Пламя - имя моей любви

Мы с Полиной Афанасьевной и Нуриком приехали на обед и увидели митинг на крыльце столовой.

— Это еще что? — удивилась я. — Суп по талонам выдают?

— Не знаю… Люди что-то возмущенно орали, Полина Афанасьевна подошла и громко спросила, мол, что тут за собрание. Какой-то дедуля, перемешивая слова с матерком, ответил:

— Да ё…., обед сырой подали… жрать невозможно!

— А кто готовил-то? — строго спросила моя начальница.

— Свинарка говорят…, - промямлил дед.

— Кто?! — воскликнули мы одновременно с Полиной Афанасьевной.

— Кто-кто… свинарка, Наташка Попова…

Полина Афансьевна своими могучими плечами, как ледокол "Арктика", пробила себе дорогу сквозь столпившуюся толпу. Мы оказались в полупустом помещении столовой. Какая-то толстая тетка в черном халате и кирзовых черных сапогах, ругалась с Василием Антоновичем. Не знаю, как правильно звучала его должность — ну, что-то типа заведующего отделением Басагаж.

— Вась, чего тут у тебя творится? — строго спросила Полина Афанасьевна.

— Да что-что… вон, народ жалуется, что обед сырой, недоваренный… а у меня повара нет! Пришлось вот, импровизировать, мать твою…

Полина Афанасьевна промаршировала на кухню и мы все за ней. — Ну-ка, — скомандовала она, — ложку давай! — Сейчас, — новоиспеченная повариха-свинарка Наташа метнулась в угол, чем-то загремела и прибежала с ложкой. Потом, сунув ее в руки моей начальницы, шустро подбежала к столу, схватила кусок хлеба и на вытянутой руке понесла его к нам, громко шлепая кирзачами.

— Ты что, — уставилась на нее Полина Афанасьевна, — думаешь, я есть это буду?

Я хихикнула, моя руководительница, стала тыкать в кастрюлю ложкой, пытаясь раздавить картошку, которая была твердой, как бубен и ни в какую не поддавалась.

— Ну, конечно, сырая… а про мясо я вообще молчу! Вась!

— Ну, что Вась! Что Вась! — заорал Василий Антонович. — Что я могу сделать-то? Самому варить? Раз такая умная, то будешь приезжать сюда каждый день и проверять сырое оно или нет!

— Чего — оно? — сердито спросила Полина Афанасьевна. — Варево ее… чего…

Он сердито пошел к выходу.

— Вась! — крикнула Полина Афанасьевна. — Ты бы ей хоть форму поварскую выдал, что она у тебя в черном халате свинарки ходит-то?

На это он махнул рукой, по-моему, даже матюкнулся и ушел.

Под руководством моей начальницы, которой до всего есть дело, обед был кое-как доварен и люди, правда с опозданием на час, поели.

На следующий день со мной вообще приключилась истерика. Полина Афанасьевна, по пути в очередные поля, решила заехать и проверить, как обстоят дела с обедом. Ну, надо сказать, настроение у народа было значительно лучше. Все чинно сидели за столами и ели. Значит, сегодня обед не был сырым. В окошке на выдаче стояла раскрасневшаяся Наташа в БЕЛОМ халате и косынке. Я улыбнулась. Сделал-таки Василь Антоныч то, что сказала Полина Афанасьевна, выдал халат. Мы прошли на кухню, и тут я увидела нижнюю часть туловища новоиспеченной кухарки. Она стояла в белом халате, белой косынке и черных огромных кирзачах. Я хохотала на всю кухню…

В пятницу Полина Афанасьевна отпустила меня пораньше, я ждала маму. Дома я поставила тушиться мясо с кабачками, а сама занялась уборкой. Когда у меня уже все было вылизано, и рагу почти стушилось, мне позвонила мама.

— Солнышко, встречай меня! Мы въезжаем в твою деревню!

— Бегу, ма!

Автобусы у нас останавливались в центре, то есть на площадке перед магазином, перед кафе "Достык"… Я еще издали увидела белый "БМВ", припаркованный у крыльца кафе. Дыхание тут же сперло. Я уже неделю избегала встреч с Лаулой. Если видела его издалека в акимате, то обходила стороной. Очень старательно старалась не смотреть в его сторону, но у меня это плохо получалось.

Вот и сейчас, я шла встречать маму, и в поле зрения уже был виден автобус в конце улицы, но я не могла оторвать взгляд от этой белой машины… Где он сейчас? Что он делает? Как у него дела? Как он целуется? Может, тот сумасшедший поцелуй мне приснился? И почему, черт возьми, он сейчас не со мной?

Дверь кафе открылась, и на крыльцо вышел Лаула. Это было настолько… Я чуть не задохнулась, потому что доступ воздуха в легкие прекратился.

Он смотрел на меня. Я на него. В это время подъехал автобус, и я заставила свою голову отвернуться от Лаулы, а ноги пойти навстречу маме.

— Мамуль, привет! — я махнула маме.

— Привет, моя хорошая! Мы кинулись друг к другу, обнимались, целовались, и мне стало намного лучше от того, что мой самый близкий человечек сейчас здесь со мной.

— Добрый день! — раздался голос за моей спиной.

Я оглянулась, оказывается, к нам подошли Доня, Вовка и… Лаула.

— О, привет! — пропыхтела я.

— Здравствуйте! — мама заинтересованно уставилась на парней, явно подбирая кто же из них подойдет мне в качестве мужа. Ее взгляд задержался на улыбчивой физиономии Вовки. Никогда, никогда мамы не выбирают красивых и опасных… и почему?

— Юль, познакомь нас со своей сестрой! — приветливо улыбнулся Доня. Это была такая неприкрытая и в то же время не обидная лесть, что мы с мамой расхохотались.

— Это моя мама, Светлана Леонидовна! — начала я процедуру знакомства. — Ма, а это мои друзья, Вова — он пекарь, Данияр — водитель. Мы его называем Доня… А это Лаула…

И фантазия иссякла. И вообще, откуда я знаю, кем тут числится? Не назову же я его сыном владельца вот этого кафе!

Но паузы не возникло. Лаула широко улыбнулся, блеснув своими карими, почти черными глазами.

— Светлана Леонидовна! Мы завтра с утра едем за грибами! Как, может, поддержите нас? — спросил он.

— Ох, за грибами?! Я с удовольствием! Юленька, поедем?

Юленька, возможно, и смогла бы сказать в очередной раз "нет" мужчине, от которого с ума сходила. Но разве я смогу отказать своей маме? Или это официальная версия, а на самом деле я хочу просто побыть с ним?

— Только, — начала я, — у мамы, наверное, нет подходящей обуви…

— Ничего, я возьму для вас сапоги, — тут же улыбнулся Лаула, — завтра в шесть утра мы за вами заедем!

— Вов! — вдруг ляпнула я, будто меня кто за язык тянула. — А давай Кристинку возьмем… Или у нас мест нет?

— Есть! Давай! Предупреди ее! — он также равнодушно пожал плечами, будто я предложила Наташку свинарку взять с собой.

— Давай ты сам, чтобы не через десятые уши… Ну, ты скажешь во сколько заедешь за ней, на чем и так далее… — как можно равнодушнее предложила я.

— Ладно, сейчас я звякну…

— Ладно, мы пошли! Спасибо, что позвали. Пока! — я на прощание махнула им рукой, в последний раз скользнув взглядом по расстегнутой на смуглой груди рубашке.