Планер? Ещё какая птица…
Шрифт:
Стрельбу по воздушным целям мы проводили на «Ньюпорах» с помощью фотопулемета.
В «Стрельбоме» пережил довольно неприятное воздушное происшествие. Мне предстояло провести стрельбу из пулемета боевыми патронами по наземным мишеням на старом английском самолете Е-5, или, как мы его называли, «Исифайф». Денек зимний, серый. Трофейная машина послушно взлетела, и я направился в зону стрельб. Подойдя к полигону и убедившись, что около мишени людей нет, я перевел самолет в пикирование. Поймал мишень в перекрестке прицела, дал несколько коротких очередей. Сделав еще несколько заходов на цель, я ушел с полигона, израсходовав все патроны.
Из-за пасмурной погоды на посадку пришлось заходить издали, на малом
Вдруг я почувствовал два сильных удара по коробке правых плоскостей. Что такое? Взглянул, и мне стало не по себе: две стальные ленты, скрепляющие верхнюю и нижнюю плоскости, лопнули и свободно болтались.
Мгновенно я закрыл газ и выключил зажигание, чтобы при ударе самолета о землю не возник пожар. Правая коробка крыльев сложилась назад, самолет накренился и резко опустил нос. Затем я почувствовал сильный удар. Удерживающие меня в кабине поясной и плечевые ремни лопнули, и я «рыбкой» вылетел из самолета.
Когда меня вышибло из самолета, мелькнула мысль: накроет меня обломками или нет? Накрыло. Только било не очень сильно.
Вылезаю из-под обломков, ощупываю себя – цел. На голове здоровенная шишка. Повезло! Спасли малая высота и глубокий снег.
Авария произошла по очень простой причине. «Исифайф» ранее служил английским лётчикам, затем белогвардейцам, у них отобрали его красные лётчики и воевали на нем, наконец, он был передан в школу для учебных полетов. Мудрено ли, что «старик» не выдержал и развалился в воздухе. Хорошо еще, что не на полигоне при пикировании, не на большой высоте.
Из школы «Стрельбом» я был выпущен в 3-ю отдельную истребительную эскадрилью, базирующуюся в Киеве.
Глава 2. Первые конструкции лётчика
Лётчик-истребитель Владислав Грибовский
В Киеве лётчик-истребитель Владислав Грибовский служил хорошо и вскоре стал командиром звена. Однако мечта – построить летательный аппарат своими силами, не оставляла его.
При Киевском политехническом институте работала одна из первых сильных групп Общества Друзей Воздушного Флота – энтузиастов планеризма. Среди них были и сослуживцы Грибовского, военные лётчики. От них он узнал, что осенью в Крыму состоятся 2-е Всесоюзные планерные испытания. Очень хотелось Грибовскому попасть на эти состязания молодых конструкторов и спортсменов-планеристов, и он спросил разрешение у командования воинской части: поехать в Коктебель за свой счет, используя положенные ему отпускные дни.
Коктебель можно назвать гнездом планеристов-поэтов. Поэзия планеризма – в кальках чертежей, в расчетах, в неустанных поисках совершенных форм деревянных птиц, в овладении техникой полета на них в горячем крымском воздухе.
Пять киевских лётчиков приехали в Крым: Рудзит, Шабашов, Кравцов, Павлов и Грибовский, а планер у киевлян был один – КПИР, построенный студентами политехнического института. Но из других мест на Коктебельскую гору прибыло немало разных планеров, название которым давали или по месту постройки, или экзотические, порой с юмором – «Москвич», «Ларионыч», «Марс», «Икар», «Красный лётчик», «Одна ночь», АВФ-10, «Цапля», «Дедал», «Стрекоза-печатница», «Летающее крыло», «Буревестник».
Кому из лётчиков на каком планере летать, пришлось устанавливать жребием. Каждый рассчитывал на лучший аппарат. Владиславу Грибовскому не повезло: ему достался планер, построенный учащимися конотопского техникума. После нескольких пробных полетов этот аппарат техком слета забраковал из-за некоторых дефектов, и, главным образом, неудачной центровки. Так Грибовский превратился в «бродячего»
пилота, который выискивал свободную машину, чтобы «подлетнуть» на ней. Он подходил к «хозяевам» планера и просил:– Дайте… ну хоть на два-три полета.
Чаще отвечали отказом, но, бывало, везло, например, он получил один из лучших аппаратов слета КПИР и, пропарив на нем 13 минут над северным склоном Узун-Сырта, сдал экзамен на пилота-парителя в числе первых десяти советских планеристов, среди которых были такие известные лётчики, как Арцеулов, Юнгмейстер, Рудзит, Зернов.
Вернувшись из Крыма в Киев, Грибовский буквально день и ночь не расставался с мыслью построить планер своей конструкции. Множество вопросов стояло перед ним: какой тип планера выбрать, какие материалы лучше всего использовать при его постройке, как сделать планер легким и прочным в одно и то же время?
В памяти возникали виденные им аппараты, вспоминал он и оценки планеристами машин, более или менее хорошо летавших. И остановился на схеме планера Невдачина «Буревестник».
(слева-направо, сверху-вниз) 1. Русский лётчик Константин Арцеулов. 2. Русский лётчик Леонид Юнгмейстер. 3. Русский лётчик Казимир Рудзит. 4. Русский лётчик Валентин Зернов.
Планер Г-1 пришлось делать «из ничего» и во внеслужебное время. Помогали товарищи. Больше всех трудился сам Грибовский, а жена его, Катя, обшивала материей крылья.
По признанию самого конструктора, «планер Г-1» в какой-то степени отражал чужие мысли», но для Грибовского самое главное – аппарат летал!
«Учил» его держаться в воздухе сам конструктор. Удалось совершить два полета. Когда планер с помощью лошади тащили в гору для третьего старта, налетевший порыв ветра подхватил его под крылья, перевернул и ударил о землю.
Это произошло осенью 1925 года на третьих планерных заседаниях. Но и обломки пошли в дело: крыло и оставшиеся части аппарата были подвергнуты статическим испытаниям под руководством профессора Ветчинкина.
С третьих планерных состязаний Владислав Грибовский вернулся с призом и грамотой, которая выглядела так:
«Авиахим – опора мирного труда,
противогаз и воздушный часовой
СССР.
Союз обществ друзей
авиационной и химической обороны
и промышленности СССР
тов. Грибовскому
Союз Авиахим СССР, стремясь путем воздушного спорта привлечь широкие массы трудящихся к делу строительства Красного Воздушного Флота, организовал осенью 1925 года 3-и всесоюзные планерные состязания. Ваше участие в этих состязаниях содействовало их успеху и высокому подъему уровня технических и общественных достижений советского планеризма.
Награждая Вас призом и настоящей грамотой за оригинальность конструкции планера Г-1, Президиум Союза Авиахим СССР приносит Вам искреннюю благодарность за Вашу плодотворную работу и просит продолжать ее в будущем».
В октябре 1925 года два лётчика 3-й отдельной истребительной эскадрильи В. К. Грибовский и А. Б. Юмашев получают назначение инструкторами в Серпуховскую школу «Стрельбом». Оба перебираются на новое место службы уже с семьями и сыновьями-первенцами. Главы семей подружились раньше, они вместе строили свои первые планеры Г-1 и Ю-1, вместе обкатывали их в небе Крыма. Эта дружба сохранилась и на все последующие годы.