Пламя

— Пф. – Слишком шумно для того, чтобы это прошло незамечено, фыркнул Никита.

— Что? – Уставился на него Илья.

Плахов чуть не подавился кофе. Все смотрели на него, а он и сам не знал «что».

— Ты ей не понравился. – Выпалил Никита, чтобы оправдаться.

— Почему это ты так считаешь? Она тебе сама сказала?

— Такое обычно видно сразу. – Пожав плечами, сказал он. – Ты её не заинтересовал.

Растерянность на лице Ильи принимала масштаб катастрофы. Он хлопал глазами, придумывая, что ответить, но, к несчастью Никиты, его спасла Ева.

— Может, ты, Плахов, сам имеешь на неё виды? – Насмешливо бросила она.

— В своём уме? Такие не в моём вкусе.

— Какие такие? – Уцепился за его слова Илья.

— Которых возбуждает только Иисус. – Хмыкнул Никита.

— Ты, конечно, далеко не Иисус, но на фотографиях с гендер-пати вы с ней смотрелись хорошо. Такая сладкая парочка! – Издевательски заметила Ева. – Что-то мне подсказывает, ты…

Её слова оборвал протяжный сигнал тревоги. Плахов испытал облегчение. Даже тот факт, что кофе попить он не успеет, уже его не удручал. Но то, что произнёс голос Саши по громкой внутренней связи, уже через мгновенье заставило кровь застыть в его жилах.

— Никита, разве это не твой адрес? – Нахмурил лоб Илья.

— Проклятье! – Выпалил Плахов.

И все, вскочив со своих мест и побросав дела, помчались вниз: кто по пожарному столбу, кто по ступеням.

18

По дороге к месту никто ничего не говорил, какой смысл обсуждать то, о чём ещё не имеешь полного представления? Только нервничать ещё больше. Звуки сирен разрывали спокойствие мерно гудящего города-муравейника. Люди, спешащие по своим делам, оглядывались на проезжающий пожарный автомобиль с тревогой. Плахов отбивал на колене пальцами ритм и ощущал полную отрешённость, как будто время остановилось. При этом его сердце неистово билось.

Те семь минут, за которые они добрались до его дома, показались ему вечностью. Он привстал, пытаясь разглядеть хоть что-то, что указало бы на ошибку. Но увидел лишь дым, валящий из окна его съёмной квартиры. Боже мой, хозяйка жилья будет в ужасе. Но всё это ерунда: лишь бы никто не погиб. А конкретно та блондинистая девица, что оставалась утром в постели, когда он уходил.

Автомобиль затормозил возле дома, и ясность разума снова вернулась к Никите.

— Спокойно. – Обратился к нему Иван Палыч. – Держи себя в руках.

— Да. – Кивнул тот. – Внутри… - Он шумно вдохнул и выдохнул. – Внутри может находиться человек.

— Ясно. Действовать будем исходя из этого.

У подъезда уже собралась толпа. Пожарные выпрыгнули из машины и занялись рукавами, пока командир торопливо опрашивал зевак, чтобы скоординировать действия. Густые облака дыма продолжали вырываться из окна и подниматься вверх, к крыше. Разматывая пожарный рукав, Никита заметил и блондинку среди толпы.

— Эй! – Бросился он к ней.

Девушка переминалась с ноги на ногу и грызла ноготь. На ней были стринги и блузка – очевидно единственное, что она успела надеть, спасаясь.

— Это ты! – Радостно воскликнула она, узнав Плахова.

Он заметил в траве её обувь и сумочку. Значит, часть своего имущества она, всё же, спасла.

— Что произошло? – Спросил Никита, приблизившись.

— Я просто оставила сигарету, пока пошла в ванную… - Замялась она, наивно хлопая ресницами. – Я просто… я же не знала…

— Ты курила в постели? – Вздохнул он.

— Прости…

— Командир! – Плахов бросился к Ивану и тут же доложил о произошедшем.

— Илья, на тебе снаряжение и насос. – Тут же отдал тот распоряжение. – Сергей, Ева, вы входите. Артём, ты обходишь квартиры соседей. Никита, остаёшься здесь.

— Но, шеф…

— Пока остаёшься со мной. – Отрезал Иван.

Ребята надели шлем-каски и маски, проверили обмундирование друг друга, схватили пожарный ствол с рукавом и двинулись внутрь.

— Прости меня, не знаю, как так вышло, - снова пискнула блондинка.

Никита обернулся к ней. Девушка была перемазана сажей и сильно напугана. Это лишило его решимости ругаться с ней.

— Как ты? – Спросил он.

— Нормально. – Выдавила девушка.

Плахов вынес ей плед из машины и помог укрыться. Она благодарно улыбнулась и опустила голову.

— Мы внутри. – Сообщила по рации Ева. – Здесь много дыма, ориентироваться трудно.

— Очаг возгорания должен быть слева, в спальне. – Подсказал Никита.

— Продвигаемся.

Он закусил губу, представляя, как они протягивают в помещение тяжёлый рукав, одновременно пытаясь охлаждать пространство сверху водой.

— Ну, что? – Спросил командир.

— Тут жарче, мы уже близко.

Плахов кашлянул, представляя себя на месте ребят, пытающихся сдержать пламя. От жара им всё тяжелее становилось дышать – он прекрасно это понимал. Его собственная боёвка – специальная защитная куртка, словно тоже раскалилась до предела и припекала кожу, заставляя снова и снова испытывать это чудовищное ощущение тревоги, которое подстёгивает инстинкт самосохранения.

— Доложите обстановку. – Когда тишина показалась оглушающей, приказал командир.

Тем временем, подъехала скорая, жителей дома внизу собралось всё больше.

— Почти всё. – Голос Евы прозвучал приглушённо.

Значит, непросто им там пришлось.

— Мы закончили. – Сообщила она ещё через минуту.

Никита уже, кажется, не чувствовал ничего. И не слышал никаких посторонних звуков – только биение своего сердца. Когда друзья вышли, он бросился им навстречу. Они были все грязные, в мокрой одежде им было тяжело идти.

— Плахов, прости, - сказала Ева, сорвав маску. – Нам очень жаль.

— Спасибо. – Кивнул он.

Судя по их лицам, квартира изрядно пострадала. Нужно всё там осмотреть.

19

Марина Девятова – Я огонь, ты вода

Никита поднял взгляд, чтобы убедиться, что в окнах горит свет. Затем медленно поднялся по металлическим ступеням, тянущимся вдоль стены, до самого верха. На улице уже стемнело, и он прекрасно знал, что это плохая, очень плохая идея, но уже некуда было отступать. Либо ночевать в машине, либо проситься к друзьям, которые и так живут не одни, либо искать место в гостинице, всего несколько ночёвок в которой сожрут весь его месячный заработок.

И вот Плахов стоял перед массивной дверью без опознавательных знаков, за которой, как он знал, его не ждали, и что ещё хуже – совсем не рады будут увидеть. Но ноги сами привели его сюда, а тачка осталась на стоянке во дворе дома, где располагалась съёмная квартира, хозяйка которой собиралась теперь подавать на него в суд за порчу имущества. Рюкзак, сумка с вещами, которые сохранились в пожаре, и пакет с едой из придорожной закусочной – вот и всё, что у него осталось, помимо кучи проблем. И вместе со всем этим он почему-то стоял сейчас здесь.