Галиевичем здесь рядом, за стенами цирка, против памятника Петру I; кстати, он был свидетелем.