Планета доктора Моро

Доктор ощутил на себе чей-то взгляд и забеспокоился, но проверив все системы безопасности, решил не нервничать по пустякам и не менять давно подготовленных планов. Он знал, что некоторые его враги могут специально атаковать в психическом плане, чтобы заставить его дёргаться и совершать глупости. И не собирался идти им навстречу. Обычно очень разумная стратегия — но сейчас она работала на руку Джаффе.

Лишь убедившись, что цель никуда не денется, Шторм вернул себе иллюзорный облик и направился знакомиться с первым напарником.

«Этот кровопийца определённо надо мной издевается», — пришёл к выводу Джаффа, увидев, с кем ему предстояло работать.

Мало того, что новому напарнику было не больше четырнадцати лет на вид, так он ещё и не говорил по-английски. Нет, несколько ключевых слов парнишка знал, и мог передать то, что имел в виду, используя активную жестикуляцию и выразительную мимику. Но его жуткий акцент не давал ни малейших шансов сойти за англичанина. Конечно, иностранцев в Лондоне всегда было много, город-порт, как-никак. Но охотиться на Фу Манчу, не общаясь с местными… как граф это вообще себе представлял? Или он думал, что всю агентурную работу возьмёт на себя «мистер Инкогнито», а его человеку достаточно будет помочь в финальной фазе операции, то есть собственно в захвате? Тогда юнец должен быть очень крутым боевиком для своих лет — пусть не на уровне юного Спартанца, но хотя бы как сам Джаффа в его возрасте был. Вполне возможно… если исключить слишком светлую кожу и волосы, этот парень сошёл бы за меркурианца — тощий, жилистый, вечно хмурый, со скептическим взглядом исподлобья. Видно, что жизнью изрядно побит. На темнокожего гиганта мальчишка бросил лишь короткий взгляд и ничего не сказал, не говоря уж о том, чтобы встать или поздороваться.

Что ж, Джаффе Шторму и не с такими кадрами работать приходилось.

— Твой родной язык — румынский? — уточнил он у нового напарника.

Тот мотнул головой.

— Русский. Украинский.

А вот это, можно сказать, повезло. Русский язык Шторм знал — причём не в Ковенанте выучил, а ещё в прошлой жизни. В то время, как Марс осваивали больше страны западного блока, значительную часть Меркурия прихватили себе именно русские. В количественном отношении их было не так много, но персонал могучих энергостанций и обогатительных комбинатов солнечной стороны состоял из этой нации более чем на треть, хоть и менее, чем наполовину.

Само собой, Джаффа мог просто внушить партнёру, что говорит на его языке, но лишний раз применять телепатию в отношении пусть слабого, но псайкера…

Слава Жнецам и Заветам Библиотекаря, что некоторые вещи век от века повторяются!

— Тебя как звать-то? — спросил он уже по-русски.

Парень бросил на него несколько удивлённый взгляд — не ожидал встретить в Лондоне негра, говорящего по-русски.

— Дэнни Шуш.

— Это в Англии так зовут, а в оригинале как?

— Неважно. Нам на брудершафт не пить.

— Ошибаешься, парень, сильно ошибаешься. Нам вместе идти на Фу Манчу, ты вообще в курсе, что это за тип?

— Да его тут в Лондоне каждая собака знает. Не так страшен чёрт, как его малюют. Из него буржуи пугало для рабочих сделали — а он и рад.

— Что ж, отчасти верно. Он не колдун, не злой дух, и не реинкарнация древних китайских императоров, как о нём шепчутся. Но этот дядя очень умён и располагает большими ресурсами. А нас с тобой всего двое, так что нужно быть очень осторожными. Может он и не сумеет захватить твою душу в плен, зато в пытках разбирается по-настоящему.

— Я не боюсь пыток.

Это не было бравадой, как можно подумать. Он просто констатировал факт. Причём таким тоном, что было понятно — знает. Пробовал. На себе. Не так прост оказался мальчишка… Хотя конечно, пытки пыткам рознь. Одно дело — мордобой в полицейском участке, и совсем другое — тонкое китайское искусство, которое оттачивалось в течение тысячелетий. Конечно, всё относительно, и по сравнению с практическим опытом тех же Дхувиан, например, Фу Манчу — жалкий дилетант. Но это не означало, что Джаффа Шторм, при всей своей регенерации шоггота и железной воле псайкера, осмелился бы сунуться к нему в лапы. А пацан, значит, посмел бы. Невероятно храбрый или невероятно тупой?

— Тем не менее, приятель, давай всё-таки постараемся этого избежать. И задействуем для этого все ресурсы. Что ты умеешь?

Парнишка пожал плечами, и с явной неохотой начал перечислять:

— Стреляю неплохо, ножом владею, борьбой. Скотину всякую знаю, лошадей в том числе, могу накормить, подлечить, успокоить. С тех пор, как ко графу попал — отрава меня никакая не берёт, хворь тоже. Ночью вижу, как днём. В руках сила появилась, как у двадцати мужиков.

— У двадцати взрослых?! — нет, Джаффа и раньше слышал, что подручные Дракулы как-то необыкновенно сильны, но где такая силища могла уместиться в тощем подростке? — А не преувеличиваешь ли ты, парень?

Вместо ответа Дэнни просто подошёл к ближайшему фонарному столбу и выдернул его из земли. Одной рукой. Прокрутил его над головой, словно лёгкую тросточку, и воткнул обратно. Джаффа тихонько присвистнул — это уже было ближе к силе Спартанца в «Мьёльнире».

Небольшая проверка фехтовальных навыков показала, что про нож мальчишка тоже не приврал. Нож у него был странный, с лезвием из рога или зуба какого-то зверя. Джаффе удалось достать его только с третьей попытки — а ведь он был не то чтобы дилетантом в этой области. На Меркурии ножи были куда популярнее, чем любимые марсианами длинные клинки. Дэнни явно учился владеть этой штукой с детства — как и сам Шторм.

А вот про пистолеты пришлось поверить на слово — огнестрельного оружия у мальчишки при себе не было. Дракула вообще редко давал его подчинённым.

— Слушай, это конечно не моё дело, но ЧТО с вами делает граф, чтобы добиться ТАКОГО?

— Что делает, что делает, — проворчал мальчишка. — А то непонятно? Упырь он! И других упырями делает… Кровь высасывает, а потом своей немного даёт — и всё, в гробу уже спокойно не полежишь. Как только он позовёт — встаёшь и идёшь сам чужую кровь пить.

— В гробу? То есть ты хочешь сказать, что… умер?

Для кого-то другого это бы прозвучало суеверным бредом неграмотного крестьянина, но после того, как Ковенант отбивался от полчищ мертвецов, похищал чужие души и сам оживлял покойников в венерианском океане, границы реалистичности у его функционеров сильно отличались от хроноаборигенов. Если на то пошло, Джаффа и сам был мёртв, что совершенно ему не мешало работать и делать карьеру.

— А то, что ты тени не отбрасываешь — тоже следствие твоего… вампиризма?

— А вы глазастый, другие замечают через пару дней. Я же специально к работающим фонарям не подходил, в особняке у графа освещение такое, что теней нет, а днём вы меня ещё не видели. Да, у всех упырей тени нет. Мы и в зеркале не отражаемся.

Так, а это уже совсем интересно. Джаффа Шторм до сих пор знал только один вид существ, которые не отражались в зеркале, не фиксировались на фотографиях и киноплёнке, не отбрасывали тени — и при этом были видимы невооружённым глазом. Ну, кроме самого Джаффы и других лотарских проекций, разумеется — но проекция не смогла бы проделать такое с фонарём. Зелёные и белые марсиане могли стать невидимыми для камер — но тогда их и глаз не замечал. Материальность с бестелесностью в такой пропорции сочетали только краболёты ми-го. Но с теми понятно, они из неведомых далей космоса, совершенно чуждая форма жизни, наполовину эмпирейная. Неужели трансильванский граф и его окружение тоже состоят из многомерных молекул?