Пламя и пепел

Однако, как ни крути, в этот раз жизнь уже все решила за него — хоть подобная мысль и не могла ему не претить. Вчера сгоревшая занавеска — а что, если завтра он ненароком подожжет весь дом? Нет, он отвечал не только за себя, но и за окружавших его людей — как случайных соседей, так и друзей, родных… Да еще этот странный «таймер» внутри, будто маятник, неутомимо отсчитывающий время, тоже не давал ему покоя. Вдохнув поглубже, словно готовясь к прыжку, Этьен набрал короткое сообщение в ответ.

Темнота свалилась сверху как-то неожиданно, и я металась по дому, зажигая в комнатах свет. Меня раздирало на части волнение, причину которого не получалось ясно объяснить даже самой себе. Наконец я остановилась посреди самой большой комнаты на этаже, служившей мне гостиной. Мебель сейчас была сдвинута к стенам, в углы, и образовавшееся свободное пространство ярко освещалось люстрой. Мсье Пуазе весьма кстати ушел в гости, и весь дом был пуст. Я открыла окно в гостиной, и свежий воздух наполнил комнату. Легкий ветерок словно пытался смахнуть всю тревогу, а непривычная тишина заменилась тихим вечерним пением птиц.

Дверной звонок показался мне громким, как колокольный звон, и я едва не подскочила на месте. Сбежав с лестницы, сломя голову я кинулась открывать, но в холле все-таки остановилась, заглянула в большое настенное зеркало и размеренными шагами дошла до двери.

— Привет, — я немного задержалась на пороге, сжав взмокшей ладонью открытую дверь. Потом, удивляясь сама себе, неловко шагнула в сторону, пропуская гостя в дом, — Ну, мои владения — наверху.

Минуту спустя мы стояли друг напротив друга в полупустой гостиной, и снова звенела тишина. Когда я заметила растерянный взгляд Этьена, до меня, наконец, дошло, что нужно немедленно забыть о своем волнении — в конце концов, я здесь за старшего. Конечно, никому еще не приходилось обучать новорожденного Феникса, и, может быть, я и имела право сходить с ума от зашкаливавшего адреналина, но Этьену сейчас было в тысячу раз сложнее. Шумно выдохнув, я взяла его за руки. Нужно было как-то успокоиться. Он чуть дернулся, но ладоней отнимать не стал.

— Что… что ты сейчас собираешься делать?

Ничего себе наставник из меня — хотела успокоить, а только напугала, ведь он-то не знал, что и думать. Засмеявшись и покачав головой, я ответила, напоминая заодно и себе:

— Просто слушай. Спокойствие — ключ к контролю. Нам необходимо уметь управлять своими эмоциями — в первую очередь, конечно, негативными. А значит — нужно уметь быстро успокоиться, а еще лучше — вообще не начинать переживать, — я пока не стала упоминать, что мне и самой это не всегда удается. Вряд ли сейчас его это сильно ободрит. — Начнем, все-таки, с чуть более простого, попытаемся успокоиться.

Тем более, нам обоим сейчас это было необходимо. Этьен смотрел на меня излишне сосредоточенно, как бывает, когда это дается с трудом, и я чувствовала легкую дрожь в его руках все время, пока не отпустила их, и в расплавленном металле его глаз плескалась тревога. Я продолжила маленькую лекцию, специально стараясь говорить размеренно.

— Естественнее и быстрее всего успокаивает правильное дыхание. Я буду показывать, ты повторяй. Поднеси руку к носу, вдохни, а теперь закрой пальцем левую ноздрю. Так, теперь правую. Ну вот, минут десять таких манипуляций — и ты у цели! — я нервно расхохоталась, глядя, как Этьен сосредоточенно держится за нос. Просто удивительно, как быстро сегодня менялось настроение.

— Эй! Ты мешаешь мне сосредоточиться, — улыбнулся мой подопечный.

— Ладно, ладно. Не буду. Так, поскольку у нас с тобой курс «взлет-посадка», перейдем к следующему виду. Это, конечно, лучше делать лежа, но… — не успела я договорить, как Этьен грациозно приземлился прямо на пол, и теперь вопросительно смотрел на меня снизу вверх. Я тоже присела на корточки, — Что ж, отлично. Так, клади руку на живот и медленно вдыхай, чтобы живот стал круглым. Грудью не дыши вообще. Сконцентрируйся на том, как входит и выходит воздух, и ни о чем не думай.

На лице Этьена снова появилось серьезно-сосредоточенное выражение, но через полминуты он взвился:

— Не могу я животом! Для чего тогда человеку легкие?

Я на пару секунд задумалась, как бы лучше объяснить, и вспомнила, как наставляли меня саму.

— Окей, тогда представь, что животом тебе нужно оттолкнуть руку, но не мышцами, а только с помощью набираемого воздуха. Смотри, — я продемонстрировала надувающийся живот, медленно вдыхая через нос, — Давай, теперь ты.

Я положила руку ему на живот, чтобы понять, правильно ли он все делает — и тут же отдернула. Атмосфера резко переменилась, словно кто-то неожиданно разбил дорогую вазу, из которой к тому же высыпались цветы и разлилась вода. В неловком молчании, не зная, куда себя девать, мы попытались еще позаниматься, но после нескольких мучительных минут я решила, что на сегодняшний день довольно.

Этьен ушел так быстро, что мы даже не договорились о следующей встрече — видно, ему тоже было неловко до крайности. Я занялась уборкой, гоняла по всем каналам старый телевизор — только бы не задумываться над произошедшим, только бы поскорее закончить этот день. Наконец, сдавшись, я забралась в постель. В окно ярко светила луна, сон не шел, и уставшую голову снова стали одолевать мысли. Только в половине третьего я решительно отвернулась лицом к стене, беспощадно выгнала все размышления и окунулась в зыбкий сон…

Глава 11

Мне было стыдно. Я должна была держать всю ситуацию под контролем, а в результате все пошло наперекосяк.

Было раннее утро, я смотрела из окна на озеро Леман, которое снова было гладким, словно лед. По ближнему берегу, закинув на плечо удочки, пестрой цепочкой к лодкам шли рыбаки. Над озером ярко светило солнце. Пора было собираться на работу, но я, сама того не осознавая, пыталась оттянуть этот момент.

А между тем сегодня был важный день, и накануне нервничали, кажется, все — кроме меня. Если честно, то мне было абсолютно все равно, а в своей способности выйти из любой более или менее штатной ситуации я мало сомневалась.

Четыре дня назад мсье Кортен сообщил, что компания ждет иностранную делегацию, бросив при этом на меня выразительный взгляд. За мной в компании уже закрепилось положение некоего полу-внештатного работника, и даже в разговорах с Алисой, едва только мы касались работы, чувствовалось непонимание. Да, и у мсье Кортена, и у ребят были причины относиться ко мне с прохладцей — несмотря на то, что я четко выполняла свои обязанности, факт оставался фактом, меня довольно редко видели на рабочем месте, к тому же без внятных на то причин. Сегодня мне нужно было весь день провести в офисе, и я ждала этого со смешанными чувствами.

Когда намечаются переговоры с иностранными партнерами, на переводчика ложится особая ответственность — и я постаралась и настроиться внутренне, несмотря ни на что, и выглядеть соответственно. Всю одежду я подготовила с вечера, и теперь оставшееся время могла посвятить прическе — замысловатому, но вполне в деловом стиле «хвосту». Только войдя в офис, я поняла, что не зря мучилась — на каждом чувствовался налет «парадности». Мсье Кортен был одет в непривычно наглаженный костюм, Алиса выглядела словно модель парижского подиума прет-а-порте. Делегация должна была приехать в офис с минуты на минуту, Жана отправили их встречать. Кортен в сотый раз схватился за мобильный, чтобы позвонить Жану и выспросить все подробности происходящего, но Алиса снова тронула его за плечо, мягко и уважительно, и он, смущенно кивнув, ушел в свой кабинет. Не иначе, для того, чтобы вдали от наших глаз мерить его шагами вдоль и поперек. Кортен очень переживал за свое дело, постоянно перепроверял каждую мелочь, но при этом умудрялся не тиранить подчиненных своей педантичностью — коллектив отвечал на это уважением. Этот день многое обещал ему, если все пройдет как надо.