План Аршала

– Сколько? – насупился Райан. Виор рассмеялся.

– Бесплатно. Да успокойся ты, она на самом деле почти ничего и не стоит! Бери уже!

Райан нерешительно взял эмблему.

– Спасибо.

– Не за что. А ты как здесь оказался не с первого класса?

Они разговорились; а затем довольно быстро стали друзьями…

Виор был единственным инопланетянином в интернате – и единственным человеком, которого не затронул царивший здесь культ денег. Руартянин вообще существовал в коллективе как бы отдельно от всех – и его независимость безоговорочно уважали. Возможно, потому, что базировалась она на спокойной, глубинной, стержневой уверенности в себе…

И эта уверенность, это базовое чувство собственного достоинства ощущалось на уровне инстинктов. Виор никогда не суетился, не старался нравиться всем, никому ничего не доказывал, не стремился быть лидером и руководить – и, однако же, его внутренняя свобода воспринималась окружающими как несомненная сила…

Райан тоже почувствовал все это сразу – и искренне восхитился. В их дружбе Виор на правах старшего занимал несколько покровительственную позицию, но Райана это не смущало. Наоборот, он очень хотел научиться этой независимости и скрытой силе, этому непринужденному благородству…

Виор собирался стать историком-археологом, и знал столько всего интересного из прошлого всех вселенских цивилизаций, что его рассказами заслушивались даже учителя. Но особенно трепетно новый друг Райана относился к теме межпланетной войны, той самой, происходившей 80 лет назад. Докатиться до Земли война не успела, а вот Руарта как раз приняла на себя главный удар…

Войну начали коричневые гуманоиды, появившиеся из-за пределов Галактики, в которой находились 20 планет, объединенные в Содружество и населенные людьми. Гуманоиды представляли собой другой биологический вид, но внешне походили на людей – только очень безобразных. Однако внешнее уродство оказалось незначительным фактором по сравнению с их агрессивностью, жестокостью и абсолютной безжалостностью…

Сначала коричневые гуманоиды завоевали несколько планет среднего уровня развития. Истребив почти все население, немногих оставшихся людей заставили работать на добыче природных ресурсов. Эти планеты не оказали захватчикам почти никакого сопротивления, и коричневые уже предвкушали свое триумфальное шествие по Галактике людей, но… Следующей на их пути оказалась Руарта.

Руартяне ни на секунду не допускали мысли о сдаче родной планеты неизвестной нечисти. Армию бросили в бой и в космосе, и на самой планете, когда гуманоиды все-таки проникли на нее. В ряды бойцов также встали множество добровольцев. Тыл мобилизовали на производство, все научные силы – на поиск самого эффективного оружия. Руартяне гибли тысячами, но не сдавались – и продолжали всеми доступными способами уничтожать врага.

Перелом наступил тогда, когда ученые Руарты, работавшие круглые сутки, тщательно изучили незнакомый биологический вид и открыли излучение, уничтожавшее его представителей, при этом безопасное для людей. Еще один мощный рывок по налаживанию производства – и завоеватели превратились в жертв.

Очистив родную планету и те, что были оккупированы ранее, мужественные руартяне принялись гнать врага за пределы Галактики, до его собственного логова, где окончательно уничтожили агрессивную цивилизацию. Таким образом, Руарта в одиночку спасла человечество целой Галактики…

Точнее, почти в одиночку, потому что на последних этапах войны, уже на вражеской планете, к ним присоединилась армия Азонги – наиболее развитой из всех планет содружества. Пока враги бесчинствовали на человеческих планетах, Азонга, располагавшаяся у противоположного края Галактики, молча, присмирев, лишь наблюдала за событиями. И только когда победа людей над коричневыми гуманоидами стала совершенно очевидной и неизбежной, а численность руартянских бойцов сократилась уже до критично малого количества, правительство Азонги решило помочь…

Сейчас, 80 лет спустя, Азонга утверждала везде и всюду, что коричневых гуманоидов победила именно она. Даже в учебниках по истории роль Руарты в войне преуменьшалась всеми возможными способами. И это очень расстраивало Виора…

– Когда я стану историком, – задумчиво сказал он как-то Райану, – я все силы приложу к тому, чтобы человечество знало, как было на самом деле…

Они дружили уже три года, и Райану давно казалось, что у него есть старший брат – добрый, великодушный и понимающий…

Когда Райану исполнилось 14, а Виору – 16, он пригласил землянина на летние каникулы на свою планету – в гости к бабушке и деду. И родина друга потрясла Райана буквально всем…

В отличие от Земли, на которой за последние сто лет были вырублены уже почти все леса, загрязнены водоемы, истреблены многие виды животных, а в городах постоянно висел душный, серый, нескончаемый смог, на Руарте бережно сохранялись все лесные массивы, прозрачные озера и моря, а любое производство прежде всего снабжалось фундаментальными очистными сооружениями. И небо, пронзительно-синее, сияло такой звонкой чистотой, что облака на нем казались белоснежной пеной, которой как будто только что помыли светлую высь. А воздух, какой-то невероятно вкусный, хотелось вдыхать еще и еще – бесконечно…

А при общении с людьми Райан сразу понял, почему Виор именно такой – большинство руартян были так же органичны и цельны в своей изначальной внутренней свободе, уважении к себе и другим, как и он…

Осмотрев достопримечательности столицы, друзья отправились в бабушке и деду, которые жили в большой деревне на окраине леса, где сначала вдоволь наелись бабушкиных пирогов и сладких садовых ягод, накупались в теплой речке, а потом отправились с дедом в лес – в настоящий поход.

Поход стал необычайно увлекательным приключением – Райану, как и любому мальчишке, всегда хотелось научиться ориентироваться на природе, разжигать костер, строить плот и сплавляться по реке. Дед также учил их отличать съедобные растения и ягоды от несъедобных, ловить рыбу и готовить уху, лечить мелкие царапины и многому другому…

Это было самое лучшее лето в жизни Райана. В ночь перед возвращением, лежа на «постели» из веток и листьев и глядя вверх, на огромные, великолепные яркие звезды, он думал о том, что Руарта теперь поселилась в его сердце навсегда – потому что невозможно было не влюбиться в эту мощь первозданной природы, в приветливость сильных и добрых людей. О том, что если он станет дипломатом, как мечтает, то работать хотел бы именно здесь. О том, как невероятно ему все-таки повезло с другом…

… Виор погиб той же осенью, на Земле, когда полетел на самолете навестить родителей. Самолет захватили террористы. При штурме они начали стрелять, и Виор закрыл собой сидевшего рядом ребенка. Мальчик выжил. Виор умер в реанимации.

Глава 4. Академия

До момента, когда он узнал о смерти друга, Райан даже не догадывался, какой на самом деле может быть душевная боль – беспощадной, сжигающей все внутри дотла. От боли, от протеста перед такой чудовищной несправедливостью жизни ему хотелось кричать – дико, душераздирающе, но он почему-то не мог, задыхался, горло сковывало будто горячим, каленым железным кольцом. А вот слезы лились непрерывно, не переставая, словно заменяя собою дыхание…

Дяде Кларку пришлось забрать его домой – он не мог учиться; он вообще не мог ни есть, ни пить, ни даже подняться с кровати. Дядя и мама проявили полное понимание – они бережно ухаживали за ним, подолгу разговаривали о том, как устроен этот мир, о прощении, о смысле…